— Стоять, простите нас за это, но вы должны заплатить за проход, — его хамоватый взгляд не понравился Морриган. Она сразу поняла, о чем думает этот мужчина, внимательно разглядывавший их.

К нему присоединились остальные. Ведьма посчитала одиннадцать вооруженных бойцов.

— И сколько же? — спокойно спросила Ильма.

— Ну… обычно, десять золотых… С каждого. Но, мы можем договориться по-другому, — голосом полным ехидства намекнул козлобородый.

— Да, можно и по-другому, — согласилась бретонка и поставила Алдуина на землю.

— Если нам понравится, вы все останетесь целы.

— Не волнуйся, милый, — как можно сладким голосом промурлыкала Ильма.

Вплотную приблизившись к мужику, она резко ударила головой. Тот вырубился моментально, его обмякшее тело Ильма толкнула в сторону.

— Тихо, тихо… Я понимаю, всем хочется есть, но вам, ребятки, не повезло.

Остальные стояли в полной растерянности. Пузатый друг козлика позвал остальных к бою. Но отреагировал только один из них. Арбалетчик выстрелил в сторону девушек. Стальной болт, летевший в сторону Морриган, был пойман на лету. Ильма прокрутив его между пальцами, метнула обратно. Без какого-либо усиления болт ударился жалким звуком об кольчугу пузатого.

«Она издевается над ними?», — следя за действиями Сентинел, думала Морриган.

Довольный оскал на лице бретонки подтверждал ее догадки. Сентинел расправлялась с ними голыми руками, ловя от происходящего удовольствие. Грациозные и плавные движения больше походили на танец. Сентинел ловко уворачивалась от ударов и наносила резкие размашистые удары с ноги, иногда проделывая в воздухе ненужные акробатические трюки. Даже бойцов с крупными щитами она нарочно долбила прямо в их щит, сметая железяку. Те в свою очередь не могли сдерживать мощные удары, вообще не понимая, откуда у женщины такая силища.

Морриган и Алдуин смотрели на картину рукопашного боя с одинаковыми недоумевающими выражениями на лицах.

«Похоже, она прислушалась к моим словам», — подумала Алдуин, не заметив ни одного драконьего крика.

Спустя десять минут никого из бандитов не осталось на ногах. На взгляд Морриган, их постигла куда более страшная смерть, чем если бы они встретились со стражниками. Потому что удары Сентинел по кости ломали их почти в труху, а в мягкие ткани критически повреждали внутренние органы, но смерть не спешила к ним на встречу. Арбалетчик истошно вопил от адской боли, его нога и руки напоминали скорее какую-то проволоку, согнутую в десяти местах.

Закончив со всеми, Сентинел позвала своих.

— Да, давненько не дралась врукопашную, — прокомментировала бретонка и как ни в чем не бывало продолжила путь.

Ее спутники пожав плечами, поспешили за ней.

Лотеринг — небольшой населенный пункт, расположенный на Западе от имперского тракта к северу от Остагара. Исторически Лотеринг был не более чем торговым постом на пути к крепости Остагар на юге. Однако в настоящее время он вырос в один из главных перевалочных пунктов в южных землях, поставляя товары в Редклиф, обществу торговцев и гномам-наземникам снаружи Орзаммара. С недавнего времени Лотеринг стал домом для многих беженцев, бежавших от порождений тьмы, заполонивших Дикие земли Коркари. То ли в результате текущей суматохи, то ли из-за религиозного долга в Лотеринге присутствует Церковь с большим лагерем храмовников.

На границах в деревню повстречались многочисленные доверху набитые обозы. Цепочка из каравана растянулась на приличную длину по всему имперскому тракту до Лотеринга. В этот раз вооруженные люди смотрели за порядком. Храмовники вместе с ополченцами деревни проверяли обозы и людей, задерживая общий поток движения.

Споры на повышенных слышались повсюду вдоль дороги. У входа стоял внушительный отряд в добротных латах Храмовников. Такие же доспехи как у них, Ильма видела у охранников магов в штабе командования в Остагаре. Кстати об Остагаре, королевские войска понесли поражение и теперь перегруппировывались в крепости Истла, на северо-западе от Лотеринга. Об этом ходило множество слухов и Ильма навострив уши, перехватывала информацию из разговорчиков.

— Стойте! В деревне места больше нет! — остановил грубый мужской голос троицу.

«Это что еще за компашка?», — оценил их вид рыцарь-храмовник.

«Храмовник! Хорошо, что посох с собой не взяла», — встревожилась Морриган.

— Очень жаль, — бросила Ильма и прошла дальше.

От такой наглости храмовник на миг потерял дар речи.

— ЭЙ! Стоять! — вновь обратился он к разношерстной группе.

— Чего тебе? — холодно спросила Ильма с девчушкой на плечах. — Я похожа на бандита или ещё на кого?

— Нет, просто вы не похожи на беженцев…

— Ну мы и не беженцы.

Напряженную обстановку разрядил голос девочки:

— Мамочка, почему этот дяденька нас не пускает? — при её словах у Сентинел глаза чуть не выпали из глазниц.

«Какая я тебе мамочка, ты, доисторическая старушенция!», — в сердцах огрызнулась довакин. Но это было еще не всё. К спектаклю Алдиуна присоединилась Морриган.

— Да, матушка, может для нас найдется место в другой деревне. Мы не хотим стать обузой… — раздался как можно жалобный голос Морриган.

«Эй! И ты туда же? Хватит ломать комедию, никто в это не поверит!», — раздраженно бросила в мыслях Ильма.

— Да мы… — начала было объяснять Ильма.

«Так она мать-одиночка?! Тяжело же ей приходится, особенно сейчас», — с сочувствием подумал храмовник.

Неудивительно, они действительно были похожи. Особенно Морриган и Алдуин. Черные волосы, яркие глаза и нежные черты лица. На счет их «мамы» он ничего не мог сказать, пытаясь держаться достойным служителем Церкви. Но глаза предательски соскальзывали к прелестям бретонки и таким манящим алым губам.

— Проходите, но лучше не задерживаться, скоро эти места заполонят чудовища, — пропустил рыцарь-храмовник странную «семейку».

«Не могу поверить! Этот идиот поверил в то, что я… Я… Я мать этих вот», — закатила она глаза, пройдя караульных. «Мда, я еще на Скайримских стражников гнала по поводу их сомнительной компетентности».

— Такс, куда пойдем мои дорогие «дочурки»? — протянула Ильма последнее слово зловещим тоном.

Деревня была и вправду забита до отказа людьми и эльфами. Она не могла попросту вместить в себя столько народу. Перенаселение сильно било по общественному порядку в деревне. Поэтому Церковь запросила дополнительные силы в случае беспорядков. А в их случае это было неизбежно. Медлительная реакция властей и поражение королевских сил ухудшило ситуацию. Беженцев пришлось устроить в шатерном лагере в заброшенных пастбищах, где голод стал естественным явлением. Когда оголодавшие люди начнут действовать, оставались лишь считанные дни. Сестры Церкви и группы милосердия как могли помогали попавшим в беду людям, но масштабы были слишком велики.

В центральной площади, рядом с самым видным и красивым зданием Церкви собралась огромная недовольная толпа. Из самодельной трибуны вещал о конце мира какой-то оборванец. Вокруг него собрались те, кто были против его мнения и те, кто разделяли тщетность ситуации. И пока не было ясно — чья сторона перевешивает.

На взгляд отчетливо бросались полупустые лавки торговцев. Они стояли вдоль главной площади деревни. Нехватка продовольствия и соответствующие трудности перевозок заставили торговцев завысить цену. Такую сумму мог себе позволить далеко не каждый. Несмотря на соседство с Церковью, многие купцы в открытую пользовались чужими бедами ради своей наживы. Церковники понимали, что только благодаря их наемникам, пока сохраняется видимость порядка и делали вид, что ничего ужасного не происходит, лишь изредка призывая к щедрости.

Ильму и её спутниц каждый раз сопровождали множественные взгляды.

«Да уж, надо найти способ снять соловьиную броню. Ноктюрнал, прости, но в этот раз она не укрывает меня от чужих глаз, а наоборот», — обдумывала свои дальнейшие действия Сентинел.

Денег, естественно, ни у кого не было, поэтому перед ними встала проблема с ночевкой. Если для бретонки это вообще не казалось проблемой, то Морриган и Алдуин явно думали об обратном. Им что-то не хотелось ночевать под звездами в окружении этих людей.