Зимний вечер уже успел накрыться тёмной шалью рано сгустившихся сумерек. Мороз крепчал, и снег под ногами бодро похрустывал, вторя торопливым шагам девушки. Пройдя еще несколько метров, она приблизилась к большому, бревенчатому дому, стоящему в глубине двора, и робко постучала в дверь замёрзшей ладошкой.

– Входи, – послышался за дверью низкий, уверенный голос, и девушка перешагнула порог, несмело оглядывая тускло освещённое помещение.

Вокруг стояла простая мебель, сколоченная из грубых досок, ещё источающих аромат древесины, белые крахмальные занавески на окнах плотно задёрнуты. Девушка с напряжённым вниманием осматривалась вокруг, её большие, тёмные глаза были широко распахнуты, будто бы в ожидании чуда. Мужчина, сидящий в самом центре комнаты на широкой, грубо сколоченной лавке, смотрел на вошедшую с неподдельным интересом. Девушка слегка смутилась и замялась у порога, не зная, куда пристроить непослушные руки.

– Не смущайся, подойди ближе, милая, – сказал мужчина и улыбнулся так, что ей на миг показалось, что лучики солнца согрели её истерзанное сердце. «Учитель поможет», – мелькнула в её голове мысль, моментально придавшая ей сил и уверенность в том, что здесь она сможет найти поддержку и утешение. Женщины в общине много раз рассказывали ей, какое это счастье, побывать на личной встрече с их идейным вдохновителем.

– Будь храбрее, – повторяли они, как заворожённые, – Делай всё, что он тебе велит. Тогда ты ощутишь любовь и высшее благо, которым он тебя одарит.

Отбросив напрасную тревогу, она сделала несколько уверенных шагов и оказалась напротив мужчины, с надеждой глядя ему прямо в глаза.

– Тебя как зовут? – спросил он, ласково дотронувшись до её плеча.

– Аня, – ответила она, почувствовав, как по всему телу разливается тепло от его прикосновения.

– Хорошее имя. Садись ближе, Аннушка, – сказал Учитель, указывая на невысокий табурет рядом со столом.

Девушка присела, не отрываясь глядя в глаза Учителя и просто физически ощущая исходящее от него тепло и участие. Уже почти год после того, как быстро и нелепо умерла её мама, Аня нигде не чувствовала столько заботы от окружающих её людей, как здесь. Все женщины, находящиеся вокруг неё, дарили ей ежеминутное внимание. Они стремились угадать все её желания, постоянно интересуясь, не голодна ли она, не замёрзла ли, или просто, не хочется ли ей прилечь отдохнуть. Такую заботу Аня встречала только от мамы. Она была единственным и поздним ребёнком. Мама родила ее в уже достаточно зрелом возрасте, что называется, «для себя». И никогда, до самой своей смерти, даже когда сама нуждалась в постоянной заботе и уходе, не оставляла Аню без внимания. Окружающие видели в ней уже достаточно взрослую девушку, которая могла бы сама о себе позаботиться. И только мама понимала, что в глубине души Аня всё ещё та же наивная девочка, которая в пятилетнем возрасте привязывала розовые банты к ушкам своего любимого плюшевого кролика. Потеряв единственного близкого человека, Аня почувствовала себя настолько одинокой и потерянной, что её психика с трудом справлялась с навалившимися на неё проблемами. Она обращалась к специалистам, но получала только временное облегчение. Находясь здесь, среди добрых и заботливых людей, она впервые за последний год снова почувствовала себя защищённой. Сейчас человек, находящийся перед ней, олицетворял собою то самое чувство защищённости, которого она искала так долго.

– Ты пришла за помощью, Аннушка? – спросил он тихо, но каждое слово проникало в самое сердце девушки.

– Да. С тех пор, как мама умерла, у меня никого не осталось. Мне очень плохо. И страшно, – сказала она и почувствовала, как слёзы наворачиваются у неё на глаза. Она снова вспомнила, как маму увозили в больницу, как на её измученном болями лице отразился испуг, относящийся скорее к переживаниям за свою дочь, которая оставалась один на один с жизненными трудностями. Потом в памяти всплыл ночной звонок из больницы с сообщением о том, что мамы больше нет, и пелена ледяного ужаса, которая накрыла Аню с головой после осознания произошедшего. От нахлынувших воспоминаний у Ани защемило в груди, а в горле образовался предательский комок.

– Ничего, не плачь, милая, – произнёс Учитель и снова погладил Аню по плечу, – ты попала в нужное место. Я помогу тебе. Ты знаешь, что это за место, в котором ты находишься? Это место силы. Сама земля, по которой ты ходишь, даёт тебе силу и защиту от всего того зла, которое преследует тебя там, в большом мире, – речь Учителя лилась плавно, его слова западали в душу внимательно слушающей его девушке, – Ты слышишь меня? – спросил он, неотрывно глядя Ане в глаза.

– Да, я слышу, Учитель, – сказала она, всматриваясь в воодушевлённое лицо мужчины.

– Я дам тебе защиту и своё покровительство. Никто не обидит тебя, пока ты здесь. Земля подарит тебе силу и напитает твоё сердце любовью. Каждый, кто живёт в нашей общине, получает её сполна и щедро дарит другим, – говорил он, гладя по голове притихшую девушку, – Скоро ты почувствуешь, как эта любовь напитает твою душу и даст силы и желание жить. Взамен ты тоже должна будешь отдать нам свою любовь. Ты готова к этому, Аннушка?

– Готова, – ответила девушка, восхищённо глядя в глаза Учителю и чувствуя, как всё её существо наполняется необыкновенной лёгкостью.

– Запомни, что ты становишься членом большой и дружной семьи. Тебе не нужно ничего из того, злого материального мира, у тебя будет всё необходимое. Здесь каждый друг за друга, поэтому у нас не бывает ни одиночества, ни страха, и скоро душа твоя освободится от метаний. Там будет царить только любовь, и ты сможешь ощутить внутри себя благодать. Ты ведь хочешь этого, Аннушка?

– Конечно, Учитель, – ответила она, не осознавая, что уже находится в состоянии глубокого транса.

– Тогда иди ко мне, Аннушка. Открой мне свою душу и тело, оставь позади страхи и смятения. Ты избрана, чтобы ощутить вечную любовь, и чтобы дарить её.

Девушка чувствовала восхищённое оцепенение, когда умелые пальцы Учителя расстёгивали пуговицы на её блузке, а его прикосновения становились значительно откровеннее.

– Я покажу тебе дорогу к вечной любви и блаженству.

Слушая эти слова, девушка впала в состояние гипнотической эйфории, позволяя рукам Учителя спускаться всё ниже по её безвольному телу.

Сегодняшний день не задался с самого утра. Сначала у меня сбежал кофе, потом я обнаружила, что молоко, с которым я планировала его выпить, уже скисло. Затем я долго искала ключи от дома, завалившиеся за обувную тумбу, параллельно затягивая на ботинке неожиданно лопнувший шнурок. Логическим продолжением череды неприятностей стало то, что по прибытии в телецентр я узнала о поломке микроавтобуса, на котором мы с моей съёмочной группой должны были выехать в аэропорт снимать прибытие в наш город видного политического деятеля. С ним я должна была снять интервью, которое выйдет в вечернем эфире моей авторской программы «Шёпот в городе». Замысел состоял в том, чтобы задать несколько вопросов политику практически прямо у трапа, ведь именно такие экспромты я особенно любила. Мой профессиональный опыт говорил о том, что без подготовки человек отвечает особенно искренне. Плановое же интервью у него намечалось со звездой нашего новостного эфира, Настей Стуковой, девушкой неземной красоты, имеющей высокое покровительство в лице нашего градоначальника.

Обычно все организационные вопросы, в том числе и транспортные, в два счёта решает мой помощник Славка Бурцев, но сегодня он был сам не свой. В итоге до аэропорта мы добирались на моей машине, а остальные члены группы на большом внедорожнике, личном автомобиле Вась-вася, а точнее, нашего любимого руководителя, Василия Васильевича Скворцова. Славка ехал со мною рядом и был мрачнее тучи, что совсем было не похоже на моего обычно весёлого и болтливого помощника. Благополучно отсняв прибытие именитого политика, и взяв у него небольшое интервью, мы отправились обратно в телецентр. У нас со Славкой выдался небольшой перерыв, и я предложила ему выпить кофе в кафетерии на первом этаже.