– Я готов, – сказал я.
Занзалам обернулся к окну.
– Как раз вечереет, уже Падчерица видна, – согласился он. – Пошли, встретимся с мастером Тробнопом.
Тробноп уже ждал нас у дверей своей кафедры, постукивая каблуком туфли от нетерпения.
– Поразительно, Гавилан, – сказал он, глядя на мое обмундирование. – Признаться, правда, сначала я думал, что ты избавишься от чудища еще в первый день, но после этого разум вернулся ко мне, и я решил, что ты будешь разбираться с ним по крайней мере неделю. Хотя, если уж продолжать говорить правду, наши следователи решают дела еще дольше.
– Мастер-летописец, за день расправиться с неизвестным чудищем мне бы представилась возможность разве что благодаря огромной удаче, – ответил я. – Даже сейчас я не до конца уверен в своих силах, и все мои приготовления большей частью основаны на предположениях.
Тробноп задумался.
– Ну что ж, – наконец сказал он, задумчиво подперев рукой мохнатый подбородок. – Все-таки человек не всесилен. Даже такой, как охотник на чудищ.
Я слегка смутился и пробормотал:
– Ну, я отнюдь не силен… Однако я стараюсь.
– Это главное, Гавилан, – согласился с моими словами ученый. – В любом деле на первом месте всегда стоит стремление приложить все свои усилия на достижение цели. Даже если цель не будет достигнута именно тобой, твой след в истории все равно останется, яркий и заметный. Студентам такое стремление тоже важно, – он кивнул в сторону Занзалама. – Ведь учеба, хоть и кажется просто учебой, на самом деле тоже являет собой достижение высокой цели тем, кто учится, даже если цель уже достигнута человечеством.
Я выглянул в окно коридора. Уже по-летнему чистое небо заняли луны – уменьшающаяся Падчерица и растущая Мачеха, которая смотрелась больше своей соседки. Луны озарял оранжевый солнечный свет, предвещавший скорое наступление ночи. По виду уже было начало шестнадцатого часа. К лету день увеличивался, и совсем скоро темнеть начнет очень поздно, чуть ли не в полночь.
– Пора, – сказал я.
– Да, пора – кивнув, согласился Тробноп.
Библиотека была озарена лунами, отражающими солнечные лучи. Из-за того, что ее освещение было выключено, выглядело здание зловеще, еще больше навевая сходство с гробом. Дверь тихо скрипнула, поддавшись толчку Тробнопа, который, зайдя за учетный стол, нажал выключатель, и лампы моментально зажглись ровным уютным светом.
– В этот раз я обойдусь без клетки, – сказал я. – Спрячусь где-нибудь. У термитоида со слухом не очень хорошо, с обонянием, как я понял, тоже.
– Мы больше не нужны? – в голосе Занзалама звучали одновременно и огромное желание помочь или хоть как-то приобщиться к интересному делу, и страх перед неизвестным чудищем, которое вполне могло бы сгрызть студента как книгу.
– Нет, спасибо, дальше я справлюсь сам, – ответил я. На лице Занзалама промелькнуло облегчение. Нет, все-таки он – не тот человек, который мог бы встретиться с опасностью лицом к лицу, пусть даже работа летописца косвенно с этим связана.
Мастер-летописец Тробноп ничего у меня не спросил, он лишь кивнул мне в знак одобрения и вышел из библиотеки. Вслед за ним вышел и Занзалам. Послышался скрежет проворачивающегося в замке ключа и я снова остался заперт в библиотеке на целую ночь.
В этот раз времени было не так уж и много. Необходимо было расставить приманки по полу. Я вытащил банку с патокой. Решив, что слишком близко к вентиляции приманку лучше не разливать, чтобы не вызвать лишних подозрений у термитоида, я поднялся на второй этаж библиотеки и дошел до середины. Здесь я вылил немного сладкой смеси, чтобы образовалась небольшая лужица, далее прошел с банкой мимо шкафов к стене, создав узенькую сладкую тропинку. У самой стены я вытряс остатки. Надеюсь, зверь дойдет сюда, не отвлекаясь на книги.
Пустую банку я плотно закрыл крышкой и убрал обратно за ремень. Больше она мне не понадобится. Я вытащил меч из ножен, еще раз проверил лезвие и заодно оглядел бомбы. Теперь надо найти более-менее подходящее укрытие, чтобы спрятаться. Не найдя никакого укромного места, я просто взял читальный стол, сдвинул его немного поближе к помеченной стене и опрокинул набок, а сам присел за ним.
Внутри меня немного пробегал холодок. Не знаю чего именно, но я побаивался. Был ли это страх перед боем с неизвестным доселе чудищем, или страх возможной смерти? Возможно, хотя мне казалось, что самым большим страхом на тот момент была боязнь того, что термитоид сегодня вообще не появится в библиотеке.
Однако мои опасения, к счастью, не подтвердились. Едва город окутала тьма, из вентиляции послышался шорох. Я ждал, не выглядывая, чтобы не спугнуть монстра раньше времени. Похоже, что термитоид заинтересовался недоеденной канализационной крышкой. Это было плохо, подумал я. Термитоид может наесться этой самой крышкой и до книжных шкафов попросту не дойдет.
Внезапно умеренную ночную тишину прервало радостное верещание. Мне оставалось лишь догадываться, что чудище наткнулось на мою приманку. Действительно, судя по шуршанию и топоту маленьких пушистых лапок, зверь мчался по паточной дорожке прямо на стену, облитую отравленной смесью. Видимо, термитоид все-таки имел приблизительно то же происхождение, что и кролик. Интересная заметка, но записать ее сейчас у меня не было возможности.
От стены с гулким эхом раздалось жужжание. Я осторожно выглянул из-за стола. Термитоид сидел, повернувшись ко мне спиной в три четверти и высунув свой длинный безобразный рот. Он, весело и увлеченно жужжа зубами-буром, грыз сладкую кашицу. Решив, что он меня не заметит, я вышел из укрытия, держа меч наготове. Я почти было склонился над ним, занеся клинок, но тут термитоид моментально втащил рот обратно в свою пасть и быстро развернулся ко мне.
Я сразу же опустил меч на монстра, но тот резво отпрыгнул в сторону. Его немного качнуло, похоже, белена все же чуть-чуть подействовала на него. Термитоид яростно заверещал, его пасть снова распахнулась со всей силы, и оттуда, ужасно гудя, выскочил страшный коловорот. Термитоид понесся на меня со всей своей кроличьей прытью, но я успел отскочить от направления его рывка, попутно подсекая его мечом. Термитоид снова увернулся от удара, скользя по лакированному полу библиотеки. Он встал на задние лапы, и на его брюхе я заметил еще две маленькие лапы, оканчивающиеся широкими подушечками. Термитоид взвизгнул, и с этим визгом вскинул подушечки. Я скрылся за столом. С диким свистом, прорезая воздух, в стол вонзились две толстые иглы, выйдя с моей стороны на пару сантиметров.
– Ах ты, паршивец! – воскликнул я с досады. Такого я не ожидал. Теперь же я знал, что термитоид умеет метать иглы с силой, способной пробить хорошую броню. Правда, на мне вообще не было никаких доспехов, разве что щиток на руке, но здесь он явно был бесполезен.
Я присмотрелся к кончикам игл. Они были сухие, но с глубокими бороздками. Похоже, иглы не были ядовитыми, а бороздки были необходимы для уменьшения веса игл и увеличения скорости полета.
Все эти мысли пронеслись у меня в голове за миг. В следующее мгновение, убедившись, что больше игл на меня не полетит, я кувырком выпрыгнул из-за стола. Термитоид уже несся на своих мощных лапах к своему спасению – вентиляции. Я отдернул защитную планку на поясе, вытащил бомбу и, нажав кнопку, бросил ее в сторону вентиляционной крышки. Бомба ударилась об стену чуть выше выхода и отскочила прямо под подбежавшего монстра. Я снова спрятался за стол и тут же раздался взрыв.
Термитоид заверещал. Выглянув из укрытия, я увидел, как он катается по полу вдоль стены в неудержимой агонии. Множество стеклянных осколков врезалось в его тело, и весь белый пушистый мех термитоида порозовел от его собственной крови, собравшись во влажные комки. Крапива жгла его тело, причиняя невыносимые страдания чудищу. Катание не приносило никакой пользы, напротив, осколки только глубже впивались в мясо. Ужасный рот термитоида ходил взад-вперед, беспрестанно удлиняясь и укорачиваясь, зубы, расположенные на нем спиралью, шатались в разные стороны от гнева, безумия и беспомощности. Крик зверя переходил в рев, рев – в жалостливый визг, и все это смешивалось с шумом топота отталкивающихся от пола лап и скрежета стекол о библиотечную плитку. Пол, где катался термитоид, сам стал багряного цвета. Рефлекторно, в порыве ненависти, термитоид вытащил свои скрытые лапки. Я поспешно укрылся за ближайшим книжным шкафом, посчитав его более крепким, чем стол. Мимо меня прорезали воздух, синхронно звеня, две иглы. Потом еще две. Следующая пара врезалась в шкаф, за которым я стоял, с оглушительным стуком, будто в него со всей силы забили молотком длинные толстые гвозди.
