В статьях 267, 268 и 270 также имеются отдельные строки, которые обязывают получать постановление следственного судьи для тайного осмотра жилья или офиса, обнаружения местонахождения радиоэлектронной точки (мобильного телефона), установки скрытых камер наблюдения.

Информация об операциях, совершаемых на банковских счетах, должна доводиться до сведения НАБУ к выполнению соответствующей операции, а в случае невозможности – немедленно после её выполнения.

По сути, без следственного судьи следователи и прокуроры своим постановлением могут запускать лишь механизмы «контроля за осуществлением преступления» – контролируемых поставок, закупок, проведения специальных следственных экспериментов или имитации обстановки преступления. Что они с успехом и делают, рапортуя о проведении таких НСД в пресс-релизах о задержании очередного преступника.

Отдельная тема – «наблюдение за лицом, вещью или местом», или слежка. Ст.269 позволяет следователям и прокурорам устанавливать «наружку» за человеком или местом до получения постановления следственного судьи после внесения в суд ходатайства о таком постановлении. При этом ст.250 ограничивает такие возможности лишь случаями, когда речь идет о «спасении жизни людей либо упреждении тяжкого преступления».

Конечно, под эту формулировку при желании можно провести любую ситуацию. Но и здесь есть ограничение – на вынесение решения следственного судьи отводится не более 6 часов с момента внесения ходатайства следствия. Дальше подобные действия становятся незаконными!

И ещё одна важная деталь – согласно ст.248 в ходатайстве следствия о разрешении на проведение НСД обязательно должна быть указана точная «правовая квалификация преступления», расследуемого в каждом конкретном случае.

То есть, обращаясь за разрешением в суд, органы МВД либо прокуратуры должны четко указать, в рамках расследования какого именно уголовного производства планируется проведение НСД.

А ст.251 обязывает следствие также указывать конкретный номер существующего уголовного производства. То есть, ни слежка, ни прослушка невозможны даже в теории, если их объект не является фигурантом расследуемого уголовного дела!

Интересно, что в 2012 году СБУ, ГПУ, МВД, ГПС и Государственная налоговая служба подписали совместную секретную инструкцию по ведению НСД.

Она, в частности, «благословляет» оперативников на тайное проникновение в жильё граждан, снятие данных с личного компьютера, скрытый аудио- и видеоконтроль, просмотр, изъятие корреспонденции или наложение ареста на неё.

Кроме того, допускается контроль звонков, СМС, ММС, переписки в Интернете и даже такое специфическое действие, как «получение образцов материалов или сырья в публично недоступных местах для проведения сравнительного анализа». Всё это новая инструкция позволяет делать правоохранительным органам в отношении любого гражданина Украины.

Так что если в старом УПК было чётко сказано, что личная жизнь и тайна переписки граждан охраняются законом, а прослушивание, обыски и видеонаблюдение разрешены исключительно с санкции суда, то сегодня каждый из нас может стать жертвой НСД, а наши дома превратиться в проходных двор для спецслужб всех мастей.

Все эти нововведения власти объясняют якобы необходимостью более эффективной борьбы с тяжкими преступлениями и противодействию угрозам национальной безопасности. Однако многие эксперты считают такие действия прямым нарушением Конституции Украины и предусматривают новый этап охоты на оппозиционеров и распространения полицейского произвола.

То есть, если объект слежки не является фигурантом уголовного дела, можно смело говорить о задержании преступников. Даже если это действительно сотрудники МВД, которые выполняли приказ начальства, речь идет о выполнении заведомо преступного указания, и «топтуны» просто не могли об этом не знать.

При желании, задержавшие могли бы требовать привлечения к ответственности, как минимум, прибывших на место и отпустивших задержанных полицейских как соучастников совершаемого преступления.

В 2017 году журналисты попытались выяснить официальный объём НСД украинскими спецслужбами и правоохранительными органами. Самым предсказуемым оказался ответ Генерального прокурора Юрия Луценко, который даёт санкции на проведение НСД и обращается в суд за разрешениями на их проведение.

В Генпрокуратуре (далее – ГПУ) без тени сомнения заявили, что статистические данные об их работе являются «секретной информацией».

«Негласные следственные (розыскные) действия – это разновидность следственных (розыскных) действий, ведомости про факт и методы проведения которых не подлежат разглашению», – заявили в ГПУ с таким видом, как будто цифры о количестве НСД не фигурируют в их внутренних отчётах.

На самом деле, данные о количестве НСД не несут и не могут нести никакой угрозы следствию. Напротив, это общественно важная информация, которая помогает понять гражданам степень проникновения государства в частную жизнь.

Кроме того, ситуация, когда НСД стали широким явлением, несомненно представляет широкий общественный интерес. Но и в прокуратуре понимают, что именно засекречивание этих цифр – один из столпов их бесконтрольности (читай, силы и влияния), расставаться с которой они не готовы.

В апелляционных судах и Государственной судебной администрации синхронно журналистам ответили, что попросту не ведут статистику постановлений о проведении НСД и, кроме того, данная информация является закрытой.

Но единственной структурой, которая поступила по закону и предоставила данные о проведении НСД, оказалась Национальная полиция Украины. И эти цифры впечатляют.

Так, только за 2016 год и только следственные подразделения полиции направили в суды 52,9 тысячи ходатайств о проведении НСД. Еще 15,5 тысячи ходатайств поступили в суды в 1-м квартале 2017 года. До 90% обращений (49 тысяч в 2016 году и 14,3 тысячи в 2017 году) судами удовлетворялись. Лишь в 5 тысячах случаев следователи получили отказ.

Всего «под наблюдение» государства суды позволили поставить в 2016 году 21,2 тысячи граждан, и еще 6,7 тысячи – в январе-марте 2017 года. Относительно 17,6 тысячи граждан НСД были проведены. Только по прослушке за этот период в суды было направлено 31,7 тысячи ходатайств. Большинство из них было удовлетворено.

«Не ведёт учёта своих обращений за НСД» и СБУ. По крайней мере, так они утверждают в ответе на запрос СМИ. А, учитывая специфику, здесь этих обращений должно быть не меньше, если не значительно больше, чем у полиции.

Даже по цифрам полиции получается, что ежегодно под слежку государства ставится население среднего украинского райцентра. А есть еще СБУ, НАБУ, ГНС, которые также имеют такие полномочия. Не скрывай они свою статистику, цифра могла бы вырасти в разы.

И это только официальные данные о легальной слежке. А масштабы частной «наружки» разными службами безопасности и детективными агентствами представить сложно. Возможен также «бизнес» на слежке государственными органами «под заказ» бизнесменов.

Нелегальную прослушку и слежку за гражданами невозможно победить, пока не будет установлен надёжный общественный контроль за легальными НСД. И первый шаг к этому – регулярная публикация отчётов силовиков об их объёмах.

Если, например, при расследовании уголовного производства у следователя Главного следственного управления НПУ возникает потребность снимать информацию с определённого телефона, он обращается в Апелляционный суд г. Киева с ходатайством, согласованным с прокурором.

Почему именно в апелляционный суд? Потому что районные суды не имеют режимно-секретных отделов, а всё, что связано с НСД (ходатайство органа предварительного расследования, решение следственного судьи, задания на проведение НСД, протокол проведения НСД т.п.), имеет гриф «секретно» или даже «совершенно секретно».

Глава Апелляционного суда г. Киева – хранитель ценной информации. «В Апелляционном суде есть тайная канцелярия, где содержится весь перечень имен, которые на особом контроле у власти. Поэтому когда хотят прослушать какого-нибудь судью, например, в Киеве, просьбу передают через областные суды, поскольку есть риск утечки заказа», – рассказал судья одного из столичных судов.