Жорик что-то рьяно объяснял девчатам, по-итальянски жестикулируя конечностями. Слабый пол то подшучивал над ним, то фыркал от негодования, то перешептывался между собой, что еще более раззадоривало снабженца. Ему периодически приходилось идти спиной вперед, чтобы держать ситуацию под контролем, отчего ноги постоянно спотыкались. Пора уже было принимать ставки на падение Жоры, но тот не торопился терять равновесие, проявляя чудеса балансировки. Цирковая индустрия в его лице потеряла потрясающего акробата.
В арьергарде временами громко смеялись Виталий с Ринатом. Как они одновременно умудрялись увлеченно смотреть видео на планшете и глядеть под ноги, оставалось загадкой. В любом случае это о них получалось не хуже, чем у Жорика. Мобильные данные уже не могли достучаться до мировой паутины, видимо видео было записано на флэшке.
Стоит признать, что современные технологии все-таки проникли в глубинку, где сплошная безработица, грязь и повальная пьянка подчинились требованиям прогресса. На экране гаджета красота и богатство загнивающего капитализма отвлекали от суровых реалий жизни. Скорость получения информации и ее стоимость достигли критических величин. Стационарные телефоны стали динозаврами, уступив место мобильным устройствам. С каждым годом увеличивалась зона покрытия сети и электромагнитные волны опутывали все большую территорию. Чему не довольными оставались только пчелы. Раньше не бесило отсутствие абонента на другом конце провода, сейчас же выводил из себя факт не отвеченного звонка и пропажа Н+ на экране смартфона. Попробуй не ответить начальству или ревнивой жене, используя фразы типа: «я забыл сотку дома» или «у меня села батарея», как тут же получишь оплеуху в виде: «выкинь свой телефон в унитаз».
Группа все же растянулась, но каждый находился в пределах видимости. Двигались средним темпом не более четырех километров в час, благо время не подгоняло. Присущая молодости выносливость еще не требовала сменить батарейки и открыть клапаны «второго дыхания».
Между деревьями гуляли полуденные тени, в их скоротечной жизни чувствовалось незримое присутствие определенного таинства, манящего и пугающего одновременно. Повсюду царила гармония, рожденная в глубинах религиозного ритуала, созданного эволюцией. Проглядывавшее среди верхушек небо расчистилось, своей бесконечной синевой смущая солнце. Разгулявшийся было ветерок приутих, отчего от оттягивающего плечи груза стало жарко, и на лицах выступил пот. Увлекшись разговором, Роберт не сразу обратил внимание на некоторые странности, смутившие его подсознание:
– Сергей, ты ничего не замечаешь?
– Да вроде бы нет.
Роберт остановился. Шедшие позади товарищи, ничего не понимая, собрались вокруг, ожидая объяснений.
– Мы посреди соснового леса. А что должно быть под ногами?
В ответ тишина. Непонимающие взгляды разбежались по сторонам в поисках несоответствий, но ответ желеобразным студнем просачивался сквозь запутанные нейроны. В итоге пришлось Роберту учительским тоном разжевать остальным мысль, столь очевидно лежавшую для него на поверхности. Неужели никто ничего не заметил? Видимо, он единственный, кто внимательно изучил метод дедукции. Шерлок Холмс точно бы остался довольным.
– Как я понимаю, под ногами должны трещать высохшие ветки, каждый из нас хотя бы тысячу раз должен был наступить на упавшие шишки. Взгляните на тропинку, оглянитесь вокруг – ни сосновых иголок, ни опавших листьев. Нет абсолютно никакого мусора! Сомневаюсь, что лесные зверушки устроили субботник и навели порядок. Я не видел ни одного животного, способного пользоваться пылесосом.
Шутка не удалась, хотя юмором здесь и не пахло вовсе. Было видно, что Роберту не до смеха. Проступившие на лбу морщины подчеркивали процесс работы мозга, буйства мысли и крайнего возбуждения нейронов. Дедукция дала сбой, горделиво развернулась и по-английски, не прощаясь, исчезла за поворотом. Логическая цепочка разорвалась на отдельные звенья, которые никак не удавалось собрать воедино. Не возникло ни одной ассоциации, ни одного шаблона.
Члены группы перестали озираться по сторонам, ожидая более конкретных разъяснений. Никто не мог объяснить, кто же учинил генеральную уборку и навел чистоту в насыщенной беспорядком лесной жизни. Торчащая из земли высохшая трава казалась больным абсурдом злого гения на фоне голой, девственной природы. А необъяснимая иррациональность всегда порождает в человеке стремление найти, пускай и фантастический, ответ, а когда логика начинает «троить», то возникает беспокойство с возникающими новыми вопросами, способными лавиной смести испуганный разум в чертоги сумасшествия. Срабатывает чувство самосохранения, хочется пуститься в бег без оглядки. И движет человеком, в любом случае, СТРАХ!
Страх представляет собой один из сильнейших мотиваторов в совершении тех или иных поступков, за одни из которых, впоследствии, становится стыдно. За другие распирает гордость, и они записываются в учебники в качестве примера для еще не пуганых идиотов. Героизм на поверку не столь романтичен и подражаем, а всего лишь череда событий банальной глупости в большинстве случаев, чья-то системная ошибка. Или тот же СТРАХ ответственности за необходимость принять решение. Нерешительность сродни греху, когда остается только открыть верхний ящик, достать заряженный револьвер и совершить в жизни единственный решительный поступок. И гореть в аду последующие миллиарды лет. Удивительно видеть, на что готов пойти испуганный человек, оставшись один на один со своими страхами… В этот момент исчезает фальшь, уступая пальму первенства неоспоримой ИСТИНЕ, с лиц снимаются маски, обнажая натуральную природу вещей. В душе зарождается разочарование, переоценка ценностей способна сокрушить логику и цивилизованные принципы общества.
– Прислушайтесь.
Все повернулись к Роберту. Он был чрезмерно сосредоточен, отчего на лбу проступили бисеринки пота.
– Я ничего не слышу.
Кристина выглянула из-за плеча Жорика, стрельнув большими карими глазами в пространство. В ее волосах уникальным узором запуталась невесомая паутина, сплетенная когда-то трудолюбивым паучком. Она этого не заметила. Реакция женщины на пауков, зачастую, непредсказуема.
– Вот именно, исчезли даже звуки.
Необъяснимый уборщик вместе с лесным, и на поверку оказавшимся востребованным, мусором стер под чистую перекличку лесных птиц, одинокий крик проснувшегося от зимней спячки голодного медведя, шелест веток и скрип сгибаемых ветром стволов… Даже облака, казалось, замерли, и, зацепившись за макушки величественных сосен, прервали свой танец. Дятлы перестали выстукивать барабанную дробь, сбив отсутствием ритма лесное дыхание. Кукушки прервали свои гадания, и считать возраст пришлось посредством разрывающего грудь сердца. Тишина сдавила барабанные перепонки, в ушах зародился тревожный звон. В таких случаях гипертоники говорят, что необходимо обратить внимание на артериальное давление. А живущие с предрассудками люди верят, что их вспоминают. Кому верить?
Неожиданно воздух стал тяжелым, начал оседать в бронхах, растекаться по кровеносным сосудам, забивать их духотой и смрадной вонью. Роберт почувствовал обжигающее прикосновение миллиарда иголок, заточенных провидением до размеров атома. Дышать стало невыносимо. Кислород превратился в подобие дикобраза, который никак не желал пролезать сквозь туннели трахей. Капли пота прочертили путь к кончику носа, чтобы незамедлительно сорваться вниз. В глазах помутнело до такой степени, что стали различимы трассеры светлячков, порхавших перед хрусталиками. Он боялся взглянуть на остальных, что-то внутри отговаривало его не делать этого. Стоило закрыть веки, но они, будто отдельный организм, самостоятельно приняли решение… Роберт увидел, как кислотный иней смыл с женских лиц скудную косметику, разъел волосы и добрался до кожи, покрывшейся гнойными волдырями. Нарывы лопались с чавкающим звуком, гной бежал по щекам толстой струей. Мужчины с остервенением грызли свои ногти, не обращая внимания на струящиеся по пальцам ручейки крови. От земли поднимались пары миража, расплавляя одежду. Тела таяли на глазах, серым телом растворяясь в воздухе. Исчезли кожные покровы, показались переплетенные проволоки мышечных волокон с разъеденными серной кислотой венами и артериями. Напоследок отполированные до зеркального блеска кости, переплетенные жгутами сухожилий. От людей в считанные секунды остались только скелеты, которые еще стояли каким-то чудом. Но недолго. По щелчку кнута невидимого дрессировщика все тринадцать рухнули оземь, перемешались в общей куче, позволив черепам скатится с вершины к ногам Роберта. Вскоре последовало падение в черную бездну под аккомпанемент затухающих вспышек фейерверка из кусков разорванного мозга.
