Неделя прошла, потом другая. Органы опеки навестили их, как и обещал Тони. Наверное, после такого визита, где их встретила прислуга, которую Старк терпеть не мог, но пригласил ради удобства, навсегда изменят свое мнение о жилищных условиях. Теперь планка будет завышена. Две милые дамы и один угрюмый мужчина, просидели в гостях часа три не меньше, а выгонять их уже пришлось чуть ли не силой. В тот вечер Тони и Питер долго шутили на эту тему. Мальчик стал значительно смелее, он даже начал готовить, но исключительно ради Тони и иногда позволял себе вытаскивать его из мастерской, когда тот засиживался допоздна, объясняя это тем, что миллиардер вредит своему здоровью. Питер не очень любил заказывать еду на дом, хотя пиццу просто обожал, однако придерживался критериев здоровой пищи.

За две недели Питер завел себе двоих друзей, с которыми у них совпадали общие интересы. Нед — компьютерный гений и ЭмДжей — странная девчонка-изгой, прекрасно рисующая людей и замечающая то, чего не видят другие. Они образовали свой клуб, трио необычных подростков с необычными видениями этого мира. Но не все так гладко шло, как хотелось бы. В классе был один парень — Флэш Томпсон. Задира каких поискать. С первых дней он искал подход к Питеру, как только узнал кто его опекун. Знакомство было примерно таким:

— Ты правда живешь с Тони Старком? А ты можешь меня с ним познакомить? А правда, что…

После многочисленных отказов и тщетных попыток втереться в доверие к Питеру Флэш из милого, но сильно надоедливого мальчика, превратился в ту еще занозу в заднице. Теперь вместе «Привет» Томпсон обычно говорил: «Какого это быть сиротой, которым пользуется Старк?» или «За проживание в его доме ты наверняка ему отсасываешь», а после громкие смешки одноклассников.

Комментарий к

Фото и гифки под главу

https://vk.com/wall-178040424_2442

========== Часть 10 ==========

Тони был прав. Питер влился в школьную жизнь, занимая определенное место в ее иерархии — изгой, но только в кругу Флэша и его компании, а это пол школы. Некоторые втайне от Томпсона общались с Паркером, потому что он якобы сын Тони Старка, да и просто крутой пацан. Поначалу Питер чувствовал гордость и удовлетворение, когда они проходили известные ему темы. Домашка делалась за три секунды и было много времени на работу с Тони. Парню безумно нравилось проводить с ним время, еще бы. Кому не понравится? Старк, к сожалению, слишком часто уезжал по делам компании, однажды даже взял с собой Питера, а тот с открытым ртом бегал по зданию со словами «Тони, это — чума!». Stark Industries — один из самых высоких небоскребов Нью-Йорка и самых прибыльных компаний мира. Из-за занятости, они довольно редко виделись, только в мастерской, поздно вечером, а потом гений гнал мальчика спать.

Время летело слишком быстро, Питер не замечал. Дурная привычка называть мистера Старка мистером Старком исчезла и теперь он был Тони, к которому юноша обращался на «ты». Прошлое стало забываться, первая четверть заканчиваться и тут начинались проблемы.

***

Сегодня двадцатое октября и начиная с этого дня, все пошло наперекосяк для Питера Паркера. Во-первых, он не выспался, потому что пренебрег наставлениями Тони, пойти спать раньше. Во-вторых, он опоздал на первый урок и получил выговор. В-третьих, его чуть не сбила машина по возвращении домой. В-четвертых, Питер отключился, как только переступил порог дома, прямо в прихожей, а хотел всего-то снять кроссовки. Ему повезло, Старк проходил мимо и при виде такой очаровательной картины, не мог не улыбнуться. Малыш, свернувшись клубочком на ковре, как котенок, мирно посапывал. На бледных щечках остались следы от чернил, даже нос испачкался. Тони фыркнул и присел на корточки рядом с парнем, тот не проснулся. Миллиардер аккуратно запустил длинные пальцы в мягкие локоны, ощутив от этого пробивающую дрожь во всем теле. Ну почему же он такой манящий? Зачем такой идеальный? Эта молочная кожа сведет с ума кого угодно, его невинность, несмотря на то, что с ним творили, для Тони Питер всегда будет девственно нетронутым. Маленькие веснушки у глаз придавали ему невероятное обаяние. Старк был очарован, парализован, опьянен и влюблен до беспамятства. Только сейчас это стукнуло ему в голову. Он отдернул руку и его взгляд поник. Так нельзя, он не может, не имеет права. Чем он лучше Саймона? Думать о Питере в таком ключе — уже преступление.

Мысли не уходили прочь, гений зарычал и прикусил нижнюю губу, сделав себе больно. Паркера нельзя здесь оставлять, простудится еще, от дверей наверняка дует. С особой осторожностью, мужчина просунул одну руку под голову мальчишки, а другу под его колени, медленно поднимая на руки. На мгновение он застыл, чтобы убедиться, что Питер спит все также крепко, а потом понес его наверх, в его комнату. Малыш такой теплый и так приятно пахнет, его дыхание согревает шею Тони, он уже не может сдерживаться, голова начинает кружиться. Питер слишком легкий. Сколько он весит? Будет ли в нем хотя бы пятьдесят килограммов? Класть это маленькое чудо на кровать, совершенно не хотелось. Еще секундочка и еще одна. Паркер захрипел, мужчина решил, что он просыпается и замер, но ребенок всего лишь пробурчал что-то, пошевелился в руках Старка и обнял его за шею, утыкаясь носом в щеку. Кажется, Тони сейчас расплачется.

— Боже, почему ему пятнадцать? — прошептал гений и опустился на кровать вместе с пацаном. Оторвать от себя Питера было не легче, чем провести нейрохирургическую операцию. Он так старался сделать все правильно, чтобы тот не проснулся. Разбудить Паркера — взять грех на душу.

Подобру-поздорову, бежать бы ему отсюда и не оглядываться, но он позволил себе оплошность. Не смог сдержаться, наклонился к Питеру так близко, как только мог и поцеловал в щеку, потом еще раз, почти невесомо, а потом в губы.

Когда дверь закрылась, Тони выдохнул, сползая по ней вниз и хватаясь за голову. Что же он творит?

***

На часах было полвторого ночи, когда Пятница сообщила о резком ухудшении показателей Питера. Тони сидел в мастерской и пинал балду. Его обдало кипятком, и он подорвался, мчась на всех парах на третий этаж к мальчику.

***

Питер бродил по темным коридорам дома Саймона. Он передвигался на цыпочках, но сам не знал почему. Кто-то шептал ему на ухо и шепот становился скрежетом в его душе. Тише-тише, повторял голос из раза в раз. Но почему нужно быть тихим? Перед глазами что-то мелькнуло, а потом утащило Паркера в одну из комнат. Он моргнул и оказался привязанным к кровати. На нем сидел Барлоу, показывая свой оскал. Зубы были нечеловеческими. Острые как бритва. Мальчик не мог пошевелиться, страх парализовал все тело, дышать он тоже не мог. Хотелось кричать и звать Тони, как вообще он попал сюда? Саймон зашипел и вонзился в молоденькую шею. Питер завопил во весь голос.

Он не мог проснуться. Его сердце отчаянно качало кровь, адреналин вырабатывался в таких дозах, что парень мог бы пробежать марафон и занять первое место. Паркер вертелся на кровати и стонал, даже кричал, звал Тони, умолял помочь ему.

— Мистер Паркер, ваш пульс превышает норму в два раза, подтвердите свое состояние, — Пятница могла бы напугать его, опять, но юноша слишком глубоко был погружен в мир сновидений.

Питер не мог ответить, он находился в кошмаре и тот не собирался отпускать. Паркер сорвал бы голос, если только не Старк, ворвавшийся в комнату, запыхавшийся, быстро определяющий что не так. Гений ринулся к кровати, хватая Питера за руки и начиная трясти. Тони так перепугался, что возможно переборщил со способом пробуждения, ребенок мог получить сотрясение.

— Питер, Пит, очнись! Пожалуйста! — Тони кричал прямо ему в лицо, как от такого не проснуться? — Малыш, я здесь, очнись. — Мужчина ослабил хватку, чтобы взглянуть на ребенка. Такого страха он никогда не видел в его глазах. — Питер…

— Тони! — завопил он и кинулся на шею миллиардера, прижался так сильно, что Старк перестал дышать и, кажется, посинел. Они находились в такой позе недолго. Мужчина предложил переместиться к нему на колени, положив на них голову. — Пожалуйста, не оставляй меня. Я не хочу оставаться один, мне страшно. Мое сердце словно перестало биться и одновременно с этим бьется так, будто борется за жизнь, — мальчик поднял глаза, чтобы встретится взглядом с Тони, который успокаивающе гладил его по волосам, снова, прямо как пару часов назад, но было слишком темно, чтобы увидеть чужой взгляд. От этого по щекам ребенка потекли слезы горечи. Страх и боль смешались воедино и сдавливали грудь изнутри. — Я не смогу справиться один.