–Игорь! Сколько лет сколько зим! Это Давид Кирсанов, узнал? – начинаю наш разговор с восторженного приветствия. В принципе, я был бы рад повидаться со школьным другом, а решение деловых вопросов это уже бонус, который я был обязан вырвать.

–О-о! Дава! Рад слышать! – отмечаю удивление в голосе Игоря, но вроде он был рад.

–До меня тут слухи дошли, что ты ворвался в столицу и решил ее покорять, – смеюсь я.

–Да, есть такое дело. Сам как?

–Стабильно хорошо, я бы сказал. Как на счет встретиться раз уж выпала такая возможность? – Милас согласился. Потому через час мы договорились пообедать в одном из ресторанов. Конечно, такую встречу было бы неплохо отметить вечером, за бутылочкой хорошего коньячка, но так как основная цель этой встречи не терпит отлагательств, сойдет и черный кофе.

Поприветствовали друг друга мы с Игорем по-братски, пожав руки и обнявшись.

–Ну что ты? Как сам? Жена, дети? – спрашиваю я, заводя разговор о повседневных обыденных вещах, не став сразу давить.

–Да я еще в универе женился. Дочь есть. Оформили ее в гимназию, осваивается после смены обстановки, – как оказалось, дочь Миласа и мои дети еще и в одну гимназию ходят. К слову, школа и правда была хорошая, и выбор именно этого учебного заведения я одобрил. Может для кого-то покажутся странными образовательные методы гимназии, но мне нравилось то, какие требования дирекция выдвигает учащимся. Каждый ученик гимназии был ее лицом, категорически запрещалось употреблять алкоголь и курить, потому на задворках школы не увидишь прячущихся с сижкой старшеклассников. Кроме того, велся ежемесячный рейтинг успеваемости и, если кто-то попадал под “красную черту”, непременно был отчитан на дисциплинарке, которые директор проводил лично, собирая всех учеников в актовом зале. А еще детвора отчитывалась за плохую оценку в кабинете директора и отрабатывала свои двойки. Вряд ли им нравилось отдирать жвачки от парт или пылесосить коридоры, потому в дневниках своих детей я крайне редко видел неуды.

Разговор с Игорем складывался легко и непринужденно. Разумеется, после стольких лет нам было о чем поговорить, было что вспомнить. Но я должен убедить Миласа, что у меня есть для него крайне выгодное предложение.

–Слушай, Игорь, у тебя сейчас по заказам большой завал или может рассмотришь одно хорошенькое предложение? – перехожу я к делу.

–Ну я всегда рад рассмотреть хорошенькие предложения, – усмехнулся Милас. И меня не мог не порадовать подобный ответ, поскольку это было именно то, что мне нужно.

–Есть один крупный заказчик. Планирует застройку под свой бизнес. Но есть небольшие нюансы. Нужна площадь, которую сейчас занимает детский сад, – не стал скрывать я в чем, собственно, кроется загвоздка.

–Сад частный или государственный? – Бинго! Милас заинтересовался, потому можно было стелить дальше.

–Вероятнее всего государственный. С частным бы проще было, без всей этой волокиты.

–Ну, полагаю, заказчик действительно “крупный” если позарился на такие территории, – вижу, как Милас сразу улавливает, что работать предстоит с крупной рыбой, в случае согласия.

–Да. Люди серьезные, но и платят соответствующе, – подбадриваю я Игоря, в надежде, что хорошая сумма раззадорит и разожжет интерес в мужчине. И, думаю, я не ошибся с подходом к делу.

–Вот визитка, пускай мне на почту пришлют все данные, я посмотрю, что можно придумать, – Милас протянул черную матовую карточку с тиснением золотистых букв. Я прекрасно знал, что такие вопросы Гасанов не будет решать ни по почте, ни по телефону. Потому моей задачей было передать контакты моего человека, а они уже свяжутся напрямую, для решения всех вытекающих вопросов.

–Риски вообще велики? – конечно, Игорю нужно иметь какие-то гарантии, перестраховаться, а я в этом деле не мог дать совершенно ничего, так как выступал всего лишь посредником.

–За ответственность заказчика я могу ручаться, – уверенно отвечаю я. Потому что кто-кто, а Гасанов слов на ветер не бросает.

На этой ноте мы с Игорем распрощались, договорившись, что нужно будет встретиться семьями, да наверстать упущенные годы возобновленным общением.

И после встречи, я направился в школу за детьми, которые, наверняка, собирались ехать домой после занятий на школьном автобусе, и не ждали моего возвращения с командировки. Припарковавшись у школы, дождался пока моя детвора залезет в машину.

–Не вижу радости в глазах и торжественных возгласов, что папка вернулся, – усмехаюсь я.

–Мы рады, пап, очень, – дочь поцеловала меня в щеку, потянувшись с заднего сидения.

–Тогда почему такие мины кислые?

–Да потому что вы с мамой снова будете ругаться, – дует губы дочка, а я лишь тяжело вздыхаю.

–Не будем, мы уже поругались, так что лимит исчерпан, – пытаюсь перевести в шутку эту ситуацию. Но я прекрасно понимал каково им постоянно слышать нашу брань. Я неоднократно задумывался, может лучше было бы если бы мы с Викой развелись, и избавили и себя от этой каждодневной нервотрепки, да и детям было бы спокойнее. Но спокойнее и лучше ли для детей расти с одним из родителей? В принципе, они у меня уже взрослые, все прекрасно понимают, еще немного и выпорхнут из родительского гнезда. Все, что могли мы им уже дали, вырастили, воспитали, а поддерживать всегда будем даже если будем не вместе.

Но вспоминая свое детство, становилось страшно от одной мысли. Отец рано ушел из жизни. Мне тогда еще было лет пять. Какое-то время мать держалась несмотря на то, что ей было тяжко. И горе убивало, и категорическая нехватка денег и я, мелкий тугосеря, которого как-то надо было поставить на ноги. Потому у матери начали появляться мужики. Это сейчас я понимаю, что ее жизнь продолжалась, и она хотела как лучше. Но сначала мне приходилось наблюдать картины, которые не обещали никакого благоприятного будущего ни мне ни матери. Водка, друзья алкаши, сухари на завтрак, обед и ужин. И это просто фантастика, насколько везучим я оказался. Начав на улицах мыть машины и повстречав дядю Валеру. И вот как подобрал он меня нищебродом, так и воспитывал из меня мужика. Позже разогнав весь этот сброд с нашего с матерью дома, да и маму вернул к жизни, отрыл в ней человека, которого она практически утопила в дешевом пойле. Но матери повезло с новым мужем, а мне с отчимом, правда по сей день называю его дядей Валерой.

И вот зная предрасположенность своей благоверной к подбору некачественных любовников, я боялся, что она испоганит жизнь и себе и детям. А такой дядя Валера вряд ли повстречается на жизненном пути моих детей. Да и на хрен мне какой-то левый мужик, когда у них есть я!

В общем, как обещал детям не ругаться с матерью, так и пытался сдержать обещание. По крайней мере в их присутствии с Викой я пытался не скандалить.

Сроки, которые выставил Гасанов постепенно подходили к концу. На сколько я понял, Милас встречался с Романом Георгиевичем лично, но загнать на территорию детского сада бульдозер по щелчку пальцев не получалось, потому вопрос оставался нерешенным, в подвешенном состоянии. Время истекало и у Альбины, которую Гасанов решил использовать, чтобы надавить на Горячева.

–Роман Георгич, говорю же Вам, он все сделает. Не так просто решить вопрос о строительстве. Там вон жители с митингами выходят, это уже по телевизору крутят. И так шумиху подняли. А если еще и в спешке все это делать, нас с потрохами сожрут, – возмущаюсь я в трубку Гасанову, которому уже приспичило.

–Кирсанов, сроки устанавливаю я. И, если в отведенное мною время работа не будет выполнена, с потрохами вас обоих сожру я! – рявкнул в трубку Гасанов. Мне, жесть, как не нравилось то, что этот подонок сделал из меня лоха, а теперь еще и в свою марионетку превращал. Потому я становился одержим тем, как медленно с наслаждением, сотру в прах этого ублюдка.

–Давайте оба ко мне сегодня. Пообщаемся, – завершает телефонный разговор Роман Георгиевич, назначив время.

На этот раз в клуб я приехал, когда он ожил от дневной спячки. По пути в офис Гасанова, я сталкиваюсь с девчонкой, и вот какого, спрашивается, хрена, эта девочка, как пчела на мед, летит на неприятности.