– Ну, ещё он мне сигареты должен. Так что ещё пять минут вам на моральную подготовку, и пойдём.

Я перевёл его последние слова Кристине, и та кивнула головой. Снимать происходящее она начала ещё когда мы даже не вышли на улицу, так что уже сейчас ходила с телефоном в руках. Неспокойная, блять. Вот правда, мне даже интересно становится, с каким лицом на это будут смотреть её друзья? Можно она их реакции снимет так же на камеру и мне скинет потом? Будет забавно. Возможно. На самом деле, мне слегка похуй, да и друзья у неё пидорасы все какие-то. По крайней мере, когда она пыталась нас познакомить, как-то мы не смогли поладить. Ну, мы просто не подходили друг другу, я думаю. Разные взгляды на вещи, все дела. Да и в целом мне тогда не до людей было, плюс эти петухи никакого расположения не вызывали. Думали, может, что раз я из России, то со мной можно через жопу общаться, и я буду молча терпеть их выебоны на меня? Помню одного уёбка, который даже не смотрел на меня при разговоре. Спорил со мной, но даже не смотрел. И доёбывался до каждого слова. Попытался ещё как-то раз прижать тем, что с чего это я – какой-то мудак из Сибири – считаю себя умнее его – модного челика из Германии. Я же по уровню развития где-то в веке восемнадцатом застрял. Ну, закончили мы на том, что я ему втащил. Только так мы – мудаки из Сибири – можем вопросы решать, верно? Я и решил. Не собираюсь терпеть вот этой хуйни, когда всякие долбоёбы из больших городов или ””прогрессивных”” стран считают, что твоё мнение хуйня, лишь на основании твоего места жительства. Ещё и считают нормальным использовать это как аргумент. Нет бы признать, что они тупые и им просто сказать нечего, а не вот это их вечное “Ой, пиздит тут что-то, хуйня из *город/страна*, другое дело я – тупой, пиздец, но зато хоть живу в городе/стране покруче”. В рот ебал я таких умников. Но что там – раз уж я дикарь из Сибири, то могу себе позволить вести себя соответствующе. От меня же изначально никто много не ждёт, я же быдло. Как ему там вообще было не противно со мной рядом стоять, такому благородному лорду, ебать. Надо было тогда ещё харкнуть на него. Жаль, я не умею. Так бы непременно плюнул. Я же быдло из сибирского городка (который, как бы, по населению побольше их будет, но кого это ебёт, конечно), чего мне стоит. Я только ёбла бить да харкаться (нет) умею, ну, со мной даже разговаривать не о чём. Политика, экология, другие темы, там, ну, социальные проблемы для примера возьмём. Что я могу знать об этом всём вообще? И нахуя вообще слушать, что я думаю, или выслушивать замечания о своих собственных ошибках. Можно же просто повесить на меня ярлык тупого уебана и тем самым сразу и себя вознести – какой же я охуенный, господи. И делать ничего не пришлось даже. Конечно же, то, где жили твои родители, значительно влияет на твои умственные способности. Ага, я тебе даже похлопаю. А потом отпизжу и плюну в лицо. Потому что я быдло из Сибири, а именно так оно поступает со всякими возгордившимися уебанами. Будут тут, блять, всякие студенточки из Ростова-на-Дону и пидоры из Европки считать себя априори лучше меня лишь на основании того, где мы живём. Умные, блять, нашлись тут? Даже в споре вывезти не могут, но говно, конечно, я, ага. Да шли вы нахуй, блять.

С чего всё начиналось. Я не понравился Кристининым друзьям, а они мне. Не знаю, есть ли связь между этими вещами, но они вели себя со мной, как пидорасы, причём все, как по сговору. И я не знаю, на основе этого моя ненависть к ним возникла, или как у них ко мне, просто так, ещё в момент знакомства, когда никто ничего сделать ещё не успел, но я просто этого не осознал тогда? Да, боже, похуй. Всё равно теперь, когда об этом вспомнилось, не хочу их даже видеть. Как там звали ту пизду, которая потом писала Кристине о том, какое я чмо? Шарлотта? Такое красивое имя, и такой шлюхе.

Интересно вот, Кристине вообще нормально со мной общаться? Ну, тип, вся их банда меня ненавидит, а она такая тип против всех, у-у. Жертвует авторитетом ради какого-то уёбка. Хотя все мы знаем, зачем ей это. Кто ещё в этой их тусовке умеет так шикарно рисовать? Ну вот и всё. Наверняка Кристина такая добрая только пока я смотрю на неё. А за спиной у меня так же меня хуесосит, а то и похлеще. “Ой, да я с ним общаюсь, чтобы он рисовал мне вещи всякие, а не потому что хочу или он мне нравится, как вы вообще могли подумать о таком”. Никто меня не любит в этом мире. Бисквит, и тот только о еде думает. Как жить, когда ты в хуй никому не упёрся. Хотя семнадцать лет же как-то прошли. И столько же ещё пройдёт. А там и помирать уже скоро. Нормально всё будет. Справимся.

– Артём сейчас выйдет, – продолжая залипать в телефон, оповестил нас Ковальский. – Сходим к нему сейчас.

Вау, и я его увижу с близкого расстояния? Вот это да. Или он и сейчас попросит Ковальского подняться к нему, а мы останемся стоять на улице, чтобы не смущать его своим присутствием?

Кристина развернулась ко мне, уже ожидая перевода.

– Сейчас мы заберём сигареты у Артёма, и потом пойдём на остановку.

– О-о-окей.

Или их заберёт Ковальский. Ха-ха.

Мне даже интересно стало, чем Артём вообще занимается теперь целыми днями. Как бы, раньше я мог знать – потому что ходил к нему и мог наблюдать. А сегодня уже блядское тринадцатое число, а я был у него в последний раз только второго. Что думать вообще? Ясное дело, что он работает, но не до такой же степени, что вот он приходит домой после неё и тупо заваливается спать? Чем-то же он занят помимо этого. И я хочу знать, чем. Почему-то мне кажется, это что-то плохое.

– Сений, – вдруг позвал меня Ковальский, – ты когда Артёма в последний раз видел?

Почему-то у меня возникло ощущение, что Илья не знает про нас ничего – так это было похоже на.. “То, как было раньше”, кхм. Но в голосе даже насмешки не чувствовалось, так что я тем более забеспокоился. Всё настолько плохо, что Ковальский у меня интересуется такими вещами? Или просто издевается незаметно так? Всё слишком сложно.

– Пятого числа. Что-то случилось?

– Он что-то совсем из жизни выпал.

Ой, да порассказывай мне, ага. Из моей жизни он выпал – это да, но тебе что мешает обратно его вернуть – я вообще не ебу. Ноет он тут мне ещё.

– Ну, мне он вообще не пишет.

До сих пор. Так что завали там ебало и не сыпь мне соль на раны.

– Вообще? – Ковальский почему-то удивился. – Это как так?

Ну вот так. Отдыхает от меня, наверное. Каким-то образом я умудрился его достать. Мы же не общались уже хер знает сколько, но, наверное, даже так можно заебать человека. Или я просто накручиваю. Как я умею.

– Хочешь, я на него наеду?

На себя наедь. Асфальтоукладчиком. Хотя звучит неплохо, но это как-то странно – Ковальского втягивать, да? Да и что вообще за бред. Сейчас бы наезжать на парня, который тебе нравится, почему это он не общается со своим ёбырем. Анекдоты прям какие-то, а не отношения.

– Это странно, нет?

– Что странно?

– Вы же типа друзья очень хорошие с ним, – Ковальский так мило подвигал бровью. – И не общаетесь.

Я аж фыркнул. Серьёзно. Друзья мы с ним, блять, ага. Не смешно, зато юмор.

– Хотя он жаловался, что пиздец устаёт сейчас.

Ну вот тем более. Куда ему до общения со мной. И так сил никаких не остаётся, ну, физических, ещё и душевные на кого-то тратить надо. Пф. Арсений же долбоёб, справится там как-нибудь без меня, да.

– Ну вот. Куда ему до меня.

– О-о-о, бедный Сенечка, – протянул Ковальский, вскидывая брови. – Скучаешь по нему?

Как ты меня назвал..?

– Конечно, – вздохнул я, пытаясь вложить как можно больше выражения – а то вдруг не заметят сарказма. Нет, я скучаю, конечно, но не настолько, чтобы сопли размазывать. Но не исключаю, что всё впереди.

– Что он от тебя хочет? – спросила Кристина.

– Он просто тупой, – хмыкнул я.

Ковальский недовольно на меня уставился, но говорить ничего не стал. Да и вряд ли он реально обиделся. Ему постоянно выговаривают, что он долбоёб, ещё и в более грубых формах, так что вряд ли для него что-то подобное является.. М-м-м. Тяжёлым. Типа, очередное оскорбление. Ничего странного или необычного. Куда ему там обижаться уже.