**

– То есть, вы серьёзно с ней не спали даже?

– Нет. Она типа, показывала, что готова и хочет, но как-то не получилось.

– В смысле? – не понял я. – Как это показывают?

– Ну, знаешь, когда вы типа лежите, там, обнимаетесь, и тебе между ног вот так бедро вдвигают, типа нечаянно, и начинают им тереться? Она, конечно, не тёрлась, но давила, и типа.. С явными намерениями. Не знаю. Как-то так.

Блять, это даже звучит стрёмно. И я, возможно, опять защищаю тех, кого не надо защищать, но он не думает, что слишком параноит? Может, это и правда случайно вышло? Хотя блять, что за хуйня? Делать так с парнем, да и с девушкой, наверное, тоже, просто так – как-то реально уёбищно. Либо она тупая, либо сука какая-то.

– Типа, “Я хочу и уже всё чешется, но говорить тебе об этом не буду, только вот так вот намекну”, – Артём двинул ногой вперёд.

Может она, наоборот, хотела ему боль причинить? Хотя если не сильно двигать.. Ладно, я не знаю. Как человек из категории пожизненных девственников, откуда мне знать, каково это, когда об тебя трутся ногой. Увы.

– И даже при этом ничего не было?

– Блять, если я парень, это не значит, что я хочу ебаться двадцать четыре на семь, – запсиховал тот. – Я, может, подрочил с утра, и мне больше не хочется? Или в принципе сегодня не хочется, что за хуйня-то?

Ну да, чего это я веду себя как долбоёб.

– Уж ты должен это понимать, не выёбывайся.

Ну да, что уж мне. Я же тоже парень, с тем же, примерно, строением. Хотя не знаю, ко мне никто и никогда не подкатывал, тем более, таким вот образом, так что ничего сказать не могу. Просто обычно это дело изображают так, что у парней, блять, чуть ли не от любого прикосновения встаёт, а тут человек утверждает, что об него тёрлись, а он не возбудился, потому что, видите ли, не хотел ебаться в тот момент, ну охуеть можно. А я думал, что я ненормальный, а вот, оказывается, даже на голову здоровые от этого страдают. Нормальные люди, я имею в виду. Испытывающие половое влечение, то есть.

– Хотя ты же этот, – вспомнил Артём. – Как у вас всё устроено, расскажи мне.

– Ты так говоришь, как будто у нас альтернативная анатомия.

Мне не сильно хотелось обсуждать с ним такие вещи. Хотя мы тут уже где-то час пиздим о таких вот тонкостях жизни, и это как-то, ну.. Странно. Он тут столько всего понарассказывал. По большей части, это всё о его отношениях, и нет, мы обсуждаем не еблю, а именно другую сторону. Тут много интересного, особенно если он будет говорить об Ане. Он так сильно её ненавидит, это даже жутко как-то.

– Для нормальных людей, наверное, так и есть. Это же получается, у вас с мозгами что-то не то?

– Наверное, – хмыкнул я. Не было никакого желания спорить об этом или что-то кому-то объяснять. При том, что отношение к асексуалам не очень такое хорошее, даже заикаться об этом не хочется. Я вообще удивился, когда Артём предложил этот вариант вместе с пидором, импотентом, травмированным или в тайне на кого-то мастурбирующим, просто в этом тяжело признаться. Хотя вариант с асексуальностью был предложен самым последним, ещё и в довольно снисходительном ключе (типа, “А, ещё же эти есть, которые фапают, но ебаться не хотят, как их там..”), но предложен же? Немного, но приятно. Ещё бы это не видели как попытки быть не таким, как все, или последствия какой-то травы, и вообще бы красота была. Ну, Артём меня, хотя бы, ещё ни разу к эндокринологу или психотерпавету не отправил.

– Что значит “Наверное”? Ты ж биолог.

Он издевался сейчас, и слава богу – меня уже доебали эти вечные уёбищные вопросы, которые задают после слов “Ты же биолог, ответь мне..”, и от него такого я слышать не хотел. Хотя пару ошибок ему можно простить – хотя бы из-за того, что по большей части он вообще идеальный. Наверное, так мне назло сделали, типа, вот тебе прекрасный человек, полюбуйся им пока, а потом вы никогда не встретитесь. Спокойной ночи.

– Не психиатр же.

– Не знаю, – протянул он. – Обычно биологи по всем сферам прошарены.

Ну, хочешь, я расскажу тебе про работу феромонов или какие охуенные вещи можно узнать из слюны человека? Сомневаюсь, что ты не уснёшь уже в начале, но если хочешь – пожалуйста.

– Обычно многие люди по многим сферам прошарены.

И нечего на биологов тыкать. Тем более, под такими вот биологами подразумеваюся, чаще всего, те, кто в школе дрочил на биологию, а школьная программа, как известно, довольно таки бедная. Просто у кого-то много свободного времени и кто-то сутками сидит в тырнетах и страдает всякой хуйнёй в виде чтения каких-то статеек или постиков. Оттуда и все познания, не более.

– Стрелки не мечи, мы сейчас про тебе подобных говорим.

“Тебе подобных”, у-у. Чё так грубо? Как будто мы нелюди какие-то. Хотя я не хочу объединять себя с этими даунами одним местоимением. Я не с ними, и они мне не нравятся – долбоёбы какие-то. Есть нормальные, конечно, но все вот эти борцы за права – отбитые по полной. Кажется, из-за них такое отношение и складывается, что все “нетакие” – задроченные и никому не интересные дети, старающиеся быть необычными хоть где-то. Эх, бомбит.

– Рассматривай, как хочешь.

– Я не хочу рассматривать тебя как малолетнего уебана, пытающего изо всех сил изъебнуться. Подгони нормальную версию.

Что же ты делаешь, тупица? Нет, и почему я воспринимаю такие вот слова как комплименты? Это же неправильно.

– Ну, была где-то тема, что так сдерживается рост населения. Типа, когда люди осознают, что вокруг слишком много других людей, у них на подсознательном уровне откладывается, что если они обзаведутся потомством, ему будет негде расти и жить, и поэтому лучше пока воздерживаться от подобных вещей. Отсюда всё отбитые – что асексуалы, что пидоры.

– А пидоры тут причём?

– Они тоже по такой системе появляются. Если проследить, чем больше город – тем больше в нём будет пидоров.

– Ну, это логично, как бы, – усмехнулся Артём.

– Нет, там связь не такая, – остановил его я. Он сейчас был не прав, хотя по сути не такая уж это и ошибка.

– Речь именно о плотности населения. Вокруг много других особей, и если размножатся абсолютно все, будет пиздец.

– М, – нервно протянул Артём, – ладно.

Это странно. Может, я объясняю, как мудак, но такая тема точно есть. Да и, как по мне, всё это вполне логично.

– Ну, и нельзя учитывать активно следующих за модой.

У девушек – мода на отношения с девушками, у парней – мода на нормальное отношение к такому, из чего вполне может вытечь соглашение на предложение таких отношений. Типа, “Почему нет, я же дохуя бисексуал, никто ни о чём не узнает, так что ничего страшного, м-м”. Заебись.

– Ты всех пидорами называешь?

Это сейчас к чему вообще? Только не говори, что ты обиделся.

– Гомосексуалы – слишком длинное и умное слово.

Мне, с моей шизофазией (которая сейчас не проявляется, но да ладно), нельзя использовать слишком длинные слова. Да и нечего тут выёбываться, ещё и строить из себя доброго и толерантного. Чего Артём возмущается – я вообще не понял сейчас.

– И правда что, – согласился Артём, хотя доля иронии в его голосе была. Я подумал, что мне не стоит заморачиваться над этим, и просто на секунду повернул голову к потолку – было чревато слишком долго смотреть на Артёма, так что надо было сделать перерыв. Ещё было относительно светло, так что я мог видеть всё вполне чётко. Ненавижу лето, блять – из-за того, что темнеет поздно, невозможно ложиться спать во столько, во сколько ты хочешь. Только в одиннадцать, и не раньше. За остальные девять месяцев как-то привыкаешь ко сну с девяти или даже десяти, а тут это, блять. Фу.

– А вот если про наш город говорить, да? – неожиданно заговорил Артём снова. – Он не такой уж и большой, по сути.

– И что, ты знаешь много таких вот? – спросил я. Ведь даже тот парень был из другого города, ага?

– Бля, да, – усмехнулся Артём. – Я чёт не подумал.

Если я всё правильно понимаю, среди его знакомых пидр должен быть всего один – это тот его одноклассник. Хотя этот парень какой-то странный, так что не будем о нём. Да и мне чёт больно думать об этом, так что нахуй его.