– .. а потом ещё пришёл, и на тебя наехал. Он ёбнутый?

Ну, реально. Надо же было только на меня наехать, ну Ковальский, ну ты чё. Запорол всё к хуям, как обычно, блин. Всё тебя объяснять надо.

– Он, – я запнулся, раздумывая, как правильно выразиться. – Он ничего не говорил? Он будет что-нибудь делать?

– Боже, – протянул Артём с секунду потормозив. – Он тебе угрожал?

Ну.. Намёки можно считать за угрозы?

– Да не волнуйся. Не будет он ничего делать.

Точно? Мне важно знать, что да. Я правда не думаю, что Ковальский как-то сможет добраться до Отто, но вот с Кристиной они смогут поговорить. Хотя вряд ли она передаст такие вот новости отцу или кому-то другому, но я бы не был так уверен.

“Просто не давай им встретиться”

Ой, ну да. Так и сделаю.

– Что он сказал тебе?

– Что я долбоёб. Как я вообще додумался и умудрился. Почему, блять, ты.

Ну правильно, конечно. Почему с Арсением, Артём? Никого получше найти не мог, что ли? Меня, например..

– Что он был пиздец в ахуе, когда узнал, – продолжал перечислять Артём.

– Как он узнал.

– Там целый сборничек фактов у него был. Ну вот. Но он даже не расстроен, он сказал. В ахуе и злится немного, но не расстроен.

Ну, я бы удивился, если бы он расстроился. Это было бы не в его характере просто, вот и всё.

– И что, я теперь умру?

– Ну, – протянул Артём, – максимум, что с тобой сделают, это очень сильно побьют.

Спасибо, ты меня прям успокоил.

– Но так как сделать это будет очень сложно. Хотя.. – он задумался. – Короче, давай так. Если Ковальский зовёт тебя куда-то, ты сначала удостоверяешься, что туда абсолютно точно иду я, и только потом идёшь туда сам.

Сомнительный план. Почему он не может позвать своих друзей и отпиздить нас обоих? Или как драму любят разводить: что меня будут пиздить, а Артёма держать, и типа пусть смотрит, у-у. Бред, блять.

– Может, вообще туда теперь не ходить.

– Да бля, – сразу заволновался Артём, – не настолько же всё плохо. Не будет он ничего тебе делать.

Ну да. Я у него парня увёл, а он не будет ничего мне делать. Не, я не против, но это будет печально в плане сюжета. Я имею в виду, что все так ждали, когда же Илья узнает, как он отреагирует и что сделает, а в итоге такой слив. Разочарование сплошное. Какие-то там угрозы, которые, похоже, не приведутся в исполнение? Аха-ха, блять. Ну и пидорасы, конечно, сценаристы этой игры, я ебал. Так по жести всех (собственных персонажей в том числе) обламывать – это ужасно.

– А вдруг?

– Кхем, ладно, – Артём со вздохом отвернулся на секунду, после чего сказал. – Я ему больше не нравлюсь.

– В смысле?

– Он узнал, что меня уже выебали, и такой тип: “Бля. Всё, короче, иди нахуй”.

– Чё.

– Я же говорил, что он отъебётся от меня, когда узнает, что всё, он больше не будет первым.

А-а, я что-то смутно вспоминаю такое, но.. Блять, а. Какого хера? Реально, что ли?

– Ты рассказал ему? – стараясь особо не злиться и говорить так же тихо, спросил я.

– Только ради этого, – Артём приложил руку к груди. – Чтобы он отъебался от меня, ну, и от тебя.

– Блять, а, – протянул я, надавливая пальцами себе на виски. От всей этой хуйни у меня аж голова разболелась.

– Ладно, хватит об этом. Потом поговорим ещё, может.

Может, ну. Сольёшься потом или скажешь, что уже всё забыл. Я тебя знаю.

Нина Михайловна пришла только через пару минут после звонка. Ну а правильно – хули ей. “Начальник никогда не опаздывает” же.

Ещё в коридоре заметив меня, она склонила голову на бок, улыбаясь. Делалось это всё больше ради картинки, а не потому что она реально рада меня видеть или типа того. На самом деле, думаю, ей похуй. Но посмеяться надо, конечно.

– Надо же, кто у нас тут, – протянула она, открывая дверь в кабинет. – Арсений. Где был три недели?

– Две с половиной, вообще-то.

– Округляем в большую сторону.

Ебучие математики, мать их. Ну, это ещё почти как наш физик, когда он какое-то дробное число округлил чуть ли не на пять единиц. В большую сторону же? Всё правильно, ну. Было двадцать и три десятых, стало двадцать пять. Покатит. Ловко? Ловко.

– Я просто не очень умный, – сказал я.

– Больше пропадать не будешь?

– Да чё вы над ним издеваетесь, – послышался возмущённый голос Ковальского. – Он и так вышел, даже не поправившись, а вы тут это.

Да, Нина Михайловна. Вы же знаете, какой я нестрессоустойчивый. Хотя откуда бы вам.. Но похуй. В кругах нытиков-долбоёбов принято требовать от учителей какого-то особо отношения к снежиночкам-фиалочкам. Тем же нытикам-долбоёбам, то есть. Ну так вот. Я важен и достоин любви и уважения.

– Не поправившись? – обернувшись ко мне, спросила женщина.

– Растяжение месяц как минимум проходит.

– Смотрите, какая тяга к обучению.

Нина Михайловна выразительно уставилась на Ковальского, который довольно усмехался. Нахера он за меня впрягается вообще, скажите мне? Я думал, мы теперь враги и пиздец, а Ковальский защищает меня перед учителями. Вот это да. Может, и правда всё не так плохо..? Но я на всякий случай всё равно ещё пару месяцев настороже побуду, окей, да? Лишним не будет.

– А с тобой, Артём, что?

– Не знаю. Вчера вечером ещё всё хорошо было, а сегодня просыпаюсь в четыре утра от боли, и всё.

Ух ты. А мне почему эту увлекательную историю ты не поведал? То есть, наша учительница алгебры может знать о тебе больше, чем я, ты думаешь, да? Ну я тебя понял.

– А так что это?

– Да простое воспаление. В больнице сказали, что ничего страшного. Скоро пройдёт.

Когда все расселись и прошла перекличка, стали выяснять, как дела с последней домашней, которую, о-ля-ля, никто не сделал пушо сложно и вообще не проходили даже. Я вообще не следил за тем, что нам там задавали и как, так что, ясное дело, вообще не ебал, в чём даже суть там была. Но кому это помешало бы вызвать меня к доске делать этот номер, ну конечно.

– Арсений, – поразглядывав журнал, сказала Нина Михайловна. – Раз ты у нас тянешься к обучению, давай, иди к доске.

Несколько человек засмеялись, и Ковальский, логично, был одним из них. Ну да, доволен, что поднасрал мне. Знает ведь, как у меня всё плохо с математикой. И что я сейчас непременно не только опозорюсь, но ещё и словлю очередную два. Охуенно. Сейчас бы под конец года всё себе запороть, ну.

“Ну, ладно хоть, с Артёмом помирились”

Да. Теперь можно не волноваться за контрольную по физике и переводной экзамен по алгебре. Ещё один плюс у этого дерьма нашёл, е-е.

– Артём, ты тоже давай. Второе сделаешь.

Ой, прикольно. Не мне всю эту хуйню расписывать, а только половину.

– Зачем? – сразу завозмущался тот. – Я же не прогуливал.

Ой, вот ты-то чё выёбываешься? Ты же умный, давай, пошли. Мне ещё поможешь. Твоему туповатому другу.

Вообще, меня по жести бесило, когда кого-то вызывали к доске, и они начинали ныть, типа, “Ну чё-ё-ё, ну за-а-ачем, ну мо-ожно-о не-ет..”. Блять, тебя либо вызовут, либо поставят два, завали ебало и иди, обмудок тупой, блять. Тупые, блять, бесите. Почему я, еблан, который иногда пишет, что четыре умножить на три это шестнадцать, без лишних выебонов всегда идёт к доске, а умные люди (всяко уж умнее меня) начинают ныть? Я ебал.

Так как Нине Михайловне было глубоко похуй, чё тут у нас происходит, Артём вполне себе спокойно мог говорить мне, что нужно делать. Я аж поразился в какой-то момент – какой же он умный, ну просто пиздец. Просто никто в классе не сделал, и один Артём такой – сучки, пожалуйста. Кто ты вообще такой, блин. Даже я более-менее врубился, что с этим делать надо. Понимаете уровень?

Совсем скоро учительница таки обратила на нас немного внимания, но нет бы говорить по делу – надо было снова нас высмеять. Не со зла, конечно, но всё равно неприятно немного.

– Ой, ну не могу на вас смотреть, – протянула она, посмеиваясь. – У одного глаза нет, у второго ноги. Ну пираты прям.