Мда, звучит так, как будто я буду этому рад. Хотя у этого будут определённые плюсы, конечно, но всё равно как-то.. Не надо. Ну годик осталось потерпеть, Артём, пожалуйста, всего ничего. Не бросай меня. Я же умру.

Было бы забавно, если бы Артём начал сейчас на меня агриться. Ну, вот это его обычное “Вставай, уёбище” или что-то вроде этого. Я тут сопли размазываю, а Артём сейчас как начнёт выёбываться. Будет забавно. Мои влажные фантазии и реальность. Столкновение.

– Чё ты делаешь? – когда я перелёг на спину, спросил Артём.

– Я хочу спать.

– Расхоти и захоти другое.

– Блять, да нет.

– Блять, да да, – недовольно протянул он. – Можно на полу, если тебя это смущает.

Господи, ты совсем дурак? Как разница, где? Мы в чужом доме, в чужой комнате – в любом случае. Нельзя, понимаешь? Нет. Не собирается же он без защиты ебаться? Хотя, кажется, его это уже не беспокоит. Как-то он уже пытался заставить меня, но я не дался, какой я плохой. Но я виноват, что ли, что не хочу подхватить какую-нибудь дрянь? Это же так стрёмно, блять. И ладно ещё, если бы об этом никто не узнал бы. Но тебе же придётся идти в больницу, кому-то там показываться. Отвратительно. Хотя вряд ли кого-то удивит наличие какое-нибудь хуйни такого рода у школьника, но блять. В моём представлении с такими проблемами к врачам ходят или конченные бляди, или долбоёбы, или люди за тридцать. Я не блядь, не долбоёб, мне не тридцать. Так что нет. Никто ничем опасным заниматься не будет.

– Давай дома, а.

Артём сейчас поймёт, в чём проблема, и потом начнёт таскать с собой презервативы. И тогда мне уже ничего не поможет. Вообще, готов поспорить, что у него пачка в рюкзаке лежит, но сумка-то на улице. Не пойдёт же он туда? Там ещё родаки наши сидят, хех.

– Ну бли-ин, – недовольно протянул Артём, вот чисто как ребёнок, толкая меня в бок. – Ждать до вечера, то есть?

Ой, посмотрите. Неделю терпел, а сейчас не потерпит?

– Что не так? Тебя же выписали, всё. Теперь проблем с этим. Нет особо.

– Ну-у-у!

Сука, как мне вот это не нравится, когда он включает режим какого-то инфантильного уёбка. Артём, тебе восемнадцать, блять, лет, жениться скоро, детей воспитывать. А ты вот так ведёшь себя, когда тебе в сексе отказывают. Совсем дурной?

– Ладно, блять, – в конце концов он сдался. – Хоть пообнимаемся.

Когда он лёг на меня, я кое-как собрался с силами и обнял его в ответ. Бля, как же это классно, я не могу просто. Или это из-за того, что я пьяный? Или в чём дело? В том, что не виделись неделю, и вчера не поговорили даже – Артём сбежал чёт сразу после уроков, а во время них или на переменах особо не побеседуешь. Вот и всё. Я просто соскучился.

– Только не усни так, – Артём сразу же заметил, когда у меня немного ослабли руки. Какой внимательный, а.

– Да нахуй это всё.

– Чё, хорошо тебе, да?

Звучало с наездом. Типа, “Упился, как свинья, и лежит себе сейчас, наслаждается. А я вот не пил. Мне не весело. Поэтому буду ебать ему мозги”.

– Кстати, сколько тебе нельзя пить ещё?

Я хотел спросить у него об этом ещё когда только речь зашла, но при родителях как-то не очень это делать. А сейчас можно.

– Месяца два.

– Чё так не точно?

Я до него доебусь, как в последний раз, если вдруг выясню, что он наплевательски относится к своему лечению. Пусть даже не думает об этом.

– Я не помню, что там по рецептам. Но что ещё два месяца как минимум – это точно.

Сказав это, Артём глубоко вздохнул, но опять же, это делалось больше картинки ради. Хотя кто знает, может, ему реально тяжело от осознания таких фактов. Не знаю, мне-то не понять.

– Жесть, – заключил он. – Я охуею к концу, ей-богу.

– А что с тобой будет, если ты выпьешь?

– Пиздец. Вот мы когда таблетками закидывались, прежде чем напиться. Только ещё хуже. Возможно, это даже будет как если наркотиками обдолбаться. Не знаю я, в общем, но это явно будет что-то всратое. Я же вообще на чём-то там лютом сижу сейчас.

М-м-м. Всё плохо, да? Оказалось, что ты в край ебанутый? Раз тебе что-то тяжёлое выписали.

– Хер бы знал. Выпью, и как начну с ангелочками разговаривать. Они мне нашепчут спиздить у бати ружье и пострелять немного, и пока, Артём.

– А умереть так можно?

– В смысле, я умру от того, что напьюсь? – уточнил Артём. – От самого процесса? Или от того, что натворю с собой что-нибудь после этого?

Хуя он быстрый. В смысле, рассмотреть в моих словах два разных варианта. Даже я об этом не думал. Хотя про второе очевидно же, но бля, Артём. Давай нормально всё делать.

– Первое.

Сердце там откажет, или ещё чё. Мозг.

– Не знаю, – повторил тот. – А ты уже планы продумываешь?

– Ага. Как бы так тебя убить.

– Ну спасибо.

– Спою тебя, ты сдохнешь, и все будут счастливы.

– Ты это, – Артём замолчал ненадолго, опешив. – Не шути со мной так. Это пугает.

Бля, у него это как триггер, что ли? Бли-и-ин, прости, я не знал.

– Соре. Не знал, что тебя с этого триггерит.

Он ничего не сказал на это, так что я решил, что его это реально напрягает. Окей, больше никаких шуток про убийство. Если его это так корёбит, больше ни слова на такие темы. А то он бросит меня, как всё ту же Аню. Она же тоже ему там чёто затирала? А Артём у нас ссыкуха, оказывается, м? Испугался каких-то бредней семнадцатилетней девули. Фу.

– Поцелуй меня хотя бы, – немного помолчав, сказал он. Скучно совсем парню стало. Или это его коварный план.

– А сам что?

Мог уж хотя бы начать. А то всё я да я. Хотя ладно, по сути, Артём только перекладывает на меня начало. Инициатива всё равно всегда только от него идёт. Но тогда получается, что ему надоело её проявлять.. Хм, блять. Что-то я опять ничего не понял.

– А сам я вечно всё делаю, мне надоело.

Ой, вы посмотрите на него. Это так иронично – что мы оба считаем себя “всё делающими”, а не вторую сторону. Хех.

– Я уже начинаю думать, что мне одному это надо.

Ну, как бы, так оно и есть..? Ебля из нас двоих нужна только тебе. А со всякими милостями я не лезу только потому, что не уверен – а вдруг ты в этот момент не хочешь ничем таким заниматься? И тогда я тупой насильник, который только о себе и думает. А я же тебя люблю и уважаю. Как я могу делать с тобой что-то, что может тебе не понравиться? Ну вот. Но ладно, сейчас с ним ссориться я не хочу.

Я кое-как заставил себя сесть. Не знаю, зачем, но, допустим, я “просыпаюсь”. Ну и да, хочу сверху побыть. Хех. Ещё можно на Артёма вот так посмотреть. Сидя вот так, куда удобнее это делать.

Я даже завис на какое-то время, разглядывая его. Как он недовольно-выжидающе на меня смотрит.. Блять, как же я вот это обожаю, это просто невозможно себе представить. Вот этот его взгляд, когда всё уже подошло к ебле, а я всё тяну и тяну, и ему это не нравится. “А-А-А” просто. Хоть вечно так делай.

– Ну? – наконец не выдержал он. – Потом меня поразглядываешь.

Да на тебя хоть всю жизнь смотреть, господи, почему ты таким родился вообще, это противозаконно, Артём. И вот даже не думай гнать на кого-то потом, хули они тебя разглядывают. Ты сам в этом виноват.

Что-то вспомнилось, как он упился, и захотел сказать мне, что я красивый. Так и не сказал, но не важно, как бы, важен факт того, что он хотел, и даже сообщил мне об этом. И это я к чему начал – вот если я скажу Артёму пусть даже то, что он мне тогда наговорил, он мне по лицу даст. Хотя вот уж кого осыпать комплиментами – это его. Хотя я слабо воспринимаю, как можно делать что-то в принципе, вообще, не то, что с парнем, но не суть. Я просто странный.

– Я говорил тебе, что Отто приедет, – вспомнил я. Это было в один день, если не ошибаюсь. И я точно говорил ему об этом. – Зимой, в феврале.

– Бля, ну извини, – Артём дёрнул рукой. – Забыл, видимо.

Блять, отлично просто, я его разозлил. И нет, мне это не нравится, я не рад. Я не хотел, чтобы он психовал.

– Извини.

– За что?