– А что мне делать?

– Перенимать мою ненависть и не строить из себя святого, – Артём, вроде как, и издевался, но была во всём этом и доля правды, похоже. – Не люблю, когда так.

– Как?

– Когда не ненавидят вместе со мной. Ладно, другие люди, но ты. Это уже нож в спину. И в сердце.

Нет, ну вы посмотрите. Он хоть понимает, что делает? Что такие его слова со мной делают? Это манипуляция такая тонкая, блять? Если да, то у него просто прекрасно получается ещё сильнее меня к себе прибивать. Решить бы ещё, зачем ему это надо, но да ладно. Зачем нам тут логика. Мы же в тупой игре, тут никого такие вещи не ебут.

– Можно спросить?

Хватит мне о всяких глупостях думать уже, заебал.

– М.

– Когда ты в последний раз свою мать видел, не считая сегодня?

Артёма такие вопросы ввели в ступор. Он как-то непонятно втянул голову в плечи, скривив рот.

– Ну, думаю.. Не считая ещё случайных встреч в магазинах или где-то ещё. Когда мы даже не подходим друг к другу. Года три-четыре назад. Зачем тебе?

– Просто интересно стало.

– Даже не думай меня подъёбывать.

Ой, как запели? Чтоб ты знал, я даже не думал об этом. А теперь переверни эту ситуацию и ужарь себе по щеке.

– Ты вечно издеваешься надо мной из-за моего отца, а как мне – так даже просто спросить нельзя?

– Когда я над тобой издевался?

– Тебе всё перечислить или только основное?

– Так, ладно. Тихо.

Вот и всё. Сиди молча там. А то строит он тут из себя, бедный, жертву. Плохой Арсений вечно над ним издевается, у-у-у, уже даже говорить с ним о чём-либо страшно. Ничё не перепутал?

Ненадолго воцарилась тишина. Артём выглядел задумчивым, и вскоре всё стало походить на то, что он очень хотел обсудить со мной какую-нибудь срань. К счастью, даже уточнять не пришлось – он сам в конце концов заговорил:

– Вот смотри. Откуда у твоей мамки всё имущество?

– Я ебу?

Мы, кажется, уже обсуждали этот вопрос, нет?

– Тебе не кажется это странным? Что вот женщина приезжает из Германии в Россию, почему-то ей обязательно приспичило приехать именно в Сибирь..

Ты вот не знаешь, а для людей с тех земель это называется экзотикой. Да-да, серьёзно тебе говорю.

– .. И вдруг, значит, откуда-то у неё берётся ребёнок и дохера жилплощади.

– И каких ты теорий там настроил?

Конспиролог-кун.

– Что твой батя – кто-то важный или типа того, – Артём так быстро ответил. Как будто реально уже обдумал это всё раз на десять. – Перепихнулся с твоей мамкой и взамен на молчание отсыпал ей из своего кармана имущества. Понимаешь, это же вообще козырный вариант. Квартиры всегда и всем нужны, и не важно, какая срань в стране происходит. У неё всегда будут деньги.

Хм.. Мой батя мафиози? Буду думать так, это же так круто. Да, знаете, обычный такой сибирский мафиози. У нас же тут это обычное дело, хули нам.

“Скорее, какой-нибудь депутат или кто-то из тех кругов”

Да, вот это уже более вероятно. Хотя был бы он депутатом или ещё кем-то важным – что, не нашёл бы он другого способа заткнуть какой-то там женщине, ещё и иностранке, рот? Что за бред, блять.

– Опять хуйню какую-то несёшь.

– Если что-то выяснится, расскажешь мне?

– Почему тебя это так волнует?

– Не знаю. Просто интересно.

Ну как скажешь. Хотя, как по мне, тебе следует хорошенько всё обдумать. Типа, блять, это вообще нормально – хотеть быть в курсе, что там у твоего одноклассника с отцом случилось? Артём иногда так спидозно себя ведёт. Или это нормально, а я просто не в курсе, потому что пока все нормальные дети социализировались, я хикковал дома и глюки ловил? Аха-ха.

Артём уставился на меня, и очень многообещающе. Что-то плохое у меня предчувствие на этот счёт.

– Что, что будем делать?

В общем-то, уже можно даже не надеяться – если мы слишком долго друг на друга смотрим, то дело явно идёт к одному. Мда, это как в играх. Типа, пройти какую-нибудь всратую миниигру, чтобы персонажа заполучить, или типа того. Песню спеть.. Какая тут связь? Она есть, просто немного не очевидная. Как бы объяснить.. Игра типа “на совместимость”. Набрал нужное количество очков – персонаж твой. Не набрал – в другой раз, друг.

– Можно продолжить, – я указал на стол. – Но если ты не хочешь.

– Чуть позже давай. Иди сюда.

Боже, да что за шутки. Я думал (и надеялся, отчасти), что пока мы сидим там, он успокоится, а нет, нихера. Что за человек, блин. Столько времени прошло, таким занимались, а он как хотел ебаться, так и хочет. Даже чуть-чуть настрой не сбился? Пиздец, Артём, ты больной. Но что ещё остаётся делать.

То, что он никак не двигался с места, наталкивало на мысли, что ему надо что-то со мной обсудить перед началом. Или что-нибудь ещё. Но, скорее всего, придётся уточнять.

– Чего-то хочешь?

И почему Артём сам не может это обозначить? Мне сложно, вообще-то. Мало того, что на меня инициативу переложили, теперь ещё и выяснять что-то надо. Это хорошо, конечно – так можно и в нормального человека превратиться (с каким-то шансом успеха), но как же это всё тяжело.

– Потрогай меня.

Это так странно прозвучало. Я не про смысл, а, скорее, постановку. Не знаю, что тут не так. Но я бы так не стал выражать свои желания.

– Это как просто потрогай? Или потом..

– Боже, ну можно и не спрашивать. Очевидно же, что, – Артём резко замолчал, недовольно на меня уставившись. Я хотел сказать ему заткнуться, но что-то передумал с ним разговаривать. Нахер его, злого такого.

– Ну. Ты так и будешь сидеть?

– Мы. Ладно, это не уместно сейчас. Сядь.

Он кивнул головой в сторону стены, так что стало примерно понятно, к чему он клонит. У нас уже были такие эпизоды. Да, когда-то.

Когда я уселся, Артём устроился между моих ног, спиной ко мне и опираясь на меня. Я снова почему-то зациклился на двери – вот сейчас-то батя Артёма нас точно спалит. Как вломится, когда не надо, и мне опять будет стыдно. Если я в тот раз чуть не сдох, даже при том, что ничего особо страшного не было, то что будет, если случится то, о чём я тут уже второй раз размышляю? Ух, блять. Может, стулом хотя бы эту дверь подпереть, или ещё как-нибудь? Блин, ну мне неловко. Может, ко мне пойдём? У меня там хотя бы дверь можно закрыть.

Я уж думал об этом, кажется? Что каково это – узнать, что твоего сына ебут. Как по мне, это просто пиздец позорище. Ладно ещё, если он ебёт парня, тут ещё не всё потеряно. Но если его – это уже конечная. Ту-ту. Даже не знаю, что бы я в такой ситуации сделал. Убивать же не вариант..? Мда, пожалуй. Не очень хороший из меня будет родитель.

Было решено переключиться на ощущения, а не на мысли о всяких стрёмных вещах. Это вообще странно – когда ты сам, как бы, по молодости состоял в отношениях с парнем, но когда речь идёт о твоём ребёнке, то он не может этого сделать. Мда, я, кажется, только что сказал, что не буду думать об этом? Думай об Артёме лучше. О том, какой он необычно тёплый сейчас. Правда странно. У него всё хорошо? Или заболел?

Пиздец. Вот мы, вроде, и сидим рядом, ближе уже просто некуда, но мне нужно ещё. Ещё ближе, блять, даже если под этим имеется в виду так сильно сдавить ему рёбра, что что-нибудь сломается. Б л и ж е.

Что-то у меня всё из одной крайности в другую. Это даже смешно немного. Не так давно всё было плохо, тоска и уныние, а тут я такие вещи себе думать позволяю. На самом деле, это даже удивительно, как за относительно короткий промежуток времени всё может поменяться. Ровно десять дней назад срались как в последний раз, а сейчас я сижу и сопли размазываю. Как не стыдно.

– Ну всё, хватит, – отодвигая мои руки от себя, сказал Артём. – Я вчера полночи уснуть не мог.

– Причём тут я?

И вообще происходящее? К чему он это сказал вообще?

– Казалось, что ты меня трогаешь. Такое стойкое ощущение, знаешь.

Да у вас проблемы, друг мой. Хотя мне даже интересно немного. У него реально тактильные галлюцинации? Серьёзно? Это же охуенно. Ну, вернее, это интересно с научной точки зрения. Он не хочет поговорить об этом?