Артём тем временем взял какой-то другой журнал из стопки на столе. Открыв его где-то на середине, он немного поразглядывал текст, и потом прочитал:

– Мужчину вдохновляют детали, а женщину возбуждает тело любимого целиком.

Ага, то-то у нас так много дамочек, дрочащих только на руки, или торс, или вены на руках. Это не детали ни в коем случае.

– Пиздёж.

– Ну, – согласился Артём. – В чём вообще прикол так чётко границы проводить? Все одинаковые, нет, блять, выёбываются тут.

Вот это особенно в них бесит. Вся та лажа про разное отношение к отказу на секс.. Ух, блять, лучше не вспоминать.

– А тут что у нас пишут? – возвращаясь на самое начало, пробормотал Артём, и тут же, уже более увлечённо, прочитал. – “Ты можешь по праву называться его девушкой, если”. Так, давай, проверяем.

– Ты идиот? – спросил я.

– А чем я не твоя девушка?

Где-то тут должна быть шутка про руки, но нет.

– Хотя бы тем, что ты мой парень.

Пиздец, я логик, да? Но это, как бы, многое меняет, окей? Так что всякие блядские тестики из Космополитена (триггер!) не для нас написаны.

Но Артём меня как-то и не слушал.

– Так, “Он точно знает, какой-то ты любишь кофе”.

Артём поднял взгляд на меня, видимо, выжидая моего ответа. Как будто это важно. Он реально проверяет меня? Совсем мудак, что ли?

– Ты не пьёшь кофе.

– “Присылает тебе в офис необыкновенный букет цветов на День святого Валентина”.

Я попробовал представить себе что-то подобное, и меня чуть не вырвало. Всё же, это именно для девушек. Не представляю, что начнётся, если парень получит букет цветов. Как по мне, это вообще унижение в чистом виде, но да ладно. Артём же стебётся сейчас. Жаль только, что писавшие это не стебутся.

– Ты бы мне уебал за такое.

– “Прослушивает сообщения на своём автоответчике в твоём присутствии”.

Это ещё и, похоже, перевод с эльфийского. У скольких в России есть автоответчики? Хоть немного бы пытались под наши реалии подогнать, тупицы. И вообще-то, такое вторжение в личное пространство – о-очень не хорошо для отношений. Космополитену стоит пересмотреть свою политику. А то вон сколько богинюшек развелось.

– У меня нет автоответчика. Но я не уёбываю тебе за то, что ты таскаешь мой телефон.

Ну, в целом, у нас всё довольно справедливо. Он таскает мой телефон, я имею доступ к одной из его страниц. Легко.

– “У него в холодильнике всегда можно найти твою любимую диетическую колу”.

– В России ещё нет диетической колы в принципе. Ты особо её и не любишь.

Там должен быть пункт “У него в холодильнике всегда можно найти твоё любимое винцо”. Вот это для Артёма, это да. А к коле он как-то ровно дышит. Если только она не с водкой, хы.

– “Он покупает билеты в театр за три месяца вперёд”.

Чего.. Театры? Ебать, их ещё не позакрывали?

– Чёт я не сильно представляю тебя в театре. Да и себя.

А если и представить.. Мы там оба будем спать. Всё.

– “Формулирует свои предложения только так: “Надеюсь ты не занята в субботу?””.

Это тогда не “Ты можешь по праву называться его девушкой, если”, а “Ты можешь по праву называть его чмом и каблуком, если”. Пиздец, блять, кто-то же в это верит? Надеюсь, что нет. Иначе у многих пар будут серьёзные проблемы.

Артём вернул журнал на место и прошёл сюда, к кровати, на которой я так и сидел. Заметив за собой волнение, я немного посмеялся с этого – типа, Артём даже не подошёл, а мне уже страшно. Всё, что нужно знать о наших отношениях.

– Чё, будем познавать твою чувственность?

Лол.

– Если тебя это утешит, в том тесте у меня тоже выпала робкая сексуальность.

Я с каким-то удивлением отметил, что даже не задумывался над тем, что могло выпасть в том тесте у Артёма. Я даже не задумывался, проходил ли он его вообще. Мда-а.

Ну, по сути, и хорошо, что он тоже робкий. Я, конечно, не читал описания остальных типов, но что-то мне не кажется, что там что-то нормальное будет. Ну, с моей пуританской точки зрения, да.

– Полагаю, это из-за нежелания ходить налево, трахаться с парнями и баловаться со всякой дрянью.

Тонкий намёк на то, что традиционные нормальные отношения – это уже “робость”, это всё надо преодолевать и становится поблядовее. Я всё понял.

– Ну да, – хмыкнул Артём. Рассматривая его, я понял, что очень хочу его обнять, но тут та же проблема, что и с сексом – а вдруг он не хочет? Вот же неловко тогда будет.

– И что теперь?

А самое главное, что даже не поймёшь. Вдруг он решил эксперимент провести, и ждёт инициативы от меня? Хотя это глупо. Он же знает, что это безнадёжно. Так же безнадёжно пытаться проверить, как долго я протяну без секса. Потому что протяну я всю жизнь. И вообще, о таких вещах стоит предупреждать.

– Можно спросить?

– М.

– Как часто ты смотришь порнуху?

Ничего такого, просто научный интерес. “Дед просил”, как они сейчас часто шутят с Ковальским.

– Эм.

Артёма такие вопросы очевидно смутили. Нет, правда, он довольно заметно замялся. Не знаю, почему, но это так мило. Хоть специально спрашивай у него о стрёмных вещах, лишь бы видеть его таким почаще.

– Тебе так, в общем, можно ответить, или по истории браузера посмотреть?

– По истории, – даже особо не думая над ответом, выпалил я. Ничего такого, просто это более точная статистика. Которая мне нужна. Для научных целей, кхем.

– Только она на три месяца.

– Я знаю.

Браузеры больше не хранят. Удивительный факт.

Пока Артём доставал ноутбук, я заинтересовался немного другим.

– Что конкретно ты смотришь?

Гетеро, лесбиянки? Вдруг геи? Мало ли, что. Или даже трапы. Как это теперь ещё называется, шимейл.

– Чего захочется, – Артём, видимо, не хотел говорить. – По настроению, так сказать.

И неужели я не могу знать, на что и в каком настроении он любит смотреть? Но не хочешь, как хочешь. Я не заставляю.

– Ты хранишь у себя порнографию?

Артём развернул голову ко мне, очень выразительно на меня глядя.

– Золотое правило, – огласил он через секунду, перестав кривляться. – Если ты нашёл годный видос, тут же сохрани его себе куда-нибудь на компьютер или где ты там всякое такое прячешь. Потому что Роскомнадзор не дремлет.

И что это значит?

– Потому что если это группа в Контакте, её заблокируют. Если это сайт, то его тоже прикроют. Потом откроют, конечно, более вероятно, но лучше не рисковать. Да и вдруг интернет отключат, а тебе захочется подрочить?

Вот же жизненно, пиздец. Ладно, шучу. Никогда ни с чем таким не сталкивался.

Артём с ноутбуком уселся рядом со мной, но не слишком – видимо, чтобы я не видел экран слишком хорошо. Стесняется? Боится, что я своим орлиным взором что-то не то там рассмотрю? Или просто не хочет быть слишком близко ко мне? Если так подумать, мы с двадцать восьмого февраля ни разу не ебались. А прошла ровно неделя, вообще-то. Не то чтобы всё было так уж плохо, просто это подозрительно. Такие большие перерывы как-то пугают даже. “А вдруг он меня больше не хочет??”. Хах, обчитался тупых журналов, теперь тоже буду думать, как тупая поебень.

Ну и да, мне самому уже слегка хочется. Но я же не чмо ебаное. Вдруг Артёму всё ещё плохо? По той или иной причине. Я же уважаю его, в отличие от всяких там Юлий. Так что не лезу. Смирно жду, пока всё разрешится.

– Так, ну вот, – дождавшись окончания загрузки, сказал Артём. – Что тут. Седьмого ноября, потом пятнадцатого, девятнадцатого, двадцать второго и двадцать шестого.. Двадцать седьмого, тридцатого, тридцать первого, второго декабря, и потом только шестнадцатого.

Ух, бля. Две недели просто так сидел и себя не трогал? Просто учитывая предыдущую частоту, как-то это внезапно.

– Потом двадцать пятого и тридцать первого..

Я следил за ним, так что мог отследить, как долго он листал вот эти два дня. Видимо, тридцать первого у него был крайне весёлым. Сколько раз за вечер передёрнул, м? Беспредельник. Мазоли не натёр там? Нормальные люди в этот день совсем другим занимались. Хотя учитывая, как Артёма тянет на поебаться, когда он пьян.. Да, такая теория вполне уместна. Он упился и сидел, смотрел порнушечку. Всё просто.