- По-моему, в том году, – Рита задумалась ненадолго, и потом, уже более уверенно, повторила. – Ну да, в том году.

Пиздец. Нет, и вот что подразумевалось под “Я не хочу, чтобы он своей бабе написал”? Чё там Артём может пьяным написать вообще? И какая разница до этого Ковальскому? Хотя можно даже не спрашивать – понятно, какая.

- Не напоминай об этом никому, пожалуйста, – попросила Рита. – Ничем хорошим это не закончится.

А Артём об этом не помнит, она хочет сказать? Хотя раз он был настолько ужрат, что держал за руку парня, ещё и Ковальского, ещё и при включенной камере, то ничё удивительного тут нет. Сколько он выпил вообще? Пьянь ущербная.

“Бля, если когда-нибудь буду пить с ними, тоже буду снимать всё подряд”.

Если такое случится, конечно. А то вдруг в моём положении не принято ходить на классные бухаловки? Ну, типа, только перевёлся, ещё не достоин, и всё такое. Ну, посмотрим, короче.

Так, что бы ещё у неё узнать такого? Вроде же больше ничего такого не было? Что бы мне хотелось узнать..

- Если Ковальский так вгрызается за Артёма, почему Елисеев ещё в школе?

Елисеев – тот парень, которого мы видели тогда в столовой, перед кроссом ещё, когда они с Артёмом поругались. Не знаю, что у них там произошло, но сейчас отношения у них ну очень натянутые. И почему бы тогда Ковальскому как-нибудь не помочь своему нежно возлюбленному справиться с этим? Просто интересуюсь. А то как людей от него отгонять – так пожалуйста, это мы можем, а помочь справиться со сложной жизненной ситуацией – так хуй.

- Они родственники.

Так, чё?

- В смысле, Ковальский с Елисеевым, – решила пояснить Рита, видимо, поняла, что при трёх действующих лицах не шибко понятно, о ком идёт речь. Было бы смешно, если бы выяснилось, что они все трое – родственники. Санта Барбара, блять, уже какая-то. Или индийский фильм? Про что шутка тут будет уместнее?

- Двоюродные братья по матерям, если не ошибаюсь.

А это теперь нормально знать, кто, по кому и кому какой брат? Ладно ещё, в деревне – там тебя все ещё по бабушке помнят, а тут? Господи, некоторых вещей я банально не понимаю.

- Будет странно, если они поссорятся.

Ага, мамки пиздюлей дадут. Интересно, у их семей нормальные отношения? Просто смешно представлять, как, допустим, в детстве Ковальский и Елисеев зависали вместе. Им не тяжело было? А то два медведя в одной берлоге не уживутся, или как там? Своим авторитетом и ЧСВ друг друга не задавили? Мда, теперь вот интересно, кто из них кого побьёт. Как в картах, типа – дама бьёт валета, король – даму, и так далее. В теории всё, конечно же – от жизни как-то ждать такого, я думаю, глуповато. Раз такие вот подробности поднимаются.

Нет, и вот много ещё таких вещей, которых я не знаю? Вдруг в классе кто-нибудь ещё родственник кому-нибудь там, просто об этом как-то особо не упоминают, вот никто и не знает? Нет, и вот правда, а откуда Рите об этом известно?

- Откуда ты знаешь это?

- Мы в детстве общались.

Блять, ну и говно. Интересно, им обоим не стрёмно, что рядом человек, который знает, какими они были раньше? А то сейчас они все такие из себя крутые и важные дохуя, но Рита-то знает.. Хотя они, в таком случае, тоже должны что-то о ней знать, так что у них есть, чем удерживать распространение слухов. Мда, сейчас бы параноить о такой хуйне, ещё и за других людей. Совсем ёбнулся уже, видимо.

Очень неожиданно раздался звонок в дверь. Вот правда – очень внезапно, я даже испугался немного. Рита же, что смешно, даже не удивилась – или ждала гостей, или что, ну, не знаю. Может, уйти сейчас? Как раз, типа, дверь откроют. Да и вон раз кто-то пришёл, я же могу им мешать своим присутствием? Не люблю кому-то мешать. Ковальский не считается.

Рита умчалась открывать дверь, а я остался сидеть тут и думать над разными вещами.

“Надо уходить”, – про себя решил я.

А ещё не забыть поздороваться и вести себя нормально, если придётся разговаривать или что-то в этом духе. Хотя это вряд ли – обычно на меня просто странно косятся, ну, здороваются иногда. Мда, сегодня воспоминания так и хлещат, так и бьют ключом, нахуй. Не надо было сюда идти, не надо было, Сень.

Судя по разговорам, это была мать Риты. Ну, или какая-то другая женщина, я без понятия. Слышу, что они нормально, вполне дружелюбно о чём-то говорят, и что пришедший человек – женщина, всё.

“Блять, и ведь никак не получится съебаться незаметно, да?”

Похоже на то. Надо было оставаться в комнате Риты – тогда бы вышло. Но не вот так. Плохо не быть дальновидным. Хотя вот кто ж знал, что к ней мамка придёт? Как бы, рабочий день попозже заканчивается. По крайней мере, я так думаю. Да и раз она одна живёт.. Вообще, чё она тут забыла? Ладно, не бомби. Иди, поздоровайся, получи порцию осуждающих-недопонимающих взглядов и пиздуй домой. Пока ещё какой-нибудь травмы не словил.

- У тебя что, гости? – спросила женщина, видимо, заметив мои вещи в коридоре.

- Да, мой одноклассник.

- Что он там сидит?

Я просто вас стесняюсь, не подумайте.

Ничего такого, просто Ковальский рассказывал мне про Риту вещи разные. И хотя я не шибко хочу в это верить, но услышанное не разуслышать. Надеюсь, её родители не посвящены в похождения своей дочери? Если они и правда есть, конечно. А то мало ли там, чё Ковальский выдумывает, и можно ли ему верить. Такой уж типаж персонажей – мрази мразями, сразу чувствуется в них что-то не то, но для сюжета они просто нужны. Катализаторы, так сказать. Ну, пока против Ковальского я особо ничего не имею, разве что ему бы следовало за ртом своим следить повнимательнее. Ему повезло, что при том разговоре мы были не рядом, и что я не такой идиот, чтобы бить людям лица за такие вещи. Хотя за Риту мне правда было обидно. Это нормально, интересно? Так беспокоиться о левой даме, с которой вы знакомы чуть больше недели? Мне вот кажется, что нет.

- Он очень стеснительный, – шепнула ей Рита, но всё равно это вышло громко. Достаточно громко, чтобы я мог услышать.

Ещё я не очень люблю взрослых людей, потому что у них постоянно складывается ко мне странное отношение, а я не люблю людей, которые не любят меня. Хотя тут стоит разделить взрослых на две группы – “родители одноклассников” и “всех остальных” (считай, “друзья Отто и все иже с этим”). Первые, почему-то, меня крайне недолюбливают, и я бы мог понять это сейчас, когда выгляжу как уёбище последнее, но раньше, в детстве, чем я им угодить не мог – я не знаю. Не в национальности же был вопрос? Я на это надеюсь, по крайней мере. А что касается друзей Отто – ну, этим ребятам сложно не понравиться. Достаточно быть хотя бы немного правым, но нейтралитетом. Можно и просто нейтралитетом – не обидят/ся. Отличные мужики, вот правда.

В мыслях у меня, почему-то, получилось наложение. Всё происходящее навевало воспоминания: с девушкой в одной комнате, говорите о какой-то херне, змеях, вот сейчас ещё и о друзьях Отто речь зашла.. А её батя ведь был его другом. Ещё и в одной камере сидели, “Вместе срок мотали”, так сказать. И, наконец, девушка, о которой и вспоминается – его дочь, Кристина, технически, моя бывшая. Мы не встречались, нет, но я смею полагать, что были крайне близки к тому. Хотя это в любом случае не важно – мы с ней даже не разговаривали ни разу с того самого момента, как мы вернулись в Раисю. Но что-то мне подсказывает, что сейчас самое время взять у Отто её телефон и извиниться перед ней. Просто извиниться – это реально было хуёво, вот так пропадать. Хотя, если она захочет общаться, я буду очень даже не против. Хотя это как-то тупо, но извиниться надо.

“О, внезапно накатило-то как, – фыркнул я про себя, когда закончил сопли размазывать. – Прям ёбаное прощённое воскресенье”.

Общение с дамами мне на пользу не идёт – вот, потусил с одной, вспомнил про другую. Интересно, нормально вообще объявляться через год с извинениями за внезапное исчезновение? И то даже не лично, а через ебливый телефон. Очень глупо. Если бы ей было это нужно, она бы сама меня нашла, ибо прекрасно знает, как. С другой стороны, вдруг она, как и я, изводится? Типа, “Он не оставил мне свои контакты, значит, не хочет иметь со мной дела, а чего я буду навязываться?”. А, вечные проблемы задроченных уёбков.