Началось опять..

- Особенно когда ты уже заебался весь сидеть там, и вот, наконец, Данил тоже такой: “Всё, бля, заебало, в другой раз закончим”, и ты идёшь искать Сения, а Сений забухал с Ковальским, и так хорошо, что три часа без сознания лежал.

Три часа? Не, это, как бы, понятно было, ну, почти. Ну и что, что три часа? Сам же говорил, что херня, а не время. Да и признай, что ты даром время не терял, окей? А то строит из себя ебучего страдальца тут. Аж тошно становится.

- И надо же было соседям так неожиданно взбунтоваться. Ладно хоть, что не раньше приехали, когда реально было, из-за чего заметать всех к хуям. У нас в одной комнате, блять, групповуха, в другой овощ без сознания, в третьей обдолбанные насваем восьмиклассники за жизнь друг другу пиздят.

Я смотрю, у них там весело было. Пошутить бы про “А где он был”, но это не имеет смысла, ибо очевидно - либо орал на Ковальского в комнате с овощем, либо пиздел за жизнь на кухне. Хотя как пиздел - просто сидел там, бухал и ворчал про себя на всех из-за того, что они пидоры. Он всегда так делает.

- Выебали бы нас всех знатно, если бы они пораньше приехали.

Я смотрел, как он собирает станок - достаёт педаль и блок питания, собирает конкретно машинку. Я до последнего надеялся, что он шутит, но, когда Артём выдернул из розетки провод от ноутбука и подключил провод от блока, понял, что сейчас и правда придётся заниматься этим.

- Кстати, с какого хера ты был одет?

Неловкие вопросы подъехали.

- Мне вот тоже интересно было.

Уехали.

Ему лучше ни о чём не знать. Вообще ни о чём.

- Ты хотел уйти, да? - снова начиная злиться, спросил он.

Интересно, почему он придаёт такое значение моему присутствию там. Как будто мы проводим время вместе. Всё же как обычно. Он ошивается с кем-то другим. Я сижу в спальне и жду, когда он удостоит меня честью и придёт. И ляжет спать рядом. Охуенно время провожу, в общем. Мне прям так это нравится. Но уйти я не могу, потому что мне выебут все мозги потом. Класс.

- Нет, - громче ответил я. - Сказал же - не ебу.

Он проверил, работает ли машинка, и у меня по телу дрожь прошла от этого мерзотного жужжания.

- У тебя есть, что выпить? - аккуратно положив пистолет на стол, он пододвинул бутылку с краской поближе.

Я смотрю, он серьёзно настроен. Да твою мать, а.

- Водка и кола.

И ещё кое-что, но нет. Блять, надо будет проследить, чтобы он до моего рюкзака не добрался, а то увидит ещё всё это дерьмо, доебётся ведь.

- Заебись.

Он пить планирует? Нет, водку я ему не дам, пусть чё хочет делает. Да и ему вообще алкоголь нельзя в ближайшие три дня, он чё, охуел? Сам начал это всё, пусть страдает. И где он там только свободное место у себя нашёл вообще? Я думал, его там давно уже нет.

Я заметил на полу под столом его рюкзак, отсюда тут же вытекли ассоциации с уроками - похоже, что он уже готов к понедельнику, а, значит, может сказать, что нужно делать и к чему готовиться. Бля, ну и хуёвый же сегодня день будет.

- На завтра много задали? - спросил я.

Надо знать, сколько времени уйдёт на всё это дерьмо. Смутно помню, что у нас понедельник пиздец напряжным должен быть, но из-за чего именно - вообще не ебу. Он-то должен знать.

- Ну, у нас три контрольных, - проверяя работу игл, сказал он.

Вовремя же выяснилось, а? А вопросы уже слили, или ещё нет?

- И два сочинения по языкам сдать надо.

Не, ну это ещё не так страшно. Нет, мы что, завтра на всех уроках огребаем или что? Что за хуйня вообще? Пиздец.

Он, наконец, закончил с приготовлениями, и у меня чёт в сердце защемило, когда я понял это.

- У тебя же руки не трясутся? - спросил он, развернувшись ко мне. Со станком в руках он выглядел довольно устрашающе - у меня аж спина зачесалась от такого вида.

Я поднял руки и уставился на свои ладони.

- Вроде нет.

- Там немного осталось - пара линий и семь кругов, по-моему.

Бля, а можно я посплю сначала? Хотя он же не успокоится, пока не закончит с этим, да и правда - что за бред? Там не такой большой и сложный рисунок, чтобы разбивать его на несколько сеансов, не знаю, что там с Данилом было, но.. Кто мы такие, чтобы его осуждать.

- Подожди только, я переоденусь.

Чем он и занялся. Плечо должно было быть открытым, так что, я так понял, Артём решил вообще ничего не надевать, только переодеть джинсы. Пока он этим занимался, я рассматривал его и его отражение в зеркале. Было стрёмно признаваться, что уже от этого у меня немного заедало в мозгах. Какие там отделы за влечение к людям отвечают. По сути, у меня не должно было быть таких реакций, но, кажется, мой мозг и тело воспринимали это всё как “у меня не было секса месяц”, а не “.. три дня”. Тогда бы такого не было.

Я быстро сказал себе успокоиться. Для этого идеально подошли мысли о том, что спать мы не ляжем, пока я не закончу его татуировку, а это ещё пережить надо. Это мерзкое жужжание, да и сам процесс далеко не быстрый и не приятный. Семь кругов и пара линий, он сказал? Твою мать, ещё эти круги выводить, господи. Интересно, как пьяный Данил с этим справился? Артёму не страшно вообще было? И он что, ту сложную геометрическую хрень решил набить?

Ножниц Артём не нашёл, так что ту плёнку, которой замотали его плечо сейчас, он разрезал своим ножом. Действительно, это же такая хорошая идея - разрезать плёнку с только что сделанной татуировки ножом, что тут может пойти не так?

Но он, слава богу, был не криворуким, так что всё прошло нормально. Я поднялся со своего места, понимая, что скоро всё начнётся, и отговаривать его уже бесполезно. Хотя как будто я пытался, но сейчас это делать уже тупо - когда всё готово и он даже снял повязку. Хотя не скажу, что она была правильно сделана - скорее, как раз чтобы он дошёл до дома и снял её, всё.

- У меня чёт дурные предчувствия, - поделился с ним я.

- Сердце болит? - сразу догадался он.

Я сразу же приготовился, так что, когда он со всего размаха втащил мне по груди, я даже не пошатнулся. Как ни странно, боль прошла, хотя это всегда срабатывало. На пару секунд у меня схватило лёгкие, и я не мог даже вдохнуть, но это быстро прошло, и вот всё стало нормально.

- Прошло?

Я покачал головой, глубоко вдыхая. Всегда помогало. И вот почему, когда я себя бью, у меня не получается добиваться нужного результата. Хотя где-то же писали, или говорили, что самого себя человек не может ударить с полной силы, так что, может, дело в этом. Мало ли.

Пододвинув второй стул к первому, стоящему возле стола, Артём ушёл за водой, а я решил пока разобраться с краской и перчатками - быстрее начнём, быстрее закончим. Хотя это мало чем поможет, но хоть что-то.

Заправив иглы, я отложил станок и вытащил из пачки ватные диски, чтобы не доставать их в процессе и не мучиться в лишний раз. Разделить бы их всех ещё, но этим Артём займётся - руки, ну, или хотя бы одна, у него будут свободны, так что он сможет помогать с этим. Ста штук же должно хватить..? Раз большая часть уже сделана и всё такое, то, думаю, одной пачкой можно будет ограничиться.

Уже потянувшись к коробке с перчатками, я вдруг вспомнил, что нужно телефон достать и переложить поближе. Не знаю, точно ли он понадобится, но хуже точно не будет.

Артём вернулся и, поставив бутылку с водой на стол, протиснулся к своему стулу. Я всё ещё не мог смотреть на него спокойно, так что старался этого не делать. Как же всё это было не кстати.

Натягивая перчатки, я рассматривал его татуировку. Вся кожа вокруг была в сукровице, сама татуировка - в крови. Ну, это нормально. Как и сам рисунок, похоже. Не всё так уж и плохо. Данил точно был пьян? Или чё, он потому и захотел закончить пораньше, что хотел навернуть хоть немного. А то чё, блять, за дела. Пришёл на тусу и не выпил ничего. У-у.

- Нормально? - спросил он.

- Да, - аккуратно стирая с кожи всю выступившую дрянь, сказал я.

И сейчас я как накосячу, и всё ему запорю, вот весело будет. Хотя кого я обманываю, я не настолько криворукий мудак.