В раздевалке я озлобленно вытиралась, не понимая, что это, чёрт возьми, было.

«Как это понимать? Аарон совсем уже голову потерял?!»

– Какие мы грозные, – сказал знакомый голос…

В гневе я обернулась и увидела Аарона, который вальяжной походкой подошёл к соседней лавочке и усадился на неё, прямо напротив меня. Я стыдливо прикрылась полотенцем. Его чёртово выражение лица с улыбкой вернулось обратно на его физиономию.

– Что ты себе позволяешь?! – повторилась я, злобно прошипев в этот раз.

– Я уже отвечал, – словно ребёнок, ехидно ответил он, медленно опуская глаза на мою задницу.

– Уходи, Аарон, я серьёзно, – сказала я, наклоняя голову на бок. – Тебе здесь быть права никто не давал, и уж тем более никто не давал тебе права на меня пялиться!

– А то что? – спросил он, тут же посмотрев мне в глаза.

У меня не нашлось ответа на этот вопрос. Я так и опешила, что не скрылось от его глаз.

– Ну, вот, – довольно протянул он и заулыбался ещё сильнее.

– Да хватит, Аарон! – отчаялась я. – Мне нужно переодеться! Выйди отсюда!

– А что такого? Ты ведь девушка. А я парень. Мы оба люди. – Нет, мне не послышалось. Он явно выделил последнее слово, как-то непонятно прищуриваясь. – Сексуальное влечение, всё такое… В чём дело?

– Да ты издеваешься, я смотрю? – Я разозлилась.

– Нет, просто хочу посмотреть на то, как ты будешь одеваться, – довольно серьёзно сказал он, глядя мне в глаза.

Я несколько минут стояла и дико злилась. Чёртов наглец! Извращенец!

– Считаешь, тебе всё позволено? – не выдержала я.

– М? Почему же? Мне понравилось твоё тело, я хочу посмотреть, тем более что прогнать ты меня не можешь, и голой выйти отсюда тоже не можешь. Так что… – Он довольно мне усмехнулся.

Несколько минут я так и стояла, чувствуя, как горит моё лицо. В конечном итоге я не выдержала, он был прав…

– Извращенец! – прикрикнула я, бросая ему в лицо моё влажное полотенце и тут же поворачиваясь к шкафчику.

Я чувствовала, как лицо горело от стыда. Я не могла успокоиться, сердце бешено стучало в груди, внизу отдалось… чем-то приятным, пронизывающим, растекаясь теплом по бёдрам и позвоночнику.

Задыхаясь от непонятного чувства, я задавалась вопросами: почему он вытворяет это?! Что вдруг изменилось? Или и не менялось? Он что, решил испытать меня?

«Как же бесит! Что происходит с этим парнем?!»

Остервенело я пыталась натянуть трусики, из-за спеха чуть не ударившись о скамейку. Дрожащими руками еле застегнула лифчик, тут же принимаясь натягивать на себя майку. Я успела её надеть, прежде чем Аарон подошёл сзади и толкнул меня бёдрами в области таза, отчего я чуть не впечаталась лицом в шкафчик, медленно, но верно сползая к лавочке.

Обернувшись, я смогла свалиться задницей на лавочку, наблюдая над собой нависшего Аарона, который улыбался сверху вниз. Обеими руками он упёрся по обе стороны от меня и с раздвинутыми ногами стоял напротив. Его промежность была слишком близко, меня всё до одури смущало, я не могла понять, как он смел вообще себя так вести.

– Ты что творишь?! – рявкнула я. – Да я чуть лицо не разбила!

– Не разбила бы и так, – сказал он, вильнув бёдрами, отчего я подалась назад и ударилась головой о бедный шкафчик. – Воу, спокойнее, неужто я тебя так пугаю? – Аарон рассмеялся, вновь виляя бёдрами перед моим лицом.

– Да ты псих! – сказала я, возмущённо глядя в его лицо. И… замолчала.

Я чувствовала, как лицо всё больше и больше горит. Сердце бешено стучало, губы резко пересохли. Я часто дышала с застывшим выражением на лице и не могла оторваться от его глаз, которые неотрывно смотрели на меня в ответ.

Не сразу я поняла, что чувствую его запах: запах пота, смешанного с дезодорантом. Всё словно застыло в этот момент, я видела только его ореховые глаза, которые во мне что-то затронули, что-то очень далёкое, знакомое…

Но всё резко оборвалось, когда глаза его опустились ниже, на моё тело.

Я резко пришла в себя, ловко выворачиваясь и вставая сбоку от него.

Схватив свои вещи, я быстро выбежала из раздевалки, чтобы остальное надеть уже в пустом зале. Я дико торопилась, но успела ещё раз увидеть Аарона, когда обувалась.

– Куда-то спешишь? – спросил он, улыбаясь, словно чеширский кот.

– Не твоё дело! – прошипела я, хватая рюкзак и выходя из зала, напоследок бросая: – Псих! Только посмей ещё раз такое вытворить!

Я тут же поспешила на третий этаж, подальше от этого чёртового странного парня!

Вот, почему я схожу с ума и вечно думаю о чём не нужно! Потому что этот парень переходит все имеющиеся границы! Каждый раз его напор словно больше, теперь уж мне это не кажется! Что с ним происходит?! Неужели у него нет никаких рамок приличия?!

Нужно было как-то успокоиться, ведь я шла за Сью – у той как раз должна была закончиться пара по вокалу. Сью тоже была лучшей в своём деле. Когда я слушала, как она поёт – ни капли не сомневалась в том, что у неё действительно был талант.

Я чувствовала, что лицо всё ещё горело. Выглядело со стороны это наверняка странно. Мыслями я всё возвращалась в душевую, вспоминая взгляд этого… этого…

– Энни, ты чего?

Я дёрнулась от испуга, замечая перед собой обеспокоенную Сью, которая встревожено прикоснулась к моему плечу.

– А… Да… Да ничего, – помявшись, ответила я, упрямо смотря куда угодно, но только не ей в глаза.

– Да я же вижу, что что-то не так. – Подруга подкинула брови, как бы говоря: «Что это ты тут врёшь?» – У тебя лицо такое красное, вся помятая какая-то… Что произошло?

– Да я просто очень быстро по лестнице бежала, не обращай внимания, – отмахиваясь, солгала я.

Сью закатила глаза, покачивая головой.

– Не умеешь ты врать, Энни.

– Ладно тебе, просто перетрудилась на паре, – сказала я, после чего мы крепко обнялись, словно не виделись три года.

– Не пугай меня так, а то, и правда, странно выглядишь. Волосы чего мокрые? Тебе заболеть сильно хочется?

– Да ладно, высохнут, не сильно они и мокрые, – пробубнила я, развязывая пучок волос и натягивая на голову капюшон от толстовки.

Успокоившись, мы обе направились в кафе неподалёку (при этом игнорируя кафе-столовую в самой академии…), занимая наш любимый столик. Мы заказали по латте и пирожное для всеизвестной сладкоежки – меня. Я очень любила сладости, даже после того как детство моё неумолимо прошло. Об этом знала Сью, так что очень часто угощала меня чем-нибудь съестным, ибо она предпочитала от сладкого отказываться.

Мы сидели и обсуждали всякую небылицу, наслаждаясь напитками. Со Сью мне было хорошо, она умела отвлечь меня от того, чем не стоило забивать голову. Потому я и могла назвать её своей лучшей подругой, как и она меня, ведь я также могла отвлечь её от трудностей жизни.

Сью всегда умела поддержать меня и помочь, она первая, кто принял меня, не смотря на мою замкнутость и любовь к мальчишеским вещам, тогда как девицам из нашей академии такое вовсе не нравилось, – Кристи была из их же круга, но со мной всё равно дружила, считая, что главное вовсе не это. Из всей этой ситуации я принимала для себя одно: хоть у кого-то есть мозги…

Сью хоть и младше меня на год, но, несмотря на это, иногда была намного умнее, что всегда и доказывала, давая мне очередной мудрый совет. Хотя иногда это и странно, к другим людям Сью обычно относилась не очень-то доброжелательно. Часто по своему характеру она напоминала мне ёжика с острыми иголками.

Помню, в первый день встречи, перед экзаменами, я назвала её Злобным дьяволёнком. Я тогда пришла в кабинет директора для небольшой консультации по документам, где она сидела и нагло играла на ноутбуке, позабыв о месте и времени. На мой первый вопрос, который был ей посвящён: «Привет! А ты здесь почему?» она ответила: «Сдохни! Сдохни, тварь!» В общем, было незабываемо. Я только через пару минут поняла, что на ней беспроводные маленькие наушники. Сью тогда, обратив на меня внимание, долго не могла понять, почему это я смеюсь, а после и сама рассмеялась.