- Сектупсемпра! – спокойно проговорил я, и Блейз отлетел от меня на несколько метров. Из него потекла кровь. – Не беспокойся. Мадам Помфри почует запах крови, и прибежит тебе на помощь. А теперь обливейт.
Я обнял Пэнси за талию, и мы пошли в сторону гостиной Слизерина. Подруга беззвучно плакала. Лишь иногда её плечи сотрясались от рыданий. Моя милая, бедная, закадычная подружка Пэнс. Сколько всего мы пережили вместе, и сколько еще предстоит пережить.
- Драко, – наконец сказала она, когда я пошел в сторону мужских спален. Я обернулся, – он конечно не прав, но все же он твой друг. Вы через многое прошли вместе. Мне кажется, ты переборщил, – я подлетел к девушке, и взял её щеки в свои руки.
- Паркинсон, ты, что из ума выжила?! Ты ради него спала со мной! Отдалась мне. Чтобы он ревновал! Ты целый год старательно изображала, что я тебе нужен, чтобы тот обратил на тебя внимание. О тебе ходили грязные слухи, но ты упорно стояла на своём, чтобы быть с ним. А теперь он просто вытирает о тебя ноги, уходя к другой девушке. И не просто девушке, Пэнси. К любимой девушке его лучше друга, – я поцеловал её в лоб.- Подумай об этом, дорогая. Но лучше всего завтра. Сегодня тебе надо поспать,- я развернулся, и собрался уходить, как она схватила меня за рукав робы.
- Драко, можно я сегодня с тобой лягу? Нечего такого. Просто спать, – я снова её обнял, и пошёл в сторону спальни.
Ночью, я совсем не мог заснуть. И высвободившись из объятий заплаканной девушки, я пошел гулять по просторам Хогвартса. Я шел, не задумываясь, и не смотря куда иду. Просто шел, куда ноги ведут. И пока не воткнулся головой в дверь, останавливаться не собирался.
Кто бы сомневался, что я приду именно к больничному крылу. Я тихо отворил дверь, и прошел в помещение. Грейнджер сидела на кровати, обняв колени руками, и смотря в темноту. Я бесшумно подошел к ней, и уселся рядом. Она даже не пошевелилась. Какое-то время мы сидели молча.
- Ты меня ненавидишь, – полу вопросом, полу утверждением сказала она. Ни один мускул её тела не дрогнул. Только губы. Внутри все сжалось. Что бы я ни ответил, ей будет все равно.
- Нет, – забавно было посмотреть на её реакцию. Она ожидала как минимум скандала. А я просто ответил нет. Её большие шоколадные, а в темноте почти черные глаза раскрылись еще сильнее.
- Нет?! – она была удивлена моим ответом. И тогда я улыбнулся ей. Искренне. Так, как никому никогда не улыбался. Разве что матери. Но и те случаи можно по пальцам посчитать. – Ты пришел сюда ради меня, – сказала она с дрожью в голосе. Грейнджер, ну не усложняй все! Я не хочу снова накладывать на тебя обливейт. Я не ответил. – Хорошо… – шепнула она, и обняла меня. Я замер. Мне не кажется? Может это сон? Неужели я уснул, и мне сниться такой прекрасный сон. Нет. Во снах я никогда не думаю, о том, что сплю. Значит, это реальность. Я открыл рот, чтобы сказать то, что я сказал ей в выручай-комнате, но она прикоснулась указательным пальцем к моим губам.
- Я не пожалею, – и я обнял её в ответ.
====== 6 ======
Любовь есть крепкий столп, высокий, как мечта,
Глядящий гордо вдаль на бури и на горе;
Она – звезда в пути для всех плывущих в море;
Измерена же в ней одна лишь высота.
В. Шекспир. 116 сонет.
Никогда не спрашивайте человека, почему он поступил так, а не иначе. В этом могут быть любые причины. Порой, что бы разобраться в самой скрытной личности, стоит просто спросить его мнение. Никогда бы не подумал, что буду вдаваться в философию, из-за пяти минут объятий с девушкой. В тот момент, когда наши объятия стали взаимными, мир вокруг меня наполнился светом. Никогда еще мой внутренний мир не был таким разнообразным.
Но объятия пришлось разомкнуть, ибо девушка просто напросто заснула в моих руках, да еще и сладко причмокивая! Если бы это была не Грейнджер, меня бы уже давно вывернуло наизнанку. Но поскольку причмокивала именно принцесса, я еле сдержался от желания коснуться губами её губ, и со скоростью света вылетел из больничного крыла.
После той ночи, я не посещал ни Грейнджер, ни Забини в их покоях. Если по выписке я узнаю, что между ними что-то есть, то мы с Паркинсон не останемся в стороне, и пустим пару «круцио» в сторону парня. Если же Грейнджер признается мне в большой любви, то тут уж я засажу в Забини «аваду», не меньше.
Но мои опасения оказались напрасны. Когда гриффиндорку выписали, она не трубила о своих отношениях с Забини, и уж тем более не клялась мне в вечной любви. Она просто при каждом удобном случае прожигала меня ненавидящим взглядом. Боюсь, так как у неё, у меня это получалось редко.
Но больше всего меня поразил случай на зельеварении. Я спиной чувствовал этот её взгляд «аля Василиск», и невольно поёживался, когда в классе воцарялась тишина. Создавалось ощущение, что к концу урока во мне либо появиться дырка, либо от меня останется пепел. Да, с такими взглядами её не назовешь подружкой золотого мальчика, скорее, дочкой Темного Лорда.
- Мисс Грейнджер, может быть, вы объясните, что такого притягательного нашли в спине мистера Малфоя? – спросил неожиданно Снейп, и по классу со стороны слизеринцов пронеслась волна сдавленного хихиканья. Все смотрели на Грейнджер.
- Конечно профессор! – заявила она, злостно ухмыляясь. – Я думаю, каким зельем его лучше отравить?! Беладонной или думраном? Какое вы находите более действенным, для такого циничного зверька как он? Или может сразу авадой? Что скажете, профессор? – вот ведь злыдень, а не Грейнджер!
- Десять очков гриффиндору за знание ядов. И минус двадцать за наглость, – и он отвернулся. Все смотрели на гриффиндорку удивленно, а её верные пёсики даже с восхищением! Вот только откуда в ней столько злости на меня? «А тебе, не все ли равно? Она плевала на тебя столько лет, теперь делает это открыто!» – завопил возмущённый голос истинного Малфоя.
- Нет! Не все равно! – гаркнул я на себя в ответ, и видимо снова вслух. Весь класс пялился на меня, как на не совсем адекватного человека. И все же неужели она просто так потянулась ко мне тем вечером. Или она злится за то, что я ответил на её объятия? Но если она не хотела этого, то почему обнимала? И почему все начинается именно тогда, когда восстал темный лорд? Вот щас отец насильно заставит меня принять метку, и она меня возненавидит окончательно.
- Мистер Малфой, я думаю вам стоит наведаться в больничное крыло. Судя по вашему виду, мисс Грейнджер все таки решила вас отравить, – обратился ко мне Снейп.
- Боюсь, профессор, это лишь признаки шизофрении! – Снейп снова бросил свой взгляд на Грейнджер, снова вычтя двадцать очков у гриффиндора, и попросив Грейнджер остаться на пару минут после урока.
Что ж, смогу подловить её на выходе, и спросить, что же случилось. Хотя, признаюсь, наглая Грейнджер мне нравится больше.
Гриффиндока с видом, будто её предала вся вселенная, выскочила из кабинета зельеварения. Я схватил её за руку. Взгляд аля я щас тебя прикончу снова был, но при этом проскальзывало и удивление. Она попыталась выдернуть руку, но я сжал её сильнее, отчетливо понимая, если она будет дергаться, появятся синяки.
- Грейнджер, что происходит? – она прищурилась, изучая моё лицо на признак лжи, издевки, сарказма ну или хотя бы намека на легкую иронию. Хотя мой голос был тверд, она искала ответы в лице.
- Ничего не происходит Малфой! – она рванула руку еще раз, и невольно скривилась. Ей было больно. – Хорек, отпусти, у меня будет синяк.
Я выдавил из себя самую ослепительную ухмылку на какую только был способен.
- Тебе не достаточно моего унижения в больничном крыле? Ты хочешь еще и здесь? Еще не вся школа знает, что глупая наивная Грейнджер звала обольстителя Малфоя?!
- Думаешь, я за тобой бегать начну?! Думаешь из-за того что ты космически красив, я попрошу у тебя автограф на груди или заднице?! Как бы ни так! Я, Гермиона Джин Грейнджер, не стану унижаться перед таким ничтожеством как ты!
