Чёрт, какая у неё классная задница.

Кожаная юбка-карандаш до середины бедра, в нее заправлена белая рубашка, на ногах замшевые ботинки на шнуровке. Волосы собраны в высокий хвост, открывая вид на бедную шею. Одежда скрывает минимальные недостатки и показывает все достоинства.

Как же мне нравилось ее целовать.

От созерцания фигуры Волковой меня отвлекает звон ее телефона.

— Да, мам… Нет, все нормально. У вас как?… Иду в библиотеку. Хочу взять Достоевского или Гоголя… Конечно, не знаешь, что я люблю русских классиков. Мы видимся раз в месяц… Мам, глупый разговор, который не приведёт ни к чему хорошему… Неудобно говорить, я перезвоню.

Бросая просьбу, чтобы я подождал здесь, она убирает телефон в карман пальто и входит в двери и исчезает за ними на двадцать минут.

После я жду, пока она намотает свой шарф кофейного цвета на шею, и помогаю одеться. На улице холодно, ранняя весна.

В машине Мила отворачивается от меня, смотря в окно. В руках крепко сжимает лямки маленького чёрного портфеля, выдавая свое волнение с потрохами.

— Поговорим? — скорее не спрашиваю, а утверждаю я.

— О чём? — хмыкает она, на секунду отрываясь от дождливого Питера.

— Вы наши тех, кто вас подставил?

— В процессе.

— Идеи есть, кто это мог бы быть?

— Точной информации нет. Я отправила сообщение Багирову и Птице. Ответа пока нет. — Мила снова хмурится.

— Где твоя машина?

— В ремонте.

— Что с ней?

Насколько я помню, ко всем своим дорогим вещам Волкова относилась с трепетом и заботой.

— Поцарапали. — только после того, как я повторил вопрос, она нехотя ответила. — Я забирала Джека из ветеринарки, ему делали прививки, и меня поцарапал чёрный автомобиль.

Джека.

Пса, которого я подарил.

— Лучше быстрее разобраться со сделкой. Что это?

— Не имеет значения.

Я рыкнул и свернул на обочину. Надоела. Поворачиваюсь к надоедливой девчонке и приближаюсь на опасное расстояние.

— Имеет, Волчонок. Все, что связано с тобой, имеет значение.

Она гордо и строптиво смотрела на меня до тех пор, по не услышала привычное Волчонок. Глаза Волковой расширяются, она подаётся вперёд. И её губы накрывают мои.

Черт.

Такие же сладкие.

Было не как раньше, когда она ещё даже целоваться не умела.

Кусала мои губы до крови.

А я буквально вжимал ее в себя, пересадив к себе на колени.

Не могу. Не могу отпустить. Черт.

Она первая отстранилась, тяжело дыша. Вернулась на свое сидение, кинув слова, разрушившие все.

— Этого не должно было быть.

Не только ты, Влад Графский, умеешь разбивать сердца.

End POV Vlad.

*

Вечером Мила сидела в своей комнате и никак не могла перестать трогать губы. Казалось, они все ещё горели. После того, как она влетела из машины, прошло около семи часов, а давно забытые ощущения внизу живота не пропадали. Тишину разрезал телефонный звонок. Девушка думала, что это мама, но оказался незнакомый номер.

— Алло. Кто это?

— Тот, кто тебе нужен. Троекуров. Твоя задумка необычна, я тоже устал от них. Жду тебя завтра в шесть часов на мосту.

План будет приведён в исполнение.

========== Часть четвёртая. ==========

Алексей Воронов или просто Лекс был правой рукой Милославы. Одновременно умный и вспыльчивый парень всегда желал быть главным. Он умел стремиться к цели, чем и заслужил уважение от Милы. Вот только жажда власти всегда была его сильной стороной, нежели умение дружить.

Именно в особняке Вороновых вечером проводилось собрание «Волков». В гостевой комнате было десять человек. Все парни, кроме Милославы. Было даже забавно – Волкова является главой «Волков». Между собой парни называли ее Волчицей. Жестокая, своенравная, скрывающая истинные чувства, умело пользующаяся маской холода, но так жестоко расправляющаяся с теми, кто тронул ее людей.

— Парни, это моя третья сделка за время пребывания здесь. Шестнадцатая, если считать за все время, когда я состояла в бандах.

Безусловно, не только Петербург пал жертвой Высших. Крупные города, как Москва, тоже имели свою ночную жизнь.

— Нам нужно перевезти крупную партию наркотиков из одной точки в другую. Есть сведения, что на нашем пути попадётся участок полицейских. Это первый изъян нашей миссии. Второй – это время суток. Прошлые наши сделки проводились при свете дня, а эта будет в полночь. Смотрите на карту. — она провела пальчиком по выделенным точкам, — Мы заберём партию со склада послезавтра в семь часов вечера. Она будет нас ждать. Далее, Лекс, ты помешаешь копам, а именно устроишь погоню. При участке превысишь скорость, скажем, на сто километров, чем положено. Возьми с собой ещё двоих. Саш, ты забираешь партию. За вами для подстраховки буду я. Лекс, как оторвешься от погони, приедешь к нам. При любых изменениях звонить мне, ясно? Думаю, не нужно объяснять, что случится, если все покатится в Тартары. Вопросы? — все отрицательно покачали головой, — Значит, собираемся здесь послезавтра в шесть.

Мила первая вышла из комнаты. Было странно, что все согласились без вопросов. Но не столь важно. О другом плане Волкова посвящать никого не собиралась.

*

Стас и Влад ужинали в доме Графских. Оба были уставшие, потому что решали дела «Доберманов».

В обеденный зал спустились Мария и Артём Графские, родители Влада. Внешность и характер парень перенял от отца, лишь глаза от матери. Мария по натуре женщина нежная, но справедливая. Правая рука своего мужа. Оба родителя выглядели моложе своих лет, потому что вели правильный образ жизни.

— Приятного аппетита, сын, Станислав. Мы с матерью едем на ужин к партнёрам.

— К Бариновым? — поинтересовался Владислав.

— Нет, к Волковым. Мы хотим заключить контракт. Встреча нужна для деталей бизнеса.

Проводив взглядом родителей друга, Стас поднял опасную тему.

— Ты поговорил с Милой?

— Не в том контексте. Мы говорили о бандах, а не о прошлом.

— Прошлое. — Ларин закрыл глаза и откинулся на спинку стула, — Я скучаю по тем дням.

— А ничего, что ты и предложил тот спор? — поднял бровь Графский.

— Если б знал, что у меня будет подруга, с которой можно поесть пиццу и обсудить задницы других девчонок, то никогда бы не предложил то пари.

— Вы действительно обсуждали задницы?

— Не только. А ты любил ее.

— Стас!

— Что? Я вижу, как ты смотришь на неё. Как и тогда.

— Это в прошлом.

— Это твоё настоящее и, если захочешь, будущее.

*

Сев в машину, Милослава двигалась к мосту. Стрелка на часах показывала без пятнадцати шесть, брюнетка успевала. Она подъехала к месту и, осмотревшись, вышла из автомобиля.

Около реки были силуэты. Один сидел в инвалидном кресе, другой стоял в стороне абсолютно неподвижно.

— Троекуров Сергей Николаевич.

— Волкова Милослава Алексеевна. Ты пришла.

— Вы говорили, что знаете, как остановить их.

— Правила игры просты.

— Правила?

— Да. Я помогу, но сначала послушай историю создания самих банд. Тридцать пять лет назад три брата захотели быть богатыми. Обыкновенная жажда денег привела к тому, в чем ты погрязла с головой. Чтобы не ссориться, они придумали правила. Каждая банда имеет своего представителя, выполняет задания и никогда не нападает на другую. Но после один брат нарушил их, убив собрата. Третий умер в результате болезни, а убийца остался один.

— Этим убийцей были Вы?

— Верно. Из-за жадности и власти я совершил ошибку и теперь жалею.

— Думаете, помощь мне поможет искупить вину?

— Я могу попытаться.

— Знаете, — сказала девушка спустя пару минут раздумий, — Я не верю, что Вы сказали всё. Не верю, что тут только желание искупить вину. Но сейчас это неважно. Что за правила? Как прекратить все это?

========== Часть пятая. ==========

В доме Калининых было громко. Слишком громко. Обычно Мила не любила посещать подобные вечеринки, но тут ее устроила подруга. Их дружба заключалась не в этом, но испытывать чувство вины перед Лерой не хотелось. Волкова слишком часто сожалела, что друг из нее никудышный.