Андромеда задумчиво посмотрела на собеседника.

— Глупости, значит... А вы подумали о том, что будет потом? — В каком смысле? — Если все пройдет благополучно при наихудшем раскладе. Вам будет нужна моя дочь с волчонком на руках? Или вы планируете сдать ее Люпину в стаю?

Снейп побелел. Самое безобидное, что он планировал — это убить Люпина. Однако Северус сдержал злость и ответил ровным тоном:

— Она должна выжить. Остальное не важно. Не знаю, представляете ли вы себе, насколько опасна беременность от оборотня. Нимфадоре я, естественно, ничего не говорил, но меня найденная информация не обрадовала. Поэтому, будет ли ребенок оборотнем или нет — мне не так важно.

Андромеда пригубила остывший кофе, и Снейп продолжил:

— Но я рассчитываю, что все пройдет хорошо. Чтобы роды не пришлись на полнолуние, сделать тоже можно. — Хорошо, — Андромеда усмехнулась. — Но что потом, вы подумали? Она уже не будет просто влюбленной в вас девочкой с малиновой макушкой. У нее на руках окажется ребенок от другого мужчины, которого вы, как я понимаю, ненавидите с детства. Вы понимаете, что этот ребенок каждый день будет напоминать вам... — Хватит, — перебил ее Снейп. Когда-то, много лет назад, подобная перспектива показалась бы ему несказанным счастьем. Впрочем, на самого ребенка ему было плевать, что тогда, что сейчас. — Думаю, война продлится не дольше года. Каков будет исход, я не знаю. Но... если мне очень повезет и я выживу и смогу при этом избежать Азкабана, то я увезу Нимфадору отсюда. Пусть даже с младенцем-оборотнем. Я отдаю себе отчет в том, что говорю. У меня, прямо скажем, не очень много средств, но справиться можно. Если я буду жив.

Андромеда долго внимательно на него смотрела.

— Мерлин свидетель, мне жаль, что это не ваш ребенок.

Вечером он снова, уже не таясь, ночевал у Тонкс.

Люпин не объявлялся, хотя, возможно, ему мешала та самая дополнительная защита.

Зато Снейп наведывался к Тонкс так часто, что у учеников Хогвартса сложилось впечатление, будто директор почти не покидает свой кабинет.

В середине весны пришло известие о том, что погиб отец Нимфадоры.

Снейп смог выбраться к ним только поздним вечером, и когда он пришел, Тонкс уже спала, приняв по настоянию матери оставленное им зелье сна без сновидений. Андромеду Северус нашел на кухне. Она одна сидела за большим столом и тихо плакала. Зрелище было жуткое. Он предложил Андромеде успокоительное, но она наотрез отказалось. Тогда Северус просто сел рядом за стол, чувствуя, что уйти нельзя.

Это было удивительно, но на деле миссис Тонкс оказалась совсем не похожа на ту бесчувственную женщину, которую Снейп видел в мыслях Нимфадоры.

Через какое-то время Андромеда заговорила, глядя перед собой:

— Он был ниже меня на три сантиметра. Три унизительных сантиметра. В школе я специально увеличивала высоту каблуков, но его это не останавливало. Он упорно приглашал меня на свидания, хотя я была настоящей Блэк. Холодная и гордая — настоящая ведьма, как он говорил мне — и грозился вызывать на дуэли всех моих чистокровных женихов, если таковые будут. Говорил, что против обычного бокса ни один чистокровный волшебник не устоит. Он ухаживал за мной три года. На каждый сантиметр ушло по триста шестдесять пять дней, как он шутил. На четвертый год мы стали встречаться, уже после Хогвартса. Помню, я смотрела, как Тед мерз под дверью нашего дома, а я все не выходила и думала, что ведь никто не будет любить меня так горячо, как этот магглорожденный мальчишка. Я понимала, что родители никогда не примут безродного Тонкса, но, в конце концов, это была моя жизнь, а не их. И я не пожалела об этом решении ни разу. А теперь... — она замолчала, видимо, говорить дальше не было сил. Но, переведя дыхание, внезапно посмотрела Снейпу прямо в глаза. — Нимфадора — это все, что у меня осталось. И я не позволю... НИКОМУ... делать ей больно. Никогда больше! — слова это были явно адресованы ему лично. — Мне казалось, вы все обо мне уже поняли, миссис Тонкс. Я ошибся? — Вас невозможно понять, мистер Снейп. Она рассказала мне, как вы расстались. Я знаю свою младшую сестру, знаю мужчин, которым нравится Нарцисса, и знаю, на что она может пойти, а на что — нет. И все это не стыкуется у меня в голове! — Могу я попросить вас сохранить от Нимфадоры в тайне этот разговор? — осторожно произнес Снейп, но не стал ждать ответа. — Между мной и Нарциссой ничего не было. — Дора говорит, что видела своими глазами. — Нимфадора видела лишь то, что ей нужно было увидеть, иначе она не ушла бы от меня. А я хотел, чтобы Тонкс сделала это сама. Как только она хлопнула дверью, я снял Империо с вашей сестры и отправил слегка дезориентированную Нарциссу домой. Она — жена, наверное, единственного человека, которого я в той или иной мере могу назвать своим другом. Вы правильно почувствовали, что концы не сходятся. Но у вашей дочери с детства сильные комплексы из-за Нарциссы. Тонкс не способна рассуждать здраво в такие моменты.

Андромеда пораженно молчала, все еще сквозь слезы глядя на него.

— Но, повторяю, Нимфадора не должна об этом узнать, — еще раз сказал он. — Иначе она не сможет простить себя за Люпина.

Миссис Тонкс кивнула.

Через несколько дней объявился Ремус. Он все-таки смог попасть в дом, выследив Андромеду. По неудачному стечению обстоятельств, в гостиной Люпин нос к носу столкнулся со Снейпом. Дуэли удалось избежать. Андромеда накричала на обоих, солгав, что это она пригласила Северуса, как лучшего зельевара, и что вся эта война не значит для нее ничего по сравнению с угрозой для жизни Нимфадоры. Люпин, услышав это, поубавил пыл и ушел мириться с Дорой.

Ремус просил прощения, винил себя во всем и обещал не причинять неудобств. Судя, по его виду, он действительно раскаивался, но что делать, не представлял.

Когда он наконец ушел, Нимфадора влетела к матери так быстро, насколько это позволяло ее положение.

— Снейп... он? — Ушел. — Как ушел??? — Так! — Андромеда хлопнула по столу. — Прекрати превращаться серую в мышь. Что ему было делать? Он мялся на кухне, сколько мог придумать повод. Не смей реветь! Ты — почти Блэк! — Он снова бросил меня... Снова бросил... — лепетала стремительно сереющая Тонкс. — Дура! Как моя дочь может быть такой дурой?! До полнолуния меньше недели! Вот тогда и жди его здесь. Ну-ну, соберись. Только будь осторожна в словах... Вернее, черт подери, в мыслях. Этот, как вы говорили, Ужас Подземелий — настолько неуверенный в себе человек, что запросто решит, будто ты можешь предпочесть ему этого жалкого подонка. — Мам, раньше ты такими словами Снейпа характеризовала, — уже спокойнее сказала Тонкс. — Ну, мы много времени провели вместе за эту зиму, пока ты, как правило, спала. К тому же, я никогда не присматривалась к нему, как к потенциальному зятю, а со стороны легко сделать такой вывод. Но ты не обольщайся, Снейп тоже малопригоден для счастливой семейной жизни. Ему хватит ума пожертвовать собой ради чужого блага. Честно говоря, я не понимаю, как и зачем он убил Дамблдора. Это точно был он? Поттеру ведь могло и почудится. — Это он. Я спрашивала.

Андромеда лишь покачала головой.

Тонкс родила в начале апреля. Снейп был рядом почти с самого начала. Под утро появился и Люпин — как почувствовал. Но его дальше гостиной не пустили, объяснив присутствие Снейпа в комнате роженицы тем, что приглашенного колдомедика надо держать под контролем.

Спустя почти сутки после начала родов Северус в совершенно диких чувствах смотрел на младенца. Ему хотелось ненавидеть это крошечное существо, послужившее причиной физических мучений, вполне сопоставимых с Круциатусом. Он держал малыша на руках, пока колдомедик занимался Дорой, и чувствовал, как его затапливает злостью. Но тут младенец издал странный звук, нелепо задергал рукой и, словно, поймал взгляд человека, державшего его — светлые короткие волосы моментально окрасились в угольно-черный цвет. А Северус почувствовал, как по телу пробежала волна мурашек. Точно так непроизвольно иногда менялся цвет волос Нимфадоры, когда она засматривалась на него, растворяясь в своем чувстве.