* * *
Мои собственные Постижения также подтверждают, что пространство является более значительной силой в сравнении со временем. Хотя самое глубинное Состояние из всех стоит гораздо выше как пространства, так и времени, существуют промежуточные этапы субъективного проникновения, на которых пространственность признается, тогда как время - нет. Но на некоторых других этапах к пространственности добавляется нечто вроде измененного времени. Знаменательно, что о Трансцендентном Сознании если и можно что-то сказать, то лишь с помощью таких слов, как "глубина", "высота", "погружение", "внутреннее" и т. п. Слова эти и соответствующие им понятия явно пространственного типа. Они не имеют никакого отношения ко времени. Правда, я использовал выше слово "проникновение", а оно явно вызывает сопутствующее представление о процессе - свойстве временном. Но процесс не является какой-то частью содержания или свойства Самого Сознания. Здесь не подразумевается, будто это кажущееся проникновение действительно требует протекания времени. В метафорическом смысле неверно говорить о Познании как о каком-то событии, насколько бы оно ни казалось таковым с точки зрения относительного сознания. Я просто Пробудился к вечному Там, которое в некотором таинственном смысле есть в равной мере и Здесь, что не имеет абсолютно никакого отношения к становлению. Правда, самосознание, играя роль свидетеля, прошло через ряд отметок разных состояний и анализ их, и таким образом оно все же оставалось в какой-то временной сфере. Но свидетельствующее самосознание следует тщательно отличать от засвидетельствованного Первичного Сознания. Так вот, Первичное Сознание облекается в некотором смысле в Пространственную форму на уровне, где нет никакого времени. Под этим как будто подразумевается, что в сравнении со временем пространство отличается более окончательной силой.
Теперь уже должно быть ясно, что я утверждаю совсем иное положение, чем Шпенглер, который считал время отцом пространства. Шпенглер признавал, что всякое развитое сознание в принципе подобно пространству, а также понимал, что культура всегда обращалась против времени и воплощенной жизни с намерением победить их. Таким образом, венец всякой культуры вполне являет собой Будда. (Слово "Будда" имеет троякий смысл. Общераспространенное понимание относит его исключительно к исторической личности, известной как Гаутама. Но в принципе оно означает "Озарение" в смысле Трансценденции или победы над миром. Все, кто сознательно отождествил себя с синтезированным недвойственным сознанием, являются буддами). Провозвестие Будды - это провозвестие Освобождения от всего жизненного процесса со всеми его трагедиями. Но Шпенглер допускает лишь временный успех для такого Провозвестия. Он полагал, что увидел поток временной жизни, в конце концов подмывающий это Освобожденное состояние и растворяющий его полностью в реке Становления. Несомненно, это так и должно казаться для сознания, ограниченного перспективой течения истории, поскольку все, что продолжает существовать для истории, непременно находится во времени. Однако Шпенглер был способен лишь отследить то, что еще не было побеждено пространством. Сознание, жаждущее чувственного существования, еще не побеждено, и все еще явно находится в рабстве у времени. Но более высокое Сознание, в котором это желание уничтожено, исчезло с исторического поля зрения. Никто из тех, кто говорит с точки зрения Шпенглера, ничего об этом не знают. С другой стороны, можно пробудиться к уровню Сознания, на котором Осознавший может Узнать, что именно Будда, а не Шпенглер олицетворяет принцип окончательного Триумфа.
С точки зрения относительного явно кажется, что выигрыш Силы Освобождения в количественном отношении до сих пор довольно ограничен. Но не следует забывать, что выигрыш этот абсолютен, ибо Освобожденная Душа уже вне юрисдикции времени, тогда как сознание, привязанное к временным делам, всегда подвержено наступлению Силы пространственного Освобождения. Принцип кесаря как дитя времени подвластен Немезиде, тогда как пространственная сила - нет. В этом основание для глубокого оптимизма, который позволяет с определенностью заявить, что, в конечном счете, все души освободятся от рабства времени.
* * *
Я развил данный тезис в плане конфликта или борьбы между двумя принципами. Очевидно, это оправдано только с относительной точки зрения, поскольку именно так это представляется во временном потоке. С метафизической же точки зрения не нужно добиваться никакой победы, ибо Первичное Сознание в действительности никогда не было связано. Связанность временем - эффект, существующий лишь для относительного сознания. Достижение Состояния Освобождения имеет смысл для сознания, осознающего себя, но не для Первичного Сознания, которое, подобно пространству, не затрагивается наличием или отсутствием событий.
Пространство остается Высшим Божеством, которое в любом смысле познаваемо, каким бы смутным ни было знание. Высшее - вечно непознаваемое, объятое непроницаемым Мраком, Безмолвием и Пустотой.
88. ПОСЛЕДНЯЯ ЗАПИСЬ
16 ноября
Вот уже сто один день с того великого дня Невыразимого перехода и три месяца с тех пор, как я начал свои записи, которые теперь подходят к концу. Это был самый необыкновенный период для автора. Он узнал, что значит войти в Состояние совершенной Полноты; где мучившие душу проблемы находят свое разрешение; где Радость неизреченная; где пребывает достоверное и точное Знание; где можно познать Общение, приносящее ценность глубокого Единения; и где подлинное Освобождение. Ныне он знает с непосредственной достоверностью, что в шелухе этой внешней жизни сокрыто Зерно чрезвычайно удовлетворяющих Ценностей. Он нашел решение великой метафизической проблемы, и Поиск всей жизни был для него завершен.
Остается кое-что сделать. Есть почти невообразимо огромные сферы знания ниже этого непостижимого Познания и в нем самом, и для раскрытия этих возможностей нужны века. Есть дело - оставить запись, чтобы оказать какую-то помощь другим - тем, кто также стремится пройти этим путем. Эта книга и является частью такой работы.
* * *
Кажется, настало время сделать общий обзор прошедших ста дней, чтобы создать основание для оценки того события, которое я назвал Невыразимым Переходом. Ценность этого Перехода для моей внутренней жизни несомненна, и я полагаю, это очевидно для всякого, кто прочел эту книгу. Я не устану повторять, что обретенная мною Ценность превыше всех прочих. В относительной жизни нет для меня уже ничего, что могло бы хоть в малой степени вызвать желание отвратиться от Трансцендентного Мира, хотя некоторые фазы внешней жизни все еще более приятны, чем другие. Я хочу, чтобы все Познали то, к чему пришел я, и если смогу быть полезен в этом, то буду рад сделать все, что в моих силах. Но весть, которую я несу, будет от иного Мира, иной Жизни, а не просто о каком-то возможном улучшении жизни в мирской сфере, и в этом мое собственное убеждение вполне согласуется с центральной темой Провозвестия Иисуса. А именно - что человек должен Родиться вновь и вступить в истинную Жизнь, в иное "Царство", т. е. на иной уровень сознания. Но я хочу еще раз повторить то, что уже говорили другие: вовсе не нужно умирать в физическом теле, чтобы родиться вновь в этом Ином Мире. Кажется несомненным, что пока человек занимает тела, построенные из плотного материала этого плана, он может сознавать Трансцендентный Мир лишь в сумеречном свете. Плотная материя представляет слишком большое сопротивление для такого Сознания, чтобы не быть чем-то вроде барьера. Тем не менее, благодаря частичному очищению материалов, входящих в состав сложной человеческой формы, можно достигнуть разной степени перекрестного соотнесения между Трансцендентной и внешней, относительной жизнью. Тут мы подошли к вопросу, который для своего решения требует проявления самого глубокого различения. Позвольте мне вкратце обсудить эту проблему.
Чем плотнее облачение человека, тем глубже он может спуститься в сферу зла, мрака и помраченного сознания без опасения для продолжения существования на этом плане жизни. Но верно и то, что чем плотнее одеяние материи, тем значительнее изоляция от Потока Высшего Сознания. И с другой стороны - чем более утонченным является человеческое тело, тем легче ему служить проводником Трансцендентного или Космического Сознания. При прочих равных, наивысшего возможного соотнесения достиг бы человек, тело которого было бы настолько тонким, что едва было бы способно продолжать жизнь на этом плане. Тут-то мы и видим действие двух противоположных принципов, между которыми должно быть достигнуто рабочее равновесие, чтобы это сознание иного Мира могло отличаться какой-то степенью объективного проявления. Записи случаев Космического Сознания демонстрируют, что равновесие это должно было достигаться на совершенно разных уровнях.
