— Мне стало плохо, но не в том смысле, что у меня началось какое-то недомогание, а просто…
— Страшно? Тебе стало страшно? – спрашивала я миролюбивым голосом.
— Да, он, словно, смотрел на меня как кошка на полузадушенную мышь. Знаете, когда она решает, что ей делать с обессиленной жертвой, — съесть её или же ещё поиграться, хотя интереса уже нет. Вот я вчера почувствовал себя такой мышкой, которая молча лежит и ждёт решения кошки. Убьёт она её быстро или же начнёт есть ещё живую.
— Ясно, а как он тебя ударил шокером? – поинтересовалась я.
— Подошел к стойке, улыбнулся и протянул мне руку, будто хотел пожать её. Я протянул ему руку в ответ.
— Но если ты был так напуган, то зачем ты это сделал?
— Я не знаю, мне показалось… что если я этого не сделаю, то будет только хуже.
— Ясно, — сказала я, вставая со стола. – Спасибо тебе.
— Простите, — остановил он меня. – А мне за это ничего не будет? Я не вызвал полицию, хотя должен был. Я просто струсил.
— К сожалению, Том. Но, по крайней мере, от взыскания и занесения в личное дело тебе не отвертеться. А насчет всего остального, попробую что-нибудь сделать, — сказала я, разворачиваюсь и уходя.
Парень не виноват в этом, профессиональные и хладнокровные убийцы, действительно, могут и вселять страх и быть прекрасными психологами, а так же самыми «белыми и пушистыми». Именно поэтому их так трудно ловить, потому что в обычной жизни, — это абсолютно обычные люди, с которыми мы общаемся, ходим в магазин, здороваемся по утрам.
Глен терпеливо ждал меня у палаты Моргана, оттуда уже вывозили тело, отправляя мертвого сторожа в полицейский морг.
— Ну, узнала что-нибудь? – спросил мужчина.
— Особо ничего, но ясно теперь одно, кто бы ни был убийца, он достаточно хорошо разбирается в невербальном программировании, — говорила я.
— А по понятнее можно? – удивлённо спрашивал Глен.
— Парень рассказал, что когда он окликнул убийцу, то создалось такое впечатление, что его разглядывают под микроскопом и в любой момент могли убить.
— Слушай, это всё, конечно, хорошо, но такое не подошьёшь к делу. Нам нужны факты, а факт в том, что парень пропустил убийцу и не сообщил о незаконном проникновении сразу же, как только очнулся.
— Он испугался, причем это видно по его глазам! Тем более психологический портрет преступника тоже важен!
— Лара, не стану ничего говорить по поводу вашей женской интуиции. Каждый разбирает дело своими методами. Но у тебя…
— Нет опыта, да? – серьёзно и зло спросила я.
Напарник опустил голову, не решаясь ничего сказать.
— Тогда может, будешь разгребать всё сам, и от шефа тумаки будешь получать ты, а не я. Хватит уже мне тыкать что я молодая и всего год работаю в полиции. Мы с тобой, Глен, за последние полгода через столько прошли. В буквальном смысле через огонь и воду, а ты всё ещё видишь во мне маленькую и неопытную девочку, которую можно легко осадить сказав: «Я в полиции уже пятнадцать лет, а ты без году неделя!»
Глен опустил голову, понимая, что перегнул палку. Я терпеливо ждала, но мужчины в убойном отделе не привыкли извиняться, даже перед своими коллегами.
— Я в церковь, осмотрю покои отца Джозефа, может там есть какой-нибудь тайник, который криминалисты пропустили. Это помещение осматривалось только поверхностно, верно?
Мой напарник кивнул, я, всё ещё смотря на него со злостью в глазах, пошла на выход. Ненавижу, когда ко мне относятся, как к девочке, как к маленькой необразованной девочке. А ещё более обидно это было слышать от Глена. Мы с ним и через перестрелку пришли, и вместе притон с наркотиками накрывали. Да меня даже под видом проститутки отправляли к местному сутенёру, чтобы накрыть его бизнес по продаже людей.
Сев в машину, я немного перевела дыхание, завела мотор и включила радио, чтобы хоть немного успокоить гневные мысли. Я покачала головой, через чтобы я ни прошла, сколько бы всего я не повидала, всё равно основополагающим является то, что полицейского станут слушать только тогда, когда он наработает в своём отделе, как минимум, пять лет. До этого об твоё мнение можно вытирать ноги и не только их.
POV Автор
Церковь была пустынна и неприветлива. Такие рисуют во всяких мистических триллерах и ужастиках, — идеальный порядок, красивые, покрашенные стены, а вокруг витал дух одиночества и какого-то подсознательного страха.
Желтую ленту уже сняли, а помещение не опечатывали. Всё-таки людям нужен был дом Божий, может через пару деньков сюда прибудет какой-нибудь новый священник, если конечно, он полный дурак и не побоится сюда приезжать. Потому что, как видно из случая с отцом Джозефом, «добрый» Боженька не торопиться помогать даже своим служителям.
Спокойно войдя в церковь, девушка встретила совершенно равнодушное помещение, — свечи не горели, не было запаха ладана и плавленого воска. Да, здесь и впрямь было страшновато, но детектив встряхнула головой, она здесь не для этого. Нужно осмотреть комнату священника, может там она сможет что-то отыскать.
Комната падре была открыта, святой отец никогда её не закрывал, верил людям, а вот они как обошлись с ним. Но это лирика, а теперь нужно перейти к делам. Кровать была застелена, на письменном столе был идеальный порядок, стул был плотно приставлен к столешнице, над кроватью висело распятие. Видимо, Джозеф каждый вечер и утро молился Господу, только он его не защитил.
Пара стрельчатых окон с красивыми витражами, скорее украшали комнату, чем освещали её. Света от них было недостаточно, чтобы освещать помещение полностью, сохраняя только легкий полумрак.
В общем, одинокая каморка местного священника, который всю жизнь провёл в служении и видел смысл только в этом. Осмотрев ящики стола, Лара ничего интересного не увидела, — Библия, несколько молитвенников, чистые листы бумаги, письменные принадлежности и другие канцелярские предметы.
На столе одиноко стояла настольная лампа, да свет ещё мог давать старый канделябр на двадцать свечей, который стоял в углу комнаты, но судя по тому, что он был чистым, там уже давно не ставили свечи. Девушка включила лампу, чтобы было хоть как-то посветлее. Тут, в одном из ящиков стола она заметила краешек старой фотографии.
Осторожно достав её, детектив увидела, что фото было достаточно старым. На ней были изображены двое мужчин, они стояли рядом, один из них положил руку своему приятелю на плечи. Оба улыбались, были одеты достаточно просто, — клетчатые рубашки, потёртые джинсы, в общем, обычная рабочая одежда. Одним из этих двоих мужчин явно был пастырь Джозеф, ему здесь было лет тридцать, максимум тридцать пять.
Развернув фотографию Лара увидела дату, 12 июня 1956 год. Девушка недоуменно встряхнула головой. Если Джозефу здесь было тридцать лет, то на 2011 год ему уже должно быть восемьдесят пять! Нет, есть, конечно, люди, которые сохраняют хорошую форму и более-менее молодое тело и в семьдесят, но не тогда когда тебе под девяносто. Отцу Джозефу было не больше семидесяти, насколько помнила девушка.
Послышалась трель мобильного телефона, в гробовой тишине церкви она прозвучала как звон набата, извещающего о Конце Света. Лара быстро достала телефон из кармана, это снова был Глен.
— Да? – спросила девушка.
— Лара, ты где? – поинтересовался напарник.
— В церкви, в комнате падре, — ответила Лара. — Что у тебя?
— Получил отчёт от медэкспертов, Морган умер примерно в полночь, от удара ножом в грудь, — захлебнулся собственной кровью. Про ожог ты уже прекрасно знаешь, но есть ещё кое-что. Старик перед смертью сопротивлялся, под ногтями у него нашли частицы одежды, обычная синтетическая ткань от куртки, есть частицы кожи, но её мало чтобы провести анализ.
— А видеокамеры?
— Посмотрели, но лица нашего убийцы не видно. К тому же видно, как он зашел в палату, но не видно как вышел. Следов монтажа плёнки нет, такое ощущение, что он в окно выпрыгнул.
— Палата Моргана находилась на первом этаже, вполне возможно… — предположила Лара, но тут послышался какой-то звук, отчего девушка прервалась.
