А пока что пора приниматься за привычную работу.

– Человек был из группы, с которой вы должны были спуститься в шахту? – уточнил я. – Где он сейчас и в каком состоянии?

– Нет, он зашел в раздевалку с плазменным пистолетом в руке, – ответил Доверие. – Сейчас он в госпитале, в автодоке, без сознания. Все данные по нему мы отправили вашему руководству, чтобы они занялись расследованием, но наша просьба была проигнорирована.

– Жаль, что он в отключке, я бы с удовольствием его допросил, – посетовал я. – Насчет следствия – сделаю всё, что смогу. Оставайтесь на связи.

– Хорошо, – синхронно сказали биороиды и отключились.

Итак, пистолет… Да еще и плазменный. У меня, кстати, простой ионный, и если бы этот идиот пальнул в раздевалке… Плазма на данный момент – одна из самых мощных единиц стрелкового оружия. Их бы точно потом не собрали, разве что, по атомам. Может, на это и рассчитывал тот, кто его туда послал? Для военных слишком заковыристо. Но, с другой стороны, плазменным оружием помимо них владеют лишь считанные единицы наёмников, которые на хорошем счету у лучших контрабандистов. Такие ребята на захудалую станцию валить каких-то роботов точно не полетят.

Простой псих подобную игрушку раздобыть нигде бы не смог, в этом роботы совершенно правы.

– Адонис, в чьей они группе были?

– Третья, шахта Д-2.

– Значит, Дойл. Отлично! Свяжись с ним и выясни, что это был за пистолет. Он воевал и должен в этом разбираться. И пусть охарактеризует покушавшегося заодно. А мне пора бежать.

– Гарнитура у тебя в порядке? – я протянул толстячку свою, но он ее тут же выбросил, взяв с рабочего стола другую. – Эта помощнее. Сегодня электромагнитная буря на гиганте. Видео не обещаю, но голос гарантирую на всей территории станции.

Я поспешил вернуться в сектор службы безопасности, где меня наверняка заждались Линдсей и Алехандро. Чёртова искусственная гравитация мешала передвигаться быстро, но я ковылял изо всех сил. Примерно на полпути со мной соизволил снова связаться «Пустынный Ястреб».

– Хьюстон, как слышно, приём!

– Громов, ты хочешь сказать – нас водят за нос?!

– Ага, какая ты догадливая, – я ухмыльнулся. – Как там поживают мои старые знакомые с оперативного штаба?

– Отлично поживают, ведь больше некому сводить их под дулом плазмомёта в увлекательную экскурсию по военному моргу.

Видит бог, они сами тогда напросились. Из-за их грубого просчёта в планировании операции погибла большая часть нашего отряда. Я просто помог им воочию увидеть последствия своей ошибки. Получилось очень показательно.

– И что же тебе поведали о линнисийцах?

– Они сказали, что те всегда соблюдают строгое молчание в эфире, – она помедлила. – Когда покидают пределы Империи и отправляются в набег… Но чью тогда, чёрт возьми, передачу уловили наши перехватчики?!

– Давай я расскажу тебе одну занимательную историю из моей личной жизни, но сначала мне хотелось бы услышать, что ты раскопала.

– Прости, но по ученым информация закрыта… Зато я узнала кое-что о личности нападавшего, ты ведь это хотел, спрашивая про досье новоприбывших?

– Верно, Мариночка, ты сама догадливость сегодня. Рассказывай!

– Его зовут Николас Джефферсон. Классический игроман, не служил, и долгов у него более трех миллионов кредитов. Но кто-то помог ему устроиться на «Ариадну» и половину из них погасил.

– Спорю, что вторую половину ему обещали после выполнения заказа.

– Ты тоже сегодня сообразительный. Контрразведка с тобой полностью согласна, но они пока не нашли автора такого шикарного подарка.

Контрразведка, надо же. Значит, командование предполагает «крота» в штабе. Ну, бог им в помощь, там давно следовало всё перетряхнуть.

– Хорошо, теперь я расскажу свою историю. И не простую, а про то, как выиграли битву у Гаммы Стрельца.

– Это та крупная победа над линнисийцами? Я там была, вообще-то. Зачем ты мне это собираешься рассказываешь?

– Надеюсь на твоё понимание. Однажды, когда нас в очередной раз потрепали и отправили в резерв в глубоком тылу, наш замкомандира взвода, Араик Папаян, решил отметить свой юбилей. Проставился он на совесть: коньяк лился рекой, а шашлыкам не было конца. И тут, в самый разгар веселья, нам пришла в голову гениальная, как тогда показалось, идея. Мы конфисковали у тыловиков какое-то ржавое корыто, на котором едва держались передающие антенны, поставили его на автопилот и запустили в космос, в сторону линнисийцев. До этого мы четыре часа записывали передачу, представляясь командирами кораблей, а было нас… побольше взвода, откуда взялись остальные, хоть убей, не помню. Я назвался адмиралом Громовым и отдавал приказания эскадрам, ребята с гудением бегали вокруг меня и пытались маневрировать… короче, было весело. Но настоящее веселье началось, когда линнисийская эскадра Красных Дьяволов поймала и расшифровала сигналы, передаваемые той самой лоханью на автопилоте. Бедняги подумали, что на них прёт целая армада, и оставили позиции. С боевым духом у них всегда было слабо. Тогда и началось знаменитое наступление.

– И что, вас наградили потом? – недоверчиво спросила Марина.

– Нет конечно! Нам с Араиком, как зачинщикам всего этого безобразия, дали по строгому выговору и лишили боевых за два месяца. Мораль выводить не буду, потому как тороплюсь, догадаешься обо всем сама.

– И что же, ты думаешь, командование пойдет на риск и отменит приказ? Им понадобятся для этого более веские доказательства.

– Мне хочется, чтобы ты правильно понимала ситуацию.

– Я её прекрасно понимаю, поверь. Но нарушить приказ не могу.

– Ладно, я практически пришел, но не отпускать же тебя без очередной загадки! Итак, зачем кому-то платить полтора миллиона кредитов за какого-то неудачника, который в армии даже не служил, если мы с тобой прекрасно знаем, что приличного наемника можно взять за миллион? Время пошло, уже скучаю, Хьюстон, конец связи!

В компьютерном центре службы безопасности царили приятный полумрак и тишина. Таким я это место ещё не видел.

– Приветствую, амиго! – отсалютовал мне коктейлем высокий широкоскулый мужчина, обладатель самых длинных усов на нашей станции.

– Есть радостные вести? – поинтересовался я. – Предупреждаю, плохими я сыт уже по горло!

– Всё путем, я вошёл-таки в систему! Дьявол, всю жизнь об этом мечтал, прямо с головного…

Он поставил запотевший бокал с коктейлем на панель управления терминалом и сладко потянулся в кресле. Леонардо за такое медленно бы четвертовал тупым мясницким ножом, но лично мне сейчас было всё равно. Позади хакера на кресле съежился Линдсей. По его лицу ясно читалось, что он предпочел бы сейчас сидеть внизу в заложниках, чем творить такое надругательство над уставом.

– Какие блоки системы под контролем?

– Не так много, – вздохнул Алехандро. – Один момент мне казалось, что вообще не выйдет… В общем, система видеонаблюдения, кое-какие службы… Пушки заблокированы наглухо, управление не перехватить. Ниже госпиталя дроны вообще поставили такую защиту, что мне вовек не сломать, так что освободить кого-нибудь отсюда я тоже не могу, извини.

– Да мне этого и не нужно, пусть пока там посидят, подумают над смыслом жизни. Лучше открой мне личные данные сотрудников.

Мужчина удивленно приподнял кустистые брови.

– Хочешь посмотреть чье-то досье?

– Да. Свое.

«Почему вы не в карцере, кстати?», – спросил меня Доверие. Биороиды умеют задавать чертовски правильные вопросы, мои загадки им в подмётки не годятся…

Досье гласило, что Андрей Громов заключен под стражу и в настоящий момент находится в изоляторе А-42. То, что я сейчас стою и читаю это всё, подпоясанный кобурой с табельным оружием, уже тянуло на трибунал. А если ещё вспомнить про недавние переговоры с террористами…

Несмотря на холодную ярость, кипевшую внутри, я не мог не восхититься глубиной комбинации Дьюка. Ведь фактически он сделал меня главным козлом отпущения, вне зависимости от варианта развития событий. Даже, если мне удастся освободить заложников, я все равно попаду в тюрьму, и все лавры достанутся ему, а ежели не смогу…