— До встречи, милая Дита, приятно было с вами побеседовать. Надеюсь, что у нас еще будет возможность продолжить разговор.
— Конечно, — женщина улыбнулась вампиру, но тут же, не удержавшись, широко зевнула. — Ой, простите, — добавила она сконфуженно.
Геральт озадаченно посмотрел на свою спутницу, а затем повернулся к Регису, который уже неспешно двигался в сторону своего склепа:
— Эй, Регис, — позвал ведьмак.
— Да, друг мой, — вампир обернулся.
— У тебя деньги есть?
Дита снова почувствовала себя виноватой в их с Геральтом бедственном положении. Она с досадой поправила рукава красивой рубашки и первой пошла к выходу с кладбища.
— Прости, но боюсь, что нет, — услышала женщина голос Региса. — Ты же знаешь, мои потребности крайне скромны… Если Дита захочет, то я могу приютить ее у себя, но условия у меня, сам понимаешь, какие.
— Ничего, как-то выкрутимся. Бывай, Регис…
Ведьмак догнал Диту спустя несколько секунд. Небо над ними уже успело окраситься в светло-серый цвет, а горизонт зарделся алым светом восходящего солнца.
— Лошадей сейчас забирать не будем, — деловито заявил Геральт, привычно хватая женщину за рукав, дабы ускорить ее. — Нам просто нечем заплатить за постой. Дойдем до города пешком, там я попробую устроить тебя в гостинице, а сам поеду за этим вихтом.
— На голодный желудок? — сочувственно спросила Дита.
— Что-то придумаю, — отмахнулся Геральт. — Мне еще надо будет пройтись по городу: разузнать об этом проклятом особняке с ложками, может, какая-то работенка и подвернется. На худой конец пойду к Чианфанелли и потребую какую-нибудь ссуду, чтобы заплатить конюшему и за твою комнату.
Они вышли на пыльную дорогу, вокруг которой тянулись людские огороды. На заросшей мхом крыше небольшого домика надрывался петух с ободранным хвостом. Дородная девица в цветастом фартуке распахнула дверь дома и выплеснула на дорогу ведро с дурно пахнущими помоями, едва не угодив на сапоги Геральта.
— Сука! — ведьмак ловко отпрыгнул от брызнувшей во все стороны вонючей жижи.
Дите повезло меньше.
— Смотри куда помои льешь, дура слепая! — заорала она, стряхивая картофельные очистки с сапога.
— Заткнись, курва! — не осталась в долгу девица. — А то щас мужа позову, так он собак на тя спустит! Ишь разоралась!
— Да я тебе сейчас это ведро на голову надену! — Дита засучила рукава и решительно пошла в сторону бабы, которая тоненько взвизгнула, впрыгнула в дом и захлопнула дверь.
— Если будешь продолжать в том же духе, — преспокойно заметил ведьмак, когда пылающая от гнева женщина присоединилась к нему (сам Геральт даже не задержался, чтобы посмотреть чем кончится перепалка), — то тебе точно жить останется недолго…
— Только если ты меня бросишь на произвол судьбы, — буркнула Дита, расстроенно глядя на мокрый сапог.
— Надо было попросить Региса за тобой приглядывать, пока я буду ездить, — Геральт искоса глянул на свою спутницу.
— Мне не десять лет, Геральт, — Дита с трудом сдержала слезы, которые некстати появились в уголках ее глаз, сошла на обочину и принялась вытирать обувь о траву. — А если думаешь, что я сама обязательно во что-то вляпаюсь, то надо было принимать предложение Региса, — не разгибаясь сказала она, срывая сочные стебли. — Посидела бы денек-другой на кладбище, ничего бы со мной не сталось…
Она выпрямилась и убрала налипшие на лоб волосы и посмотрела на ведьмака. Геральт стоял посреди дороги, скрестив руки на груди и наморщив лоб.
— Что? — спросила Дита, возвращаясь к нему.
— Ничего, — ведьмак посмотрел на свою спутницу так, словно видел впервые. — Просто еще ночью ты дергалась от страха, стоило Регису подойти к тебе ближе, чем на расстояние вытянутой руки. А стоило ему с тобой побеседовать, пока я задремал, как ты уже согласна остаться с ним наедине.
— Да не от страха я дергалась, — раздраженно отмахнулась Дита и двинулась вперед, оставив Геральта загадочно улыбаться посреди пыльной дороги.
Из-за поворота вышли две упитанные коровы, которых подгонял лозиной босоногий паренек. Дита посторонилась, пропуская животных, и обернулась на Геральта, незаметно подошедшего сзади.
— Ты только учти, что где-то в этих краях живет суккуб, у которого с ним весьма теплые отношения, — бросил ведьмак, прежде чем обогнать женщину.
***
Геральт действительно умудрился уговорить хозяина гостиницы, в которой они с Дитой не так давно ночевали, приютить женщину в долг. Правда, наслаждаться комфортом женщине довелось недолго. Не прошло и часа с того момента, как ведьмак отправился на поиски вихта, как в комнату Диты постучали.
Открыв дверь, женщина обнаружила хозяина гостиницы, который часто мигая маслянистыми глазками, потребовал освободить занимаемое ей помещение.
— Как это убираться? — опешила Дита. — Вы же договорились…
— Так то я не с тобой, а с мутантом твоим договаривался, — почесывая округлые, заросшие черной жесткой щетиной щеки, сообщил мужичок. — А оно все знают, что коли мутанту откажешь, то и запаршиветь можно, а то еще и похуже. Так вот. А тебе я и говорю — выметывайся отседова, раз денег нету.
— Да будут деньги, — попыталась урезонить корыстного типа женщина. — Завтра-послезавтра, но будут. Я ж у тебя жрать не прошу, а только крышу над головой.
— А я тебе уже который раз повторяю, девка. Выметывайся на все четыре стороны. А не уйдешь по доброй воле, так я своих хлопцев позову, они жива тебя выпроводють! И не посмотрят, что седая вся…
Хлоп!
Сама от себя не ожидая такого нахальства, Дита от души врезала по заплывшей жиром щеке негодяя. Потом, как ни в чем не бывало, натянула на голову берет, поправила перо цапли, и, под негодующие вопли хозяина, покинула заведение.
А Боклер был залит солнцем, лучи которого скользили по ярким фасадам и красным черепичным крышам. По улицам сновала тьма всяческого люда, большей частью небогатого ввиду утренней поры. Уличный торговец, толкающий тележку, полную яблок, груш, дынь и прочих фруктов, улыбнулся понуро бредущей Дите и бросил ей яблоко. Женщина неловко поймала угощение, а мужчина, бросив: «Доброго вам утречка, милсдарыня!» — покатил свою тележку дальше.
Дита с наслаждением умяла спелое яблоко, а потом присела на каменную ограду одной из клумб, засаженных кипарисами и можжевельником, вытянула ноющие ноги и крепко призадумалась. Конечно, она могла бы узнать у прохожих, как добраться до кладбища Мер-Лашез, а то и просто пойти по памяти и воспользоваться приглашением Региса. Но заявиться к нравящемуся ей мужчине словно брошенная собака, Дите не позволяла гордость. Как-никак, а она еще довольно молодая и предприимчивая барышня, а что до денег — то их всегда можно заработать. Рассудив таким образом, Дита решила немного передохнуть, а потом уже отправиться на поиски заработка.
Подумать оказалось легче, чем сделать. Профессиональные навыки Диты как помощницы бюджетного адвоката здесь, в Боклере, оказались совершенно не нужными, а попытка устроиться на работу в местную таверну закончилась полным провалом. Женщина за прилавком попросту не поняла, чего от нее хочет хорошо одетая Дита и вежливо попросила ее удалиться. Спустя час скитания по улицам Боклера, Дита нашла еще одно заведение с поэтическим названием: «Лис-хитролис», но из-за его двери шел такой запах, а вокруг слонялась такая публика, что зайти туда женщина попросту не решилась.
Так она и бродила по мощеным улочкам, наблюдая за тем, как просыпается город. Ближе к полудню на прогулку вышли представители высшего сословия, которые живо интересовались Большим Турниром Туссента, а так же грядущим состязанием по карточной игре в гвинт. К слову, победителям в обоих состязаниях причиталась внушительная денежная награда, но Дита не были сильна ни в картах, ни, тем более, в рыцарском искусстве, поэтому ей оставалось лишь слушать глашатаев и печально вздыхать.
— Эхехе… Дай пророк Лебеда мне терпения! Закрыта статуя. Закрыта!
Устроившаяся отдохнуть прямо на низеньком бордюре, Дита уже некоторое время наблюдала за мытарствами очень печального человека. Мужчина был средних лет, полноват, неуклюж, с высоким прерывающимся голосом и крайне страдальческим выражением лица. С трагической миной он сообщал подходящим к нему людям, что памятник Режинальду де Обрэ закрыт по непредвиденным обстоятельствам. Даже угрюмо повисшее перо на его берете, казалось, прониклось всей горечью случившейся трагедии. Сама статуя, очевидно, находилась выше по ступенькам, перекрытыми натянутыми между перилами лентами, за стеной красивого дома, вдоль которого несколько свободных художников выставили мольберты со своими полотнами. Собственно, из-за картин Дита и решила сделать вынужденный привал в этом месте. Так, любуясь полотнами мастеров, женщина краем глаза смотрела на бедолагу, и все сильнее ощущала ее с ним духовное родство.
