Всё ещё задница.

Следующая записка заставляет мои губы растянуться в улыбке.

Я самая большая задница в мире.

Я беру пару солнышек и на всех них написано одно и то же, немного по-разному, но все они сообщают о том, что Гриффин был задницей.

Я беру одну звезду и закусываю губу, читая её.

Я хотел, чтобы ты была в безопасности.

Я переворачиваю банку на кровать и собираю только звёзды.

Я хотел, чтобы у тебя был шанс на нормальную жизнь.

Ты заслуживаешь лучшего, чем я.

Эту читать адски больно.

Я недостаточно хорош для тебя.

Слёзы стекают по щекам, и я беру ещё одну.

Я люблю тебя так сильно, что твои потребности превыше моих.

Эта рушит стену, и я опускаюсь рядом с кроватью. Я плачу над звёздами и солнышками вокруг меня.

Я плачу из-за всего, что у меня отняли.

Плачу, потому что я устала просто выживать.

Но в основном, я плачу из-за прекрасного мужчины, который был готов отказаться от нашей любви, потому что не верил в себя.

***

Гриффина нет ни в его комнате, ни в кабинете. Я проверила на улице, но и там его нет, и я удивляюсь, где же он может быть.

Я иду обратно в дом и только тогда вспоминаю про бассейн.

Когда я дохожу до комнаты с бассейном, там горит свет и дверь чуть приоткрыта. Я захожу и закрываю за собой дверь, прежде чем оглядеться.

Гриффин сидит на краю джакузи и водопад спадает по его спине. Его голова наклонена вперёд, а плечи опущены — как тогда, когда он сидел тут в ту первую ночь, когда я пыталась его поцеловать.

Он был прав тогда, мы не были готовы к отношениям, но я продолжала давить.

Я стягиваю обувь и сажусь у джакузи. Я сижу на другом краю и просто смотрю на него, до тех пор, пока он не поднимает свой взгляд.

— Что ты видишь? — шепчет Гриффин.

— Море печали, — я не прерываю зрительный контакт и продолжаю: — Как ты можешь думать, что ты недостаточно хорош для меня? Как ты смеешь решать, что для меня лучше? Как ты смеешь решать, достойна ли наша любовь шанса или нет?

— Я думал, что делаю правильные вещи, Райли, — шепчет он, звуча смертельно уставшим.

— Я всех потеряла, — мой голос дрожит, но я не собираюсь молчать: — От того, что я знала, что у меня есть ты, всё стало просто… терпимее. Так ты решил забрать единственное, что поддерживало меня, держась от меня подальше? Как ты мог подумать, что это будет лучше для меня?

Гриффин встаёт и опускается на колени между моими ногами так, что мы смотрим друг другу в глаза. Его рука гладит мою щёку. Его взгляд настолько интенсивный, что я буквально прирастаю к месту.

— Волков не единственный человек, кого я разозлил в жизни. Мы, вероятно, разобрались с Волковым, но это не означает, что в один день, когда мы меньше всего будем готовы, не придёт другая угроза.

Я беру его за запястья и отрываю его руки от своего лица. Я кладу их на бёдра и смотрю на них.

— Ты мог бы взять меня с собой, — шепчу я.

— Я просто хочу лучшего для тебя, Райли. А я ни разу не лучший.

Я качаю головой и кусаю нижнюю губу.

— Ты не знаешь этого. Единственное, чему меня научили прошедшие несколько месяцев, это тому, что в жизни ничто не вечно. Разве ты не предпочёл бы быть со мной, зная, что у нас есть месяц счастья, а не год печали?

— Я хочу для тебя нормальной жизни. Я хочу, чтобы ты вышла замуж за мужчину своей мечты. Я хочу, чтобы у тебя были дети. Я хочу, чтобы у вас были тысячи споров. Хочу, чтобы ты состарилась с ним.

По моим щекам струятся слёзы, и я пытаюсь проглотить всю эту боль.

— Посмотри на меня, — шепчет он.

Я качаю головой, и слёзы капают с моего подбородка на грудь.

Я могу чувствовать его взгляд на себе. Я скучала по ощущению его взгляда.

— Я хочу иметь тысячи споров с тобой, — шепчу я, пока льются слёзы. — Я продаю всю собственность. Мне не нужны все эти деньги, если это означает, что я буду одна. Я не хочу ничего из этого, если это означает, что у меня не будет тебя.

— Я просто не хочу, чтобы ты пожалела о нас. У тебя всё ещё столько ран, которые нужно исцелить. Что если, спустя годы, когда ты окончательно оправишься, ты поймёшь, что тебе больше не нужны мы?

Я скольжу глазами по его шее, губам и задерживаюсь на его глазах.

— Ты правда думаешь, что я когда-либо полностью восстановлюсь? Гриффин, я смотрела, как пытают и убивают мою семью. Я была здесь, когда убили Амелию и Майлза. Я никогда не оправлюсь от этого. Единственное время, когда я чувствую себя цельной, это когда я с тобой. Половина меня сгинула, и я никогда не верну эту половину. Как ты сказал? Я запуталась, и ты запутался. Давай будем запутанными вместе.

Его глаза остаются на мне, и я вижу схватку, происходящую в его мозгу.

— Ты обещал никогда меня не отпускать, — шепчу я, зная, что у меня заканчиваются способы для убеждения.

Он встаёт, пропуская руку сквозь волосы.

Я тоже встаю, удостоверяясь, что он смотрит на меня, когда я говорю:

— Ты обещал всегда быть рядом со мной. Ты обещал, Гриффин.

Я не позволю ему нарушить обещание. Это бы означало, что я сдаюсь, но после всего, что было сказано и сделано, я всё ещё верю в нас.

— Пожалуйста, — шепчу я и беру его руку в свою. Я кладу её на свою щёку, прикрывая глаза, и молюсь, чтобы это не был наш последний разговор. — Пожалуйста, верь в нас. Мы стоим этого. Прошу…

Его рука сжимается на мне, и Гриффин притягивает меня к своей груди. Он зарывается лицом в моей шее, и я чувствую его дыхание, бегущее по моей коже.

— Я просто хочу лучшего для тебя, — хрипло говорит он.

— Ты лучший для меня. Не дай мне потерять последнего человека, которого я люблю. Не делай этого со мной. Ты не можешь умереть для меня дважды. Я не переживу этого.

— Чёрт, — он тяжело вздыхает, а потом его губы находят мои. Он целует меня, как изголодавший, и я подозреваю, что в какой-то степени мы и есть голодающие. — Я так сильно люблю тебя. Я не смогу отпустить тебя ещё раз.

— Тогда просто люби меня. И не отпускай, — говорю я, оставляя поцелуи вдоль его челюсти.

— Я не хочу существовать ни в какой версии жизни, если в ней не будет тебя. Я люблю тебя, только как мужчина может любить женщину. Я люблю тебя безоговорочно. Я люблю тебя эгоистично, потому что нет ни единого шанса, что я смогу поделиться тобой. Я хочу всю тебя… каждый удар твоего сердца, каждый твой вдох, каждую секунду.

Я тянусь к его футболке и снимаю её через голову. Гриффин быстро расправляется со штанами, и звук влажного шлепка распространяется по всей комнате, когда он отбрасывает их на плитку рядом.

Я скучала по его обнажённому виду. Он весь – просто как жесткий пласт мышц. Он очень мужественный, когда срывает с меня футболку. Я быстро стягиваю трусики и затем бросаю их рядом с ним.

— Сядь на край, — командует он, и это посылает волну дрожи вниз по позвоночнику.

Я сажусь, не отрывая глаз от его идеального тела. Его пальцы оборачиваются вокруг меня, а потом его руки проходятся вверх по сторонам моих ног. Я и забыла, как он может разжечь моё тело одним касанием.

— Ты чертовски красивая, Райли, — рычит мужчина, захватывая один сосок ртом.

Я скучала по ощущению его кожи на моей. Руки жадно скользят по его спине и вниз, к его заднице, моей любимейшей части.