Держа туфли на кончиках пальцев, Делорис повернула за угол и встретилась со мной взглядом.

– К счастью, – сказала она, – Он не преследовал меня. Если бы это было так, мне пришлось бы убедить его, что четырехдюймовые темно-синие туфли-лодочки теперь мой выбор.

Я с улыбкой пожала плечами и потянулась за туфлями.

– Я вспомнила о сумочке.

Делорис присела на край кровати и похлопала по матрасу рядом с собой.

– Алекс, нам нужно поговорить.

Глубоко вздохнув, я двинулась в ее сторону и села.

– Он злится на меня.

– Мистер Спенсер? – спросила она, нахмурив брови.

Я снова пожала плечами.

– Наверное. Но меня это не волнует. Нокс, то есть Леннокс, злится на меня. Я сказала то, чего не должна была говорить.

Она понимающе кивнула.

– Вы уже знаете, не так ли?

– Я знаю, – честно ответила она. – Мне сообщили по дороге сюда. Поскольку Айзек с ним, Леннокс не хотел оставлять тебя одну. – Ее глаза расширились, когда она наклонила голову в сторону гостиной. – Считаю, что это был хороший звонок. Пожалуйста, скажи мне, что ты не собиралась открывать эту дверь.

Я посмотрела на туфли на коленях и вздохнула.

Собиралась.

– Думаешь, ты его знаешь?

– Брайса или Нокса?

– Мистера Спенсера.

Я сглотнула.

– Делорис, я знаю его. Я знаю его всю свою жизнь.

– Это распространенное заблуждение. Я знаю Леннокса много лет. Возможно, я знаю о нем больше, чем кто-либо другой, но ты знаешь его так, как не знаю я.

Мои щеки залило румянцем, когда я кивнула.

– Знать кого-то и знать этого человека – две разные вещи. Как часто вы общались с мистером Спенсером за последние несколько лет?

– Очень мало.

– Алекс, у тебя нет причин быть честной со мной, но у меня нет причин быть нечестной с тобой. Пожалуйста, расскажи мне об Эдварде Спенсере, которого ты знаешь.

Я прокручивала в голове сцены прошедшего дня.

– Сначала, прежде чем я это сделаю. – Я взяла ее за руку. – Обязательно расскажу. Я не тяну время. Я просто хочу знать, что имел в виду Брайс, когда сказал, что видел тебя сегодня в больничной палате Челси?

– Я была там.

Я ждала. Когда она не продолжила, я полюбопытствовала.

– Зачем?

– Потому что на нее напали в твоей квартире. Обеспечение твоей безопасности стало моей работой. Мне нужно знать все, что я могу.

Я кивнула. Это имело смысл.

– Это было до или после... ты была тем человеком, который попросил ее мать об уединении?

На лице Делорис появилась легкая усмешка.

– Ее мать... легче говорить без нее.

Не могу не согласиться. Тина Мур была в лучшем случае раздражающей.

– Ты говорила ей что-нибудь о переезде в Нью-Йорк?

– Нет. Зачем?

– Нокс ... Леннокс думает, что я должна предложить ей свою квартиру. Он сказал, что это сэкономит на поездках по стране. Дело в том, что она не очень требовательная. Челси не просила меня приезжать сюда. Это была моя идея. Я хотела убедиться, что она в безопасности.

– Я уверена, что мисс Мур обдумает все варианты. А теперь, пожалуйста, расскажи мне о человеке, который утверждает, что он твой жених. Ты понимаешь, что это прямое нарушение соглашения, которое ты подписала?

Я вздохнула.

– Не возражаешь, если я переоденусь во что-нибудь более удобное, и мы сможем поговорить?

Она похлопала меня по колену.

– Не возражаю. Я буду в гостиной.

– Прежде чем уйдешь, пожалуйста, скажи мне... насколько он зол?

Она пожала плечами.

– Я видела его скорее расстроенным.

– Почему это не утешает?

– Переоденься. Потом поговорим.

Час спустя, поджав под себя ноги, в джинсах и свитере, потягивая "Москато", я разговаривала о Брайсе Спенсере. Я рассказала Делорис о нем все, что могла вспомнить, начиная с того, как мы дружили с самого рождения, наши матери были неразлучны, лучшие подруги. Я даже рассказала ей о том, что мы встречались в слишком юном возрасте, и что я ожидала, что моя мать будет протестовать, но она никогда этого не делала. Разговор был катарсисом, позволяя мне очистить часть моей жизни, часть, которую я была счастлива оставить в прошлом.

– Даже когда он был в Дьюке, а я все еще в академии, он продолжал поддерживать отношения.

– Ты не сопротивлялась?

– Нет. Я не могу этого объяснить. В моем родном городе есть что-то такое... – я посмотрела в окно на залив. – ...ну, это отнимает у меня способность сражаться.

– Леннокс так с тобой поступает?

Улыбка тронула уголки моих губ.

– Это совсем другое.

– Это вызывает у меня любопытство.

– Пока училась в Стэнфорде, я старалась стать кем-то другим, а не послушной дочерью, какой меня воспитывали. Я работала, чтобы быть независимой и иметь свои собственные убеждения. Я горжусь тем, кем стала и чего достигла. Я хочу донести это до Колумбии.

Я сделала глоток вина.

– С Ленноксом... – Странно было произносить это имя. – ...Я все еще из Стэнфорда. Я хочу радовать себя и иметь свое собственное мнение, но также хочу радовать его. – Я склонила голову набок. – Не знаю, имеет ли это смысл.

– Имеет, – улыбнулась Делорис. – Значит, ты не помолвлена?

– Нет.

– И никогда не была?

– Нет.

– Мистер Спенсер...

– Одержим, – предложила я. – Думаю, он считает себя вправе. Если бы я никогда не уезжала, если бы поступила в Дьюк, как он хотел, я, вероятно, была бы помолвлена.

Делорис взяла меня за руку.

– Это то, чего ты хочешь?

– Это не имеет значения, не так ли? Ты знаешь об "Измене". Я не смогу уйти от Леннокса, даже если захочу.

– Так ты этого хочешь?

Я встала и подошла к окну. Блики раннего вечернего солнца танцевали на воде.

– Нет. Я не хочу быть с Брайсом. Я хочу быть с Ленноксом, но он также пугает меня.

– Леннокс или мистер Спенсер?

– Леннокс.

– Он пугает тебя?

– Это не совсем подходящее слово. Я боюсь. Мне не следовало сегодня говорить о его жене. Это было потому, что Брайс сказал кое-что, и это заставило меня задуматься. – Я резко обернулась. – Ты ведь знаешь, кто моя семья, не так ли?

Она кивнула.

– А Нокс знает?

– Я ему ничего не говорила. Рекомендую это сделать и тебе.

– Неужели это так важно?

Настала очередь Делорис задавать вопросы.

– Ты что-нибудь знаешь о Мелиссе Саммерс?

Я поджала губы и попыталась вспомнить это имя.

– Нет. А должна?

Наш разговор закончился, когда мы обе повернулись к открывшейся двери.

Энергетика в комнате тут же изменилась. Энергия хлынула в воздух, потрескивая молекулами и вызывая электричество. Когда он смотрел только на меня, волосы на моих руках встали дыбом. Я попыталась прочесть его мысли, разгадать характер.

Он все еще расстроен?

– Мы уезжаем завтра.

Его заявление мало что изменило в моем настроении, хотя и напомнило мне о нашем разговоре с матерью, напомнив, что она должна быть в Нью-Йорке в воскресенье.

– Уезжаем? За...? – спросила я, внезапно испугавшись, что не смогу.

– Обратно в Нью-Йорк.

Я вздохнула.

Всего несколькими элегантными шагами Нокс пересек комнату. Мое сердце затрепетало, когда я вытянула шею, чтобы посмотреть ему в глаза. Гнев, что я видела в машине, исчез, но лед остался. Я напряглась, когда он схватил меня за талию и притянул к себе.

– Ты хорошо себя вела?

В его вопросе звучала насмешка надо мной, напоминая о его указаниях и домашнем аресте, которые я только что испытала.

Дрожь пробежала по моему позвоночнику, когда я подумала о его другой угрозе.

– Да.

– Очень жаль, – ответил он, ослабляя хватку.

– Извини…

Его палец остановил мои извинения.

– Дело сделано. Никогда больше не упоминай об этом.

Я сжала губы, перекатывая их между зубами. Было что-то в его поведении, что не требовало ответа.

Нокс перевел взгляд на Делорис.

– Коммерческий или частный? – спросила она после недолгого молчаливого диалога.