Annotation
Как помочь приятелю, которого бросила жена? Мужчины — люди действия, они не умеют пассивно сочувствовать, фальшиво утешать и давать бесполезные советы. И ради друга готовы на всё, даже на колдовство.
Екатерина Боровикова
Екатерина Боровикова
Колдунство по-мужски
На столе не было вегетарианской пиццы, роллов и салатов с йогуртной заправкой. Сухое вино, сладкие ликёры и шампанское тоже отсутствовали. Зато имелись чёрный хлеб, селёдочка, сальце с прожилками и колбасная нарезка. Из овощей — маринованные огурчики-помидорчики и отварной картофель. Оно и правильно: разве нормальный человек будет закусывать водку низкокалорийной едой?
В общем, любой случайный наблюдатель сразу бы понял, что в стандартной трёшке стопроцентно мужские посиделки.
Конечно, обсуждались и другие варианты, например, заказ из ресторана или поход в бар. Но сегодняшний повод собраться требовал именно водки и простой, лаконичной закуски. И кое-какой интимности.
В маленькой, уютной кухне витал загустевший до состояния резины сигаретный дым. Поначалу бегали курить на балкон, но на улице свирепствовал мороз, и после третьей рюмки Алексей, хозяин квартиры, махнул рукой, вытащил из шкафчика пол-литровую банку, налил на донышко воды и поставил импровизированную пепельницу между колбасой и картошкой. В глубине квартиры играл старый добрый рок, кот, ошалевший от дыма и громких разговоров, забился в какой-то дальний угол. Одна пустая бутылка уже стояла под раковиной, но беседа всё ещё велась отвлечённая.
— И он так меня достал, что я отдал его Светке, пусть подавится. Как раз неделю назад мне высказывала, что клиентов под себя подминать грубо и непорядочно. А я разве виноват, что люди с ней работать не хотят? Она ж ко всем клеится, замуж хочет до дрожи. — Дмитрий щёлкнул зажигалкой и затянулся. — Да и тормознутая она. Может пенсионеру, который номер на дом заказывает, предложить вывеску неоновую. А солидному клиенту фуфло из китайской плёнки подсовывает. Ну а этот уже четыре раза дизайн браковал. И подешевле ему, и покачественней, и лучше красного цвета, или нет, синего. «Ой, я тут подумал, всё отменяем! Хочу бегущую строку на весь фасад. И скидку!»
— Погоди, — решил уточнить Андрей, — вы же вроде на проценте от сделок. Ты ей просто так кусок зарплаты отдал?
— Не просто так. Наливайте. Вот тебе звонили когда-нибудь клиенты в ночь с субботы на воскресенье с вопросом, из какого материала кантик по краю вывески будет самым классным? И понты бесят. — Димон скривился. — Типа он важный клиент с суммой заказа на миллион баксов, а сам две сотни выложить за работу жадится. Думаю, они со Светкой найдут общий язык. Я спокойствие своё оплатил этим куском зарплаты!
Андрюха пожал плечами:
— Звонили. И сейчас звонят. И ночью, и в отпуске находят. И я всегда отвечаю. Если хочешь подняться, по-другому нельзя. Правда, Лёха?
Хозяин квартиры взял рюмку и угрюмо сказал:
— Ну, за хороших клиентов. Чтобы они вас так не мучали, как бабы мужиков.
Друзья понимающе переглянулись. Алексей наконец-то дозрел. Остальные тоже не отстали в градусе, так что разговор обещал быть сложным, но душевным.
— Так что у вас случилось, можешь объяснить толком? — Осторожно спросил Саша, самый молодой член компании. — У вас вроде нормально всё было.
— Вот именно. — Добавил Дима. — Ленка твоя, уж прости, всегда визгливая была. Но баба более-менее нормальная. Утрясётся.
Лёша прищурился, потянулся к бутылке. Андрей беленькую перехватил:
— Мы бросили все дела и прилетели сюда. Я деловой ужин отменил. Ты сам нас позвал. «Ленка меня бросила». Что значит, бросила? Сашкина Танюха раз в три месяца, как часы, шмотки собирает и к матери укатывает. Он же из-за этого не бухает?
— Она не просто так укатила! — Заорал вдруг Алексей. — Хотите знать, да? Вот без этого никак нельзя?
— Можно, конечно. Не хочешь, не рассказывай. — Замахал руками Дима. — Посидим, выпьем, разойдёмся по-тихому. В первый раз, что ли?
— А этот клиент постоянный или впервые обратился? — Вернулся к предыдущей теме Саша.
— Полгода уже мозг выносит, четвёртый заказ. — С готовностью переключился Димон.
— Она к другому ушла. — Рубанул хозяин квартиры.
Друзья замолчали. Саша взял бутылку, разлил спиртное по рюмкам. А Лёшу прорвало.
Лена, никогда не делавшая маникюр в салоне и проводившая выходные на дачном огороде, съездила в санаторий. И после этого женщина, считавшая секс развратом, которому можно предаваться только в полной темноте, стала вести себя странно. Покрасила волосы, села на диету, потратила ползарплаты на красивое бельё. Лёша радовался, видя, что у любимой женщины горят глаза, как в двадцатилетнем возрасте. Он наивно решил, что это связано с тем, что сын, Егор, поступил в университет и уехал в другой город. У Лены, наконец, появилось свободное время, которое она могла потратить на себя.
— В поезде они снюхались. Домой из санатория ехала, и вот. — Из-за выпитого речь была слегка невнятной. — Он младше на десять лет! Нахрена ему Ленка? У неё морщины по всем мордасам, а туда же! «Он для меня открыл неизведанные дали, тебе не понять». Мне не понять?! Ур-род! Падла! Думали, Егорку выучим, женим, на пенсию выйдем, ему квартиру, а сами на дачу жить!
— Она к нему уехала? — Влез в монолог Дима.
— Какое «к нему»! — Взвился Лёха. — Он лимита, в коммуналке комнату снимает! Она у матери своей, выдры этой старой! Змея шипит, что доченьке счастье, наконец, привалило. А я значит, и наших двадцать лет не счастье? Нас, значит, на помойку! Разводимся мы, квартиру и дачу делим, после этого я в какую-нибудь дыру, а она с этим уродом в «неизведанных далях» будет, шалава!
Алексей скатился в абсолютно нецензурный текст, затем треснул кулаком по столу и замолчал, уставившись в окно.
— М-да. — Прочистил горло Андрей. — Неожиданно.
— Вот поэтому я и не женюсь. — Заявил Дмитрий. — Бабы, они как антибиотики. Принимать дозированно и в строго определённое время.
— Да иди ты! — Вскочил Алексей и вышел из кухни.
— У меня Танюха позавчера постриглась. — Протянул Саша. — Может, мобильный проверить и акки в сетях? Как думаете, мужики?
В дверь позвонили. Дима выпил и пошёл открывать.
Андрей взял с подоконника свой телефон:
— Хочешь, проверь. Но не думаю, что твоя Танька ухажёра завела. Алло, ты где сейчас? Адрес помнишь? Нет-нет, забирать меня пока не надо. Купи две бутылки водки и подвези сюда. Сто тридцать седьмая квартира. Да. И ещё, — мужчина окинул взглядом стол, — купи хлеба, селёдки, майонеза, курицу копчёную и парочку салатов. Ну, и на свой вкус ещё что-нибудь.
— Зачем? — Удивился Саша, когда телефонный разговор закончился. — В холодильнике ещё два пузыря!
— Чую, сидеть будем долго.
— А водилу своего зачем сдёрнул? Пусть бы отдыхал человек.
Андрей встал:
— Я по морозу в магазин не пойду. А ты? То-то же. А Вадим на круглосуточном окладе. Не рассыплется. Пойду, гляну, куда они подевались.
На выходе из кухни Андрюха столкнулся с Димой.
— Слышь, мужики. Там бабка, соседка снизу. Я никак не пойму, что ей надо.
Входная дверь была открыта. В квартире, прислонившись к дверному косяку, стоял Алексей. А в подъезде, прижав узловатые руки к груди, улыбалась сухонькая старушка. Ноги соседке согревали старые, засаленные тапки, изготовленные годах в шестидесятых прошлого века. Ситцевый халат в мелкий цветочек пришёл из тех же времён, а совершенно седая голова из-за завивки казалась одуванчиком.
— В чём дело, уважаемая? — Пробасил Андрей, скрестив руки на груди. — Шума от нас нет, сидим, беседуем. А если редкий смех наш мешает — так ещё даже десяти нет, имеем право.
«Одуванчик» зачастила:
— Ой, молодые люди, да вас и не слышно совсем! Я не поэтому. Знаете, когда мой Иван Петрович скончался, я думала, всё, никогда не сдвину. Но товарищ Сойфер, он раньше как раз в этой квартире обитал, справился один, хотя довольно щуплый был мужчина. Перед самым отъездом помог, бедняга, сколько же ему пришлось перенести! Вы молодые, не знаете, как тяжело раньше жилось представителям этой национальности! Всеобщее равенство лишь на словах было! Яков, умница, выдержал, хоть университет с отличием закончить ему не дали, но на хороший оклад смог устроиться. Как его женщины любили! Гинеколог с большой буквы! Руки тёплые всегда, аккуратный, вежливый. И уехал в Израиль, да так неожиданно! Никто не знал! Эдну и детишек забрал. Столько лет прошло, а здесь все с сожалением о нём вспоминают!
