– Скажи мне Холли, о чем ты думаешь?
– Ни о чем.
– Мы оба знаем, что это не так.
– Я просто думала о... таблице. – Конечно, для меня это нормально.
– Об электронной таблице, – невозмутимо отвечает Ник.
– Ммм-хмм, – бормочу я, искоса поглядывая на него. Он берет прядь моих волос и теребит между своих пальцев. Я почти не ощущаю этого, только легкое покалывание у корней, но это не имеет значения. С таким же успехом он мог прикоснуться своими пальцами к моей обнаженной коже. Каждое малейшее прикосновение, которое исходит от Ника, ощущается так остро.
– Тогда, должно быть, я очень плохо отвлек тебя. – Он произносит эти слова так тихо, что я едва слышу их. И еще он каким-то образом оказался ближе, чем был мгновением раньше, одна рука на моем бедре, а другая все еще запуталась в моих волосах.
– Ты предпочитаешь, чтобы я была отвлечена? – Я бросаю взгляд в его сторону, моя грудь быстро поднимается и опускается. Его рука скользит вверх по моей ноге, и пальцы оказываются на внутренней стороне бедра. Между нами слой джинсовой ткани, и если бы я не была уверена в этом, то могла бы поклясться, что я сейчас голая. Я жажду, чтобы его рука скользнула на дюйм дальше.
– Даже очень. – Его губы опускаются к одному местечку за моим ухом. Месту, которое, кажется, напрямую связано с моим клитором. Хотя, если честно, каждое место, к которому прикасается Ник, имеет эту связь. – Не то чтобы мне не нравилось обсуждать с тобой электронные таблицы.
Я бросаю на него взгляд, не уверенная, что он шутит, но зато я уверена в том, что сейчас меня это не волнует. Он мягко сжимает мое бедро. Просто немного увеличивает давление, и я понимаю, что нет ни единого шанса в том, что мы не понимаем, чем это все закончится. Я собираюсь затащить его в свой номер и снять с него штаны.
Мгновение спустя мы целуемся на заднем сиденьи автомобиля так, как я даже не мечтала, учась в средней школе. Когда Ник немного приподнимает меня со своих колен, чтобы вытащить бумажник из джинсов, я останавливаюсь, дезориентированная и взвинченная от поцелуев. Мне кажется, что он собирается достать презерватив, когда он вытаскивает несколько евро из своего бумажника, одной рукой протягивает их водителю, а другой открывает дверь. Потому что такси остановилось, и мы приехали к отелю.
И это хорошо, потому что я всерьез рассматривала вариант заняться сексом на заднем сиденье такси.
Как только мы оказываемся на тротуаре перед отелем, Ник останавливается. Я чувствую себя так, словно мы находимся в снежном шаре. Мир вокруг нас все еще движется, ярко мигают огни, машины проносятся мимо, и помоги мне, боже, начинает идти снег. На ресницу Ника падает снежинка.
– Холли. – Он берет мои руки в свои, его глаза изучают мои. Он выглядит... неуверенным? – Нам надо поговорить…
Поговорить? Он что, с ума сошел? В такси ему не хотелось разговаривать. Я чувствовала, его незаинтересованность в разговоре, между своих бедер, когда оседлала его колени.
– Нет. – Я качаю головой, прежде чем он заканчивает фразу. – Давай не будем.
– Давай не будем разговаривать? – Он улыбается мне, когда произносит эти слова, и я могу только представить, что выгляжу так же безумно, как и ощущаю себя. Растрепанная и обезумевшая от похоти.
– Стоп. – Я качаю головой и прикладываю кончик пальца к его губам, чтобы заставить замолчать. Один палец в голубой перчатке касается его идеальной, полной нижней губы. Да, я категорически отказываюсь от разговоров. – Иди за мной, – приказываю я, затем поворачиваюсь на каблуках и иду в отель, не останавливаясь, пока не добираюсь до лифта и не нажимаю кнопку вызова.
Ник прислоняется к стене рядом, засунув руки в карманы и слегка ухмыляясь, наблюдает за мной. Я складываю руки перед собой и слежу за тем, как спускается лифт по огонькам наверху, желая, чтобы они двигались быстрее. Мой палец начинает дергаться, когда я ловлю взгляд Ника, скользящий вниз по моему телу.
Клянусь, я сделаю этот отель четырехзвездочным, если лифт не приедет в ближайшие пятнадцать секунд. Я смотрю на свои ноги, снимая перчатки, и засовываю их в карманы. Я только сейчас замечаю, что у Ника в руках пакеты с подарками, которые я купила сегодня вечером. И я очень этому благодарна, потому что если бы я оставила все это в церкви, то вспомнила бы только на следующей неделе.
Двери лифта открываются, и я захожу внутрь, нажимая на четвертый этаж. Ник живет на пятом, но пока мы поднимаемся наверх, он не нажимает на свой этаж. Лифт останавливается на третьем, и мне хочется кричать из-за задержки. Заходит мужчина средних лет в спортивной одежде и нажимает на шестой этаж, где расположен спортзал. Наконец-то, лифт останавливается на четвертом, но мысленно я уже отняла звезду отелю из-за лифта, не движущегося с той же скоростью, что и аттракцион в парке развлечений.
Ник кладет руку на открытую дверь и жестом приглашает меня выйти первой. Я делаю шаг, и слышу, как он произносит мое имя, я оборачиваюсь и вижу, что он все еще стоит в дверях лифта с ленивой улыбкой на лице.
– Мне все еще идти за тобой? – Может показаться, что он спрашивает это серьезно, но в его глазах танцуют дразнящие искорки.
Ха-ха-ха. Кто знал, что Ник Сент-Круа такой шутник?
Я выдыхаю и вытаскиваю его из лифта. Он блаженно идет за мной по коридору, не говоря больше ни слова. Когда мы подходим к двери, я дрожу, размахивая ключ-картой перед замком.
Мы заходим, дверь за Ником захлопывается, но я не смотрю на него. Номер тускло освещается благодаря огням с улицы. Позади себя я слышу, как он кладет пакеты на комод и расстегивает куртку. Возможно, это самый громкий звук расстегивающейся молнии во всей Европе. Я снимаю сапоги и поворачиваюсь к нему лицом, позволяя моему пальто упасть на пол.
Я прекрасно понимаю, что какое-то время отрицала даже саму мысль о сексе с Ником, но теперь, когда мы остались наедине в гостиничном номере, я хочу этого больше всего на свете. Прямо сейчас. И, если он будет медлить, я, скорее всего, сорву с него одежду. Должно быть, ему нравится его рубашка, потому что он снимает ее следом за курткой.
Ник высокий и стройный, и я благодарна ему за все, что он делает в спортзале.
Мои джинсы уже на лодыжках, одна нога нетерпеливо пытается освободиться от материала. Я спотыкаюсь, пытаясь сбросить их со своих ног, но Ник ловит меня, когда я начинаю падать.
– Полегче, Холли. Я никуда не уйду. – Он выдыхает слова мне в ухо, и мое сердце бьется так быстро и громко, что я удивляюсь, как вообще могу хоть что-то слышать. Это тот самый момент. Момент прямо перед хорошим сексом. Когда вы оба частично раздеты, и знаете, что это произойдет, и что это будет хорошо, и каждый нерв в вашем теле находится в состоянии повышенной готовности.
Он медленно поднимает мой свитер по бокам, его руки слегка касаются меня, когда материал поднимается дюйм за дюймом.
Он решил убить меня. Простое прикосновение его пальцев сводит меня с ума. Как будто меня никогда раньше не трогали, и, честно говоря, может это и так. Не с такой степенью предвкушения. Не с таким уровнем мастерства.
Он снимает свитер через голову и бросает на пол. Я ожидаю, что мой лифчик будет следующим, но вместо этого он находит резинку на моих волосах и мягко тянет ее с моего конского хвоста, пока волосы не рассыпаются по плечам. Затем, скользя губами по моей шее к ключице, он расстегивает лифчик и спускает бретельки вниз по рукам. Медленно. Как будто я подарок, который нужно аккуратно развернуть.
Я умираю, а он движется как в замедленной съемке, изучая каждый дюйм моего тела. Нежные поцелуи, медленные ласки. Я протягиваю руки к поясу его джинсов и расстегиваю их без малейшего изящества, которое он демонстрирует. Расстегнуть пуговицу, потянуть молнию. Мои движения нисколько его не ускоряет. Он лениво проводит большим пальцем по моему подбородку, наклоняя мою голову назад, чтобы поцеловать. Я босиком, поэтому достаю ему только до плеча; мне нужен табурет, чтобы дотянуться до его губ, если он не наклонится мне навстречу. Оказывается, мне больше не нужен табурет, потому что Ник поднимает меня, и мои ноги оборачиваются вокруг его талии. Он несет меня к кровати, как будто мы уже делали это раньше. Мои соски касаются волос на его груди, и я стону в поцелуе.
