— Мама? — прошептала я.

Ответа не последовало.

Дверь мой спальни была закрыта. Я сделала глубокий вдох, подошла к ней на цыпочках и повернула ручку. Я приоткрыла дверь, однако не обнаружила ничего необычного. Но и маму тоже не увидела, поэтому открыла дверь чуть шире… и ещё шире… и ещё…

Как только я обнаружила первую лужу крови на полу, я распахнула дверь до конца.

— Мама!

Там была кровь, так много крови. Она была везде. На полу, на стенах, даже брызги на потолке.

А моя мама лежала посреди всего этого, руки и ноги скручены под странным углом, как будто были жестоко сломаны. Ей неоднократно наносили удары клинком, и раны вдоль и поперёк покрывали всё её тело, одна глубже и страшнее предыдущей. Но ужаснее всего было её лицо — её пустые голубые глаза, уставившиеся в потолок, рот открытый в безмолвном крике…

— Лайла: — прошептал Девон мне на ухо. — С тобой всё в порядке?

Я моргнула, и кровь и воспоминания исчезли. Я вернулась в ресторан Красное Канноли, где увидела, как Виктор хлопает Блейка по плечу, как будто всё было в порядке. Как будто он не был ответственен за мои самые ужасные кошмары. Как будто он не был самым большим монстром среди всех, кто жил в переулках Клоудбёрст Фоллс.

— Лайла? — прошептал Девон.

— Да, — сказала я сквозь стиснутые зубы. — Всё отлично.

Виктор Драконис даже не удосужился на кого-то взглянуть, когда направился к столу в центре. Все, кто сидел там, встали, когда он приблизился. Виктор улыбнулся, но улыбка сделала его лицо скорее жестоким, чем красивым. Затем он обошёл вокруг стола и пожал главам других семей руки. Он смеялся и шутил со многими из них, но его встреча с Клаудией была явно холодной. Им с трудом удалось скрыть свою неприязнь друг к другу достаточно долго, чтобы пожать руки.

— Виктор.

— Клаудия.

И больше никаких любезностей.

Теперь, когда Драконисы прибыли, наконец началось вечернее развлечение. Роберто Салазар щелкнул пальцами, и бармен исчез в задней части ресторана. Через несколько секунд появилась армия официантов с подносами, на которых стояло белое и красное вино, а также газированная вода.

— А теперь пора налаживать контакты, — пробормотал Девон.

Официанты перемещались по ресторану, предлагая всем напитки. И постепенно первые гости начали отделяться от членов своей семьи и разговаривать с людьми из других семей. Грант первый покинул Синклеров, переходя от одной группе к другой и улыбаясь, разговаривал с разными людьми. Я лишь могла качать головой. Похоже, он действительно знал всех и вся.

Девон тоже покинул меня, последовав за Клаудией, когда та стала переходить от группы к группе. Феликс ушёл поговорить с Поппи, а я осталась стоять на месте. Я боялась, что в противном случае сделаю что-нибудь глупое, как например схватить один из сюрикэнов на поясе и попытаться убить Виктора Дракониса.

За эти годы я сотни раз думала о том, чтобы отомстить за убийство моей мамы — мечтала, желала и изводила себя. Но в конечном итоге мне пришлось отказаться от этой фантазии. У Виктора Дракониса было слишком много денег, слишком много магии и слишком много охранников, чтобы кто-то, подобный мне, смог к нему подобраться.

Я даже сомневалась, что смогу подойти и взломать одну из его машин, не то чтобы вогнать в него свой меч. Кроме того, я слишком сильно любила жизнь, чтобы выкидывать её ради какой-то мести, сулящей лишь смерть. Тем не менее каждый раз, когда я слышала его имя, когда видела его, даже когда думала о нём, я задавалась вопросом, как заставить его заплатить за убийство моей мамы.

А теперь я находилась с ним в одной комнате, ближе, чем когда-либо прежде, и всё ещё не могла навредить ему. Потому что как только попытаюсь, его охранники набросятся на меня. Они оттащат меня в переулок позади ресторана и казнят, а моё тело оставят монстрам на растерзание. И, скорее всего, сделают потом тоже самое с Девоном, Феликсом, Клаудией и остальными Синклерами.

Так что я просто стояла с кипящим гневом в сердце и наблюдала, как человек, которого я ненавидела больше всего на свете, общался со своими подданными.

Виктор был единственным, кто даже не приложил усилий, чтобы смешаться с толпой. Он оставался сидеть на своём стуле, заставляя других приходить к нему. Это было очевидное проявление силы, но люди к нему действительно подходили. Меня бы не удивило, если бы некоторые льстивые члены семей наклонились, чтобы поцеловать его золотой браслет на запястье.

Я взяла бутылку воды у одного из официантов, чтобы было похоже, что я чем-то занята. А потом заметила, что Дея направляется в мою сторону. Просто замечательно.

Её голубые глаза оглядывали толпу, словно она кого-то искала. Наверное, Феликса. Потом она посмотрела в моём направлении, и на её лице отразилось удивление. Вместо того, чтобы пройти мимо, она действительно направилась ко мне.

— Снова ты, — сказала она.

— Да. Снова я.

Вместо того, чтобы съязвить и исчезнуть, Дея огляделась по сторонам, как будто боялась, что нас может кто-то подслушать.

— Послушай, я сожалею о том, что случилось с Поппи в зале игровых автоматов. Блейк вёл себя, как придурок.

— Нет. В самом деле?

Её губы сжались в тонкую линию.

— Это не мне ты должна приносить извинения, а Поппи.

Дея посмотрела в другой конец комнаты, где Поппи стояла с Хироши, Феликсом, Девоном и Клаудией.

— Я пыталась, — призналась она. — Пыталась с того самого дня. Но она со мной не разговаривает и не отвечает на мои сообщения.

Я моргнула, удивившись, что она так старалась. Никто другой из её жалкой семьи не стал бы…

— Так-так, разве это не маленькая девчонка из зала для игровых автоматов, — прозвучал насмешливый голос.

Блейк появился передо мной. В чёрном костюме и красной рубашке он выглядел особенно зловеще. Его светлые волосы блестели в тусклом свете, как грязное золото, делая его лицо ещё мрачнее. Блейк оглядел меня с ног до головы так же непристойно, как Поппи в зале для игровых автоматов.

— Тебе повезло, что сегодня вечером здесь собрались все семьи, — издевался он. — В противном случае я оттащил бы тебя в задний переулок, чтобы ты показала мне, что на тебе одето под этим милым, маленьким костюмчиком.

Я сладко ему улыбнулась.

— А я бы врезала тебе коленом между ног. Вот что тебя ожидает, если ты когда-нибудь снова дотронешься до меня, Поппи или любой другой девушки.

Его руки сжались в кулаки, а карие глаза впились в мои. Из-за зрения души его гнев сразил меня, как будто кто-то воткнул в живот раскалённый нож. Блейк хотел не только заставить меня раздеться, но с удовольствием сделал бы ещё что похуже. Мои глаза сузились. Пусть только попробует. Я с радостью покажу ему, что он здесь не единственный, кто может быть жестоким и безжалостным.

Блейк ухмыльнулся, однако выражение его лица было таким же холодным, как у монстра, собирающегося наброситься на свою жертву.

— Не хочешь выйти и посмотреть, как всё закончится? Здесь в ресторане, я должен придерживаться правил, но на улице? Моя семья управляет этим городом. Пройдёт совсем немного времени, и Клоудбёрст Фоллс — все и всё что в нём, будут принадлежать нам

Я бы отмахнулась от его слов, приняв их за бахвальство бандюги, но холодная уверенность, пылающая в его глазах, заставила мой живот сжаться от беспокойства. Драконисы планировали учинить что-то против других семей? И если да, то что? И когда?

Или, может… они уже сделала свой ход, убив Ловренса Синклера. Может, они также стояли за нападениями на Девона. Может, таинственный незнакомец работал на них.

— Дея! Вот ты где! Я везде тебя искал…

Феликс поспешил к нам, но резко остановился, а его слова застряли в горле, когда он обнаружил Блейка, всё ещё злобно смотрящего на меня.

Блейк повернулся к нему лицом, его руки всё ещё были сжаты в кулаки.

— И по какой же причине ты, дебил, искал мою сестру? Хм?