Но все же они поверили: и Отектей, и Текамсех, и проклятая подземница с кровавыми волосами.

Сикис пытался представить, какой может стать Империя, и не мог. Каким будет город? Что станет делать гвардия? Что он сам будет делать, если все получится? Сладкая мысль о мести канцелярше растаяла первой со странным, непрошеным пониманием — она ведь тоже кому-то подчиняется. Она работает, как и сам Сикис.

Он никогда прежде не думал об этом. Не пытался увидеть систему целиком, это огромное строение, в основании которого был всего один человек. Император. Да и не видимость ли это? Не окажется ли, что смерть Императора, ради которой они идут на самоубийственный план, вообще ничего не изменит?

Каменный пол ложился под ноги, мерцал светильник за плечом, тянул длинные тени, выхватывая рисунки на стенах. Сикис шагал ровно, отслеживая повороты.

— Здесь, — остановился Текамсех у поднимающегося вверх колодца, отмеченного черным треугольником. Вместе взялись за железку, с помощью которой открывался люк, навалились.

Лестница была вырублена в стене и Сикис уже представлял, как придется подсаживать раненых, но Текамсех предпочел воспользоваться магией — изобразил маленький смерч, взлетел на нем. Очень эффектно. Нужно запомнить, что он и так умеет вдобавок к тому, что вроде бы прекрасный фехтовальщик.

— Тебе нарисовать? — тем временем спросил Текамсех, сев на край. Отектей покачал головой:

— Я не удержусь.

Однако сумел забраться сам, держась за железный рычаг. Сикис выбрался последним, толчком вернул на место люк.

Подземничий ход прятался в маленьком полуразрушенном доме. Сикис глянул в проем, убеждаясь, что на улице пусто. Дворцовая дорога начиналась всего в нескольких кварталах.

— Идемте!

Он знал эти трущобы, кажется, даже сам этот дом. Знакомая яма на дороге, когда случался дождь, дети пили из нее.

В полутьме утренних сумерек легко не разглядеть дороги, споткнуться. Сикис придержал Текамсеха под локоть, помогая выровняться.

Сталь обнаженной сабли удивительно легко вошла в бок предателя. Сикис отскочил — даже умирающий командир гвардии еще мог отомстить своему убийце. Но Текамсех только кашлянул, упал на одно колено, прижимая ладонь к ране. Усмехнулся, подняв голову.

— Да славится Император?

Скорее можно было прочитать по окровавленным губам, чем услышать.

— Да славится Император, — яростно выплюнул Сикис. К птицам воздушные замки! Командирский пояс — вещь куда более надежная.

***магреспублика Илата, город Илата

16 Петуха 606 года Соленого озера

Обри никогда раньше не заколдовывали, но она почему-то думала, что тогда ты совсем лежишь, словно чушка бессмысленная и все. Лучше бы правда так было! А она чувствовала, думала. Только даже плакать не получалось.

Ястреб умер. Она знала его всего пару дней, но он прикрывал ее в драке, он спас Сида, он был рядом. А теперь его больше не было. Вообще. И птицы не было — Обри видела, как ее затоптали в драке. Зачем она только ввязалась в это! Могла бы убраться оттуда, она ведь уже была ранена.

Какая пакость эта поэзия, когда очень нужно разрыдаться, а не получается!

Сид сидел рядом, такой равнодушный, словно каменный. А мага, который сделал так, чтобы Обри не приходилось больше драться с лучшим другом, здесь не было. Он остался там, на берегу канала, в руках банды. В руках Витама, который умеет делать из людей куклы. Получается, маг им теперь все расскажет? Вот же сушь.

Напротив Обри безвольно растекся по сидению господин О’Киф. Ей очень не хотелось смотреть на него, а еще очень не хотелось думать, что он забыл на Старой рыночной. Они оба — птицы, она ведь даже имени второго мага не знает! А называть его Ольгой или Джейн было противно. Это же ложь, как у господинчика Эдвард и Даниэле.

Получается, как этого на самом деле зовут, Обри тоже не знает, только дурацкую окающую фамилию. Ну и сушь с ним.

Кольнуло — тот маг, который был Джейн, назвал Сида как-то длинно. Обри тогда видела лицо друга и могла поклясться — он понял, что это к нему, узнал то ли голос, то ли имя. Сильваном его назвали, что ли? Нет, но вроде похоже.

Но он же Сид. Обри его семь лет знает!..

И Джейн тоже семь. А ее, оказалось, вообще нет.

Обри бы головой потрясла, если бы могла, чтобы все эти глупые мысли вылетели из нее! Или, еще лучше, просто спросила бы Сида. Вместо этого приходилось кулем болтаться на сидении, надеясь, что там, куда их везут, придумают, как убрать эту дурацкую магию. Обри она уже просто до дрожи бесила — мало того, что ни шевельнуться, ни поговорить, ни даже заплакать не получается, так еще неудачно подвернувшаяся нога затекла и болела все сильней.

Наконец карета остановилась и все стояла и стояла. Обри тупо рассматривала красную обивку — уже даже злиться не было сил, а считать она все равно не умела так хорошо, чтобы этим развлекаться.

— В смысле они сами идти не могут, — дверца распахнулась, ударило по глазам светом. Темная фигура с фонарем на фоне первого рассвета присвистнула, фыркнула: — О, привет, Кит. А это еще кто?.. Впрочем, одна сушь к начальству тащить. Лора, поможешь?

— Мы все поможем. Начнем с девочки?

Их было трое, девушек примерно возраста Нэнси. Первую, темноволосую, в мужском костюме, звали Меган, Лора была русой, в россыпи веснушек и с подведенными глазами, а третья, Эбигейл, оказалась рыжей, в каком-то сложном платье, так что сразу понятно — леди. Хотя по остальным тоже было понятно, говорили они совсем не как служанки. Кажется, Обри их даже видела, когда тут работала.

Тошно было возвращаться в этот дом, да еще вот так, беспомощной тушкой.

— О, этого нести не придется, — обрадовалась Лора, когда Сид сам выпрыгнул из кареты следом за Обри. — Кис-кис, иди сюда, котик!

— На них разная магия. На этом еще и в два слоя, кажется, — Меган повертела пером, решительно сунула его за пояс. — Нахрен, я в это не полезу!

— Мег, — мягко сказала Эбигейл, — здесь, конечно, хоть нахрен, хоть к суши, но вечером прием.

— Да ладно тебе! Не уроню я фамилию О’Фоули бранью во дворце, не переживай. Дай хоть сейчас расслабиться.

— К тому же как будто на советах все всегда остаются в рамках приличий, — захихикала Лора, бедром открывая дверь в малую гостиную. — Давайте, кладем девочку на диван. Вы вдвоем Кита дотащите? Я пока присмотрю, мало ли, какие в них крючки заложены.

Над головой был красивый, в розетках потолок. Обри помнила, как надоедает протирать его щеткой на длинной палке. Ее, правда, тогда наняли только на кухню, но она сама стала хвататься за все. Хотела научиться разному, чтобы потом стать настоящей служанкой и денег больше получать.

А если бы не полезла, может, и пронесло бы.

От этой дурацкой неправильной мысли показалось, у нее сейчас пар из ушей повалит. Как же все-таки мерзко лежать таким вот бревном!

Сид сел у Обри в ногах, краем глаза можно было разглядеть Лору — она устроилась в кресле напротив и чуть взмахивала пером, словно на невидимой лютне играла. Вит совсем не так делал.

Обри его видела не раз: мальчишка ходил к скупщикам и иногда на главный рынок. Знала в общем историю — прибился такой к циркачам, еще когда совсем малышом был. На бандита Вит даже сейчас не тянул, но любой банде нужны не только громилы, так что Обри не слишком удивлялась. А вот что он станет главным, конечно, не ждала.

— Эй-эй, освобождай кресло!

Девушки принесли господинчика — получается, его звали Китом. Столпились вокруг, переглянулись, словно разговаривали, не разжимая губ.

— Шеф не сказал, когда вернется? — спросила Меган.

Ее подруги покачали головами и тут же стукнула дверь.

— Уже вернулся, — знакомый низкий голос и лицо знакомое! Ну да, наверное, можно было догадаться, что этот таинственный Ямб из господ. — Что тут у нас?

Наклонился над креслом, куда посадили Кита, потом подошел к Обри, посмотрел внимательно в лицо. Хмыкнул, глянув на Сида.