- А если я, вдруг, забуду этот французский адрес? - заметил Борщов тот факт, что при нем не оставляют письменное послание, - Что делать нам в этом случае?
- А в этом случае, - недовольно заключил комбинатор, хмуря брови, - тебе придется вспомнить его. Мобильниками пользоваться не посоветую. У мафии прослушивание телефоном работает на более высоком уровне, чем у любых секретных спецслужб. Надеюсь это понятно?
Карен, осознававшая, что сейчас, практически, решается судьба не совсем чужих им людей, все время этого разговора молчала. Ее брат, получив дозу необходимого ему алкоголя, посапывал в небольшом прочном креслице, расположенном в прихожей квартиры. Инструктаж, в силу указанных обстоятельств, проходил довольно спокойно и рационально. Поэтому, как только все необходимые обязанности были распределены, Игорь стал в интернете искать агентство, занимающееся оформлению виз в Шенгенскую зону и тут же нашел нечто подходящее и расположенное недалеко от их дома. Позвонив по телефону, он был приятно удивлен, услышав, что его сегодня непременно примут и все тут же оформят. Захватив заграничные паспорта и другие необходимые документы, Борщов тут же отправился оформлять «пропуск» в Европу.
Воспользовавшись его отсутствием, решили между собой пообщаться и Карен с возлюбленным. Первой говорить стала Хлоя:
- Я так понимаю, что нам предстоит поездка в Париж? Ты думаешь, если мы удачно выполним там порученную работу, японские «ниндзя-головорезы», узнав, как мы обошлись с их «товаром», всучив им «разбадяженную» «наркоту», про нас позабудут?
- Конечно же нет, - смело, стараясь вселить уверенность и в подругу, заговорил убежденный в своей правоте комбинатор, - не забывай, что при этом у нас останется шесть миллионов, а с ними в этом мире затеряться вполне допустимо. Тем более, что с японцами, мы практически не контактировали, так что они знают нас мало, а вот к русским – жизнь длинная – нам возможно придется и обратиться. Теперь понимаешь к чему я клоню?
- Вроде бы да, - просветлели глаза милой девушки, начинавшей понимать замыслы своего кавалера, - на «Якудзу» нам совершенно «насрать», тем более, что живут они обособленно, и каждый клан находится сам по себе. Американские «камикадзе» ненавидят российских и, при желании, не прочь были бы перегрызть друг другу «поганые» глотки. Поэтому, находясь в Америке, с японской стороны, мы будем в сравнительной безопасности, а вот с русскими, чей синдикат распространился по всему огромному миру, контакт терять нам не стоит, тем более, что может быть через них порешать чего-то когда-то придется.
- Все правильно, - выказал свою неподдельную радость Мэдсон, целуя сообразительную компаньонку в ее алые губы, - и все у нас будет отлично.
Пока они, заключив друг друга в объятья, предавались своим нежным чувствам, слившись губами в долгом и, можно сказать, неоднократном затяжном поцелуе, вернулся Борщов, который был страшно удивлен тем обстоятельством, что за какие-нибудь сорок минут, ему оформили визы, причем даже не потребовался Российский паспорт его возлюбленной Кедровой, который в обычных случаях просто необходим. В их случае, молодая и симпатичная менеджер взяла на себя обязанность связаться с паспортной службой, где, как оказалось, у нее довольно прочно налажены связи и, все необходимые данные, ей передали прямо по телефону. За то время, пока она занималась оформлением документов, Игорь успел заказать билеты на самолет, следующий до Варшавы, вылетающий в ноль часов сорок минут. В общем эта парочка была полностью готова спешно покинуть родные пенаты.
Заходя, он разбудил безмятежно спящего Алика, что тому, естественно, не понравилось, но он промолчал, так-как понимал, что это хозяин квартиры, где ему периодически перепадает спиртного, и где, для этого, практически ничего не стоило делать. Поэтому, он лишь изменил положение своего тела и, открыв глаза, принялся размышлять, как бы ему, у этих энергичных и предприимчивых людей, выманить еще одну четверочку крепенькой водочки.
В тот же самый момент, когда он предавался своим рассуждениям, в центральном офисе японской «Якудзы», те две партии, обе весом по пятьдесят килограммов, отправили в рабочее помещение, где происходила расфасовка «Кокаина» на более мелкие спец-пакеты, пригодные для использования в розничном сбыте. Сначала, пока шло освобождение от «товара» самого верха в первом пакете, причин для беспокойства ни у кого не возникало, так-как сверху находился отличнейший «Кокаин». Однако, постепенно, приближаясь к середине той упаковки, расфасовщики стали отчетливо замечать, что фасуют уже не наркотики, а обыкновенную магазинную соду. Сняв пробу с этого вещества, находившегося внизу упаковки, проверяющий безошибочно определил, что там в действительности расположено. На всякий случай поступив, подобным же образом, и со вторым пакетом, и с третьим было отчетливо установлено, что там сложилась точно-такая же смесь.
Для подобного рода заведения – это было ЧП громаднейшего масштаба, поэтому сразу же последовал доклад главному Боссу. Лишь-только до него дошла эта неслыханная до сих пор информация, он просто побелел от охватившей его ярости, поняв, что все русские поставщики наркотических средств, ни во что его не ставя, играют с ним в очень нехорошие опасные игры. Он даже стал немного задыхаться от охватившего его душившего гнева. Единственное, что он смог сделать в этой непростой ситуации – это растопырить пять пальцев правой руки, потом соединив их вместе, провел ладонью по горлу, изображая всем понятный знак того, что нужно непременно кого-то убить, и хрипя произнес:
- «Папа Коля».
Глава XIX. Нападение
В то же самое время, как разъяренный главарь японской мафии выносил приговор одному из самых значимых Московских наркоторговцев, Альберт, окончательно проснувшись, взял в руки с огромным лезвием нож (зачем-то оставленный в прихожей на пуфике) и стал непроизвольно крутить им в руках. Он еще не знал, что следившие за их квартирой другие «ниндзя» получили приказ уничтожить обоих курьеров.
Верные своему долгу, они подошли ко входной двери, и один из них нажал кнопку звонка. Ничем не обеспокоенный Ситнев-старший, как он всегда поступал в подобных похожих случаях, даже не заглянув в глазок, освободил замочную скважину от личинного язычка, отперев прочного свойства запор. Выбежавший из зала, где происходило общее совещание подельников, Мэдсон только-лишь крикнул:
- Не открывай!
Однако было уже достаточно поздно. Дверь распахнулась, и на пороге возник облаченный во все черное человек с закрытым наполовину лицом. По его глазам легко было распознать представителя японской национальности. В руках он держал типичный самурайский меч с узким лезвием и удлиненной разукрашенной рукояткой. Наметив поразить Алика в сердце, он сделал выпад, но тот, очевидно, от длительного перепоя и внезапности нападения мотнулся чуть в сторону, и клинок, намеченный ему в сердце, по самую рукоять вонзился в правую часть не широкой груди.
Сам не зная для чего это делает, действуя машинально на морально-волевых возникших вдруг качествах, Альберт, одновременно с наносимым ему ударом, сделал рывок вперед и, оказавшийся в его руках до этого нож, на всю длину лезвия, был всажен в шею противника.
В этот момент, «Малой», дежуривший на лестничной клетке – этажом ниже, услышав наверху шум борьбы, и помня распоряжение начальства: «быть в курсе всего», прыгая через одну ступеньку поднялся на разделительную площадку. Он явственно улицезрел, что на квартиру вверенных ему подопечных совершено нападение «подлых» японцев. Не имея времени ни с кем посоветоваться, он, что было для него очень неестественно, принял решение к самостоятельным действиям. Достав из кобуры огнестрельный пистолет «Тульского Токарева», он произвел прицельный выстрел во второго нападавшего «ниндзя», отстоявшего в коридоре, чуть сзади, своего уже пораженного Альбертом напарника.
Тот успел заметить нападение с тыла, и даже повернулся, чтобы дать достойный отпор, извлекая острозаточенную четырехконечную металлическую звезду, но эффект неожиданности и пуля, в данном случае оказались быстрее, поразив неприятеля в грудь – чуть выше сердца. Для натренированного бойца, такое ранение не являлось чем-то, способным вывести его из дальнейшей борьбы, поэтому японец все же произвел свой бросок. Однако заученное и натренированное движение оказалось несколько смазанным, и в обычных случаях смертельное холодное оружие, поразив недруга в грудь, не достало до жизненно-важных органов, причинив ему только физическую боль, и образовав неглубокую рану.
