Катя улыбнулась.

– От большого количества алкоголя зверь может проснуться не только у оборотней.

Видя, что я снова вытянулся в кровати, Катя потянула меня за руку.

– Давай, вставай, соня, пошли гостей встречать.

Рывком, вскочив, я шлепнул Катю по попке и пошёл умываться. Хорошо ещё, что Волк попал в пробку и Ворон успел привести себя в порядок, а то, когда я его разбудил, он выглядел, мягко говоря, плачевно. Мятая, изжеванная одежда, мешки под глазами и запах перегара делали, всегда аккуратного Ворона, похожим на бомжа. Но, к приходу Волка Ворон успел привести себя в порядок и, когда Волк неслышно вошёл на кухню, ничего в образе Ворона не говорило о вчерашней попойке.

– Доброе утро, Екатерина, – поприветствовал Катю Волк, – Не могла бы ты оставить нас наедине?

Катя как раз закончила жарить оладушки, кивнула и понимающе улыбнулась.

– Конечно, могу, Пьер, только обещайте мне, что не убьёте моего мужа.

В глазах Пьера заплясали чёртики.

– Обещаю, Екатерина, не убью и даже не покалечу.

Когда Катя ушла, лицо Волка посуровело. Ни слова не говоря, Волк, подошёл к Ворону и отвесил ему знатную затрещину. Голова Ворона мотнулась, но он даже не попытался защититься, или хотя бы уклонится от удара. Постояв еще какое-то время над Вороном, как ангел возмездия, Волк отошел, и, сев на стул, обычным, спокойным голосом попросил:

– Дима, сделай мне кофе, пожалуйста.

Я сварил Волку крепкий кофе без сахара, так, как он любил.

– Про Грэга ничего не слышно? Когда на работу? – спросил я Волка, усаживаясь поудобней.

– Вкусно у тебя Катя готовит, – уклонился от ответа Волк, накладывая себе в тарелку ещё оладий.

– Вы женится, не собираетесь?

Я не дал Волку увести разговор в сторону.

– Мы с Катей и так живём, как муж и жена, дети появятся, тогда и распишемся. Так что, говоришь насчёт работы?

– Работа, работа, – протянул мечтательно Волк и неожиданно посмотрел прямо на Ворона.

– Крис хотел дать нам два месяца отдыха, чтобы группа отдохнула и пришла в себя после исчезновения Грэга, но, как я вижу, отдых не пошёл вам на пользу. Оливер заперся в доме и никуда не выходит, но он хоть не пьет, как некоторые. В общем, мы с Крисом посовещались и решили, что отдых закончен. В понедельник сбор на базе в шесть утра, будет новое задание. И ещё, – тут Волк встал и, прожигая нас по очереди взглядом продолжил, – Если кто-то ещё до понедельника доставит мне неприятности или беспокойство, уволю к чёртовой матери.

Волк так же стремительно вышел из кухни, как и вошёл.

Мы с Вороном невольно переглянулись. Таким я Волка ещё не видел, и дураку было понятно, что эта встреча и разговор были Волку также, а может и больше неприятны, чем нам. Мы слышали, как Волк подошел к Кате и хвалил её оладушки и, как вежливо распрощавшись с ней, он, наконец, ушёл. Вернулась Катя и стала убирать со стола, я кинулся ей помогать, думая при этом, какая она у меня умница, не стала ни о чём спрашивать. Другая на её месте давно завалила бы меня вопросами. Вскоре, после ухода Волка, Ворон тоже ушёл, вернее, занял денег на такси уехал на машине. Мы остались с Катей одни и провели чудесный день. Сначала мы жгли костёр во дворе, сжигая сорняки и ветки, оставшиеся после того, как я обрезал и привёл в порядок кусты перед домом. При этом мы смеялись и дурачились, как дети и даже пару раз прыгнули через костёр. Потом нам понадобилось в душ, мы все пропахли дымом, не переставая, смеяться, мы разделись и покидали одежду на пол. Катя ушла в душ первой, но, не утерпев, я под предлогом потереть ей спинку вломился в ванну следом, Катя уже успела намылиться и стояла наполовину в пене, а тугие струи душа били в её упругое молодое тело. Увидев Катю, я в очередной раз потерял голову и не помнил, как мы оказались в спальне, наспех вытирая друг друга. Вечером мы пошли в парк и гуляли до самой темноты. Сначала мы набрели на карусели, потом встретили паренька с парой гнедых лошадей и я, зная любовь Кати к лошадям, договорился с хозяином за сходную цену, что мы с Катей не торопясь, покатаемся по дорожкам парка. Часа через два вернув лошадей, я купил Кате сладкой ваты, и мы не спеша пошли домой.

Дома, сидя за поздним ужином, Катя притихла, весь день она щебетала, как птичка, а теперь сидела и молча ковырялась в тарелке.

– Что случилось, Чижик? На работе проблемы?

Подняв на меня грустный взгляд, Катя обречённо покачала головой.

– Нет, Дим, на работе всё О'кей, просто я устала за сегодня, пошли спать, – попыталась уйти от ответа Катя.

– Хорошо, на работе всё О'кей, тогда, что случилось? Давай рассказывай, чего такая грустная сидишь? – не поверил я Кате.

Покачав головой, мол, всё в порядке, Катя упорно пошла, мыть посуду, но, по опущенным плечам, по тому, как Катя бросала ложки в мойку, я понял, случилось что-то серьёзное. «Может ей надоело в Париже, она жалеет, что приехала сюда и хочет уехать?», мелькнула и пропала непрошеная мысль, и меня, как холодной водой ошпарило. Подойдя к Кате, я взял её за плечи и развернул к себе. От неожиданности она не успела скрыть непрошеную слезинку, одиноко котящуюся по щеке.

– Ну, что случилось, малыш? Тебя кто-то обидел?

– Ты меня не отпустишь, – всхлипнула, Катя и прижалась ко мне.

Сердце от горя остановилось, но я всё-таки прижал девушку к себе и попытался успокоить. И хоть в груди у меня и похолодело, я сумел выдавить из себя слова твёрдым голосом.

– Ты хочешь уехать домой в Россию?

Катя высвободилась из объятий и подняла на меня заплаканные глаза.

– С чего ты взял, что я хочу уехать в Россию?

– А что я должен подумать? Ты плачешь, бормочешь о каком-то отъезде, – растерялся и обрадовался я.

Смешно шмыгнув носом, Катя неожиданно улыбнулась.

– Подожди, я умоюсь и всё расскажу.

Вернувшись из ванны, Катя выдала невероятную историю.

Проработав в журнале всего два месяца, Катя уже успела отличиться, написав две потрясающие статьи. Одна статья была про русские музеи в Париже, а вторая про ипподром и племенных лошадей. Так вот, вторую статью послали на конкурс и неожиданно для всех, Катя выиграла. Неделю назад главный редактор вызвал Катю к себе и огорошил. Катя выиграла первое место и, в качестве приза, редакция журнала за свой счет, разумеется, отправляет Катю стажироваться в самый престижный журнал Лондона. Поездка предстоит на три месяца, жильё, дорогу и документы, а также все проблемы, связанные со стажировкой, редакция берёт на себя. Последний срок на ответ на столь щедрое предложение истекает завтра.

– Это всё так неожиданно, – оправдывалась Катя. – Сначала я решила согласиться, но потом у вас случилась беда с Грэгом, тебе дали отпуск на целых два месяца, и я передумала. А сегодня всё окончательно решила. Вон мы с тобой как замечательно вместе день провели.

– А почему ты мне сразу ничего не рассказала?

– Ну, понимаешь, я боялась, что ты меня не отпустишь, а потом Грэг, ну ты понимаешь.

– А тебе хочется поехать? – спросил я.

– Ой, Дим, я уже и не знаю, – призналась Катя.

– Понимаешь, такой шанс бывает раз в жизни.

Я подошёл и крепко обнял Катю.

– Глупенькая ты у меня. Зачем упускать возможность сделать карьеру. Три месяца, это не так уж много, у нас ведь вся жизнь впереди.

Возможно, скажи мне Катя о предложении сразу, я бы и подумал, стоит ли мне её отпускать, но, представив, что, Катя хочет уехать от меня навсегда, я был готов отпустить её куда угодно, только бы она была счастлива и обещала вернуться.

Катя распахнула глаза.

– Ты серьёзно так думаешь?

Я взъерошил свои волосы.

– Я тебе тоже кое-что не рассказал. Сегодня приходил Волк, помнишь?

Катя кивнула.

– Так вот, я не знал, как тебе сказать, в понедельник группа выходит на работу. Волк грозился сразу новым заданием. Твой отъезд как нельзя кстати, хоть пилить меня не будешь.

– Ах ты чудовище! – Катя ударила меня кулаком в грудь.

Но я видел, что она счастлива.