– Мне интересно узнать мнение человека, который, как вы изволили выразиться, не имеет никаких шансов у короля.
– Вы можете пообещать, что ничего ему не расскажете?
– Чего вы боитесь?
– Не хочу никому навредить.
– Клянусь, что буду хранить молчание, – приложил руку к сердцу незнакомец.
– Думаю, он выберет кинозвезду.
– Вы говорите о Сие Лейн?
– Да. Она невероятно красивая и очаровательная. – Бет сделала паузу. – Правда, характер у нее – далеко не сахар. Она часами изводила стюардов из-за того, что у них не было такой минеральной воды, как ей хотелось. Потом, когда мы приехали в гостиницу этим утром, портье чуть не уронил ее дорогущий чемодан, и она грозилась уничтожить всю его семью, если увидит на своем чемодане хотя бы царапину. Она из тех, кто может пнуть собаку. Если, конечно, не посчитает, что та может оказаться полезной для ее карьеры.
– Продолжайте, – усмехнулся мужчина.
– Наверное, мне не следовало так говорить, – виновато ответила Бет. – Уверена, она замечательный человек. Может, просто сегодня была не в настроении.
– Если она самая худшая кандидатура, тогда кто самая подходящая?
– Лейла аль-Абайи, – недолго думая, ответила Бет. Лицо незнакомца исказилось словно от боли, но она продолжила: – Она всем нравится и родом из Самаркары, так что знает язык и местную культуру…
– Кто еще? – перебил ее незнакомец.
– Да каждая из них достойна стать королевой, – смутилась Бет. – Только я не понимаю, почему они хотят замуж за этого человека.
– А что тут такого?
– Ну, разве это нормально устраивать подобные мероприятия, чтобы найти себе жену? Я словно участвую в каком-то реалити-шоу.
– Человеку его положения нелегко найти подходящего партнера, – натянуто бросил ее собеседник. – Не легче, чем такому известному ученому, как вы, бросить свои исследования и потратить время на то, чтобы найти себе мужа традиционным способом.
– Вы правы, – помолчав, ответила Бет. – Кто я такая, чтобы судить? По крайней мере, он платит нам за наше время. А не наоборот. Мне следует сказать ему спасибо. И я обязательно поблагодарю его, когда мне представится такая возможность.
– Мисс Фарадей? – послышался голос у нее за спиной. – Что вы там делаете? Вас ждут в зале.
В дверях стоял один из помощников шейха и нетерпеливо махал рукой, призывая ее вернуться. Но вдруг его лицо вытянулось от удивления, когда он заметил ее собеседника.
– Прошу прощения, мисс Фарадей. – Голос помощника удивительным образом изменился. – Не будете ли вы так любезны вернуться в зал, мы будем вам очень признательны.
– Так, так, так. Кажется, наконец, я познакомлюсь с его величеством, – с улыбкой сказала Бет своему привлекательному незнакомцу. – Пожелайте мне удачи.
Он потянулся к ней и, не сводя с нее глаз, коснулся ее обнаженного плеча.
– Удачи. – Его голос был таким низким, что у нее задрожали коленки.
– Хотя для провала удача не нужна. А мне вечно не везет.
Встретив его озадаченный взгляд, она осеклась. Ведь это Бет была неудачницей, а не Эдит.
– Я хотела сказать… Не обращайте внимания. Пока.
Она развернулась и поспешила обратно в зал.
Умар потрясенно смотрел ей вслед.
Она и правда не знала, кто он такой? Быть того не могло.
Он самонадеянно полагал, что все эти дамы собрались здесь, потому что искренне хотели выйти за него замуж. Неужели одну из них он заинтересовал так мало, что она даже не потрудилась полистать журналы, бульварную прессу или поискать о нем информацию в Интернете? Подобное отношение казалось ему невероятным.
Но что-то подсказывало Умару, что Эдит Фарадей не притворялась.
Она в самом деле не знала, кто он такой.
Так же как сам Умар не знал, что Халид решил заплатить каждой из двадцати женщин за то, чтобы те прилетели в Париж. Такое открытие ранило бы самолюбие даже менее знатной персоны, чем он. Вот почему Халид ничего ему не сказал. Умар приказал своему визирю устроить смотрины, тот так и сделал. И сейчас сидел на его месте на троне и проводил собеседование лично с каждой из кандидаток.
Халид должен был уменьшить количество претенденток на роль королевы до десяти, с оставшимися завтра утром встретится уже сам Умар.
– Зачем ты пригласил Лейлу? – недовольно спросил он визиря, просматривая список потенциальных невест. – Я ведь сказал, что не могу жениться на ней.
– Ты сказал, что женишься на ней только тогда, когда вся наша знать решит, что она достойна стать королевой, – добродушно ответил его старый друг.
– Такого никогда не случится.
– Кто знает.
– Я удивлен, что она вообще согласилась. Разве это не унизительно для нее – соперничать с кем-то?
Глаза его визиря странно блеснули.
– Господин, она, как и ты, ставит нужды Самаркары превыше своих. Ее отец был настолько оскорблен твоим решением, что угрожал поднять бунт. Но Лейла успокоила его, сказав, что одобряет твой план и чтит старинные традиции. Она приняла мое приглашение исключительно ради блага нашего народа.
И ради миллиона долларов.
За один день.
Умар стиснул челюсти. Пусть так. Он слишком долго избегал мыслей о браке. Ему исполнилось тридцать шесть лет, и в случае его смерти некому будет наследовать трон. Халид оставался его единственным родственником, но дальним, и ко всему происходил из другого рода. Так что Умар нуждался в наследнике. Он не мог рисковать угрозой новой гражданской войны, которая чуть не уничтожила страну во время правления его деда. И больше не собирался жениться по любви. Ни за что. Умар стал старше и мудрее и решил, что свяжет себя узами брака исключительно ради продолжения рода.
Согласно традициям ярмарки невест старейшины определяли самую достойную из претенденток, и их выбор вряд ли будет хуже, чем тот, что однажды сделал сам Умар. Главное, чтобы его женой не стала Лейла, сводная сестра его давно погибшей невесты.
Умар чертыхнулся и, тяжело вздохнув, последовал за Эдит Фарадей в зал. Он тихонько встал у стены, чтобы оставаться незамеченным и смотреть за Эдит издалека, пока она разговаривала с визирем. Почувствовав его взгляд, мисс Фарадей обернулась, и их глаза встретились.
Что ж, судя по ее сердитому, даже обвиняющему взгляду, она узнала, с кем разговаривала в саду.
Умар снова пришел в возбуждение, когда медленно обвел глазами ее соблазнительную фигурку. Последние годы он заводил непродолжительные романы с амбициозными худощавыми блондинками-острячками, которые являлись полной противоположностью черноглазой Фериды аль-Абайи, его погибшей невесты.
Мисс Фарадей не была ни сдержанной блондинкой, ни чувственной брюнеткой с глазами затянутыми поволокой. Ее волосы были не то темно-русыми, не то светло-каштановыми, а на вздернутом носике красовалась россыпь веснушек. Ее щеки были розовыми, губы пухлыми, а вот цвет глаз невозможно определить, потому что Эдит стояла слишком далеко, но ее гневный взгляд, направленный в сторону Умара, не оставлял его равнодушным.
И хоть ее лицо олицетворяло собой саму невинность, с телом все обстояло совершенно по-другому. Оно было невероятно соблазнительным. А это платье следовало объявить вне закона. Оно так соблазнительно обтягивало изгибы ее фигуры, что в любой момент могло треснуть по швам и выставить напоказ ее тело, обнаженное и созревшее для того, чтобы он овладел им.
Умар судорожно сглотнул.
Ему не следовало думать о подобных вещах, ведь, несмотря на замечание Эдит о схожести ярмарки невест с реалити-шоу, речь шла о серьезном деле, а не одном из эпизодов «Холостяка».
Мисс Фарадей могла оказаться в его постели только после их свадьбы. И ей было что предложить помимо умопомрачительного секса. Резюме этой женщины выделяло ее среди остальных кандидаток, потому что она была научным сотрудником, специализирующимся на той же форме детской лейкемии, от которой много лет назад умер старший брат Умара.
Если бы не резюме, он никогда бы не подумал, что эта женщина в девятнадцать лет стала выпускницей Гарварда, а в двадцать шесть возглавила группу ученых, которые занимались ультрасовременными исследованиями. По слухам, Эдит Фарадей редко покидала свою лабораторию. Такому человеку полагалось быть сдержанным и внушающим страх, но Умар, к своему огромному удивлению, обнаружил, что она добрая, искренняя и довольно забавная. И хоть она не принадлежала к тому типу женщин, которые привлекали его внимание, она взволновала его до глубины души.
