Голова болела почти всё время. Чувство, будто в ней было что-то лишнее, ненужное, инородное. Бессонными ночами Малфой часто лежал обхватив голову руками. Временами он хотел разломать череп пополам и, наконец, вытащить это что-то из неё. И тогда всё пройдёт.

Больше всего напрягала ситуация с Грейнджер. Каждый совместный урок, каждый приём пищи в большом зале сопровождался их уже привычными гляделками. Но дальше этого никогда не заходило. Гермиона не подходила к нему ближе чем на пять метров, а если видела, что он идёт в её сторону, как ошпаренная убегала в другую сторону.

У Драко было предположение, как решить эту проблему. Но это было маловероятно, да и очень трудоёмко. Не говоря уже, что это требовало очень много сил с его стороны.

Если бы Снейп был жив.

Северус, пусть и не выглядел дружелюбным человеком, всегда старался помочь Драко. Сейчас его помощь пригодилась бы ему как никогда. Особенно в деле, в котором профессор был знатоком, каких парень больше не знал.

Малфой тихо встал с кровати и оделся. Захватив тёплую мантию, он спустился в гостиную и вышел в коридор. Холодный воздух мигом спугнул остатки сонливости, и Драко двинулся дальше.

Дорога до Выручай-комнаты заняла больше времени, чем обычно. Миссис Норрис, кошка смотрителя школы, чуть не спутала парню все карты. Заметив ночного гостя, облезлое животное мигом кинулось за ним, пронзительно мяукая. Драко пробежал два этажа, пытаясь от неё оторваться.

Юноша добрался до нужного места и начал ходить взад вперёд, думая о комнате. Перед ним появилась небольшая деревянная дверь. Он быстро открыл её и нырнул внутрь, пока миссис Норрис не кинулась за ним. Малфой успел услышать её громкий крик, когда дверь закрылась и мгновенно испарилась.

Наконец-то, тишина. Драко рухнул на большую кровать, которую он загадал комнате. Парень раскинул руки и устремил взгляд в потолок. Сна не в одном глазу, но усталость всё равно не давала ему чувствовать себя бодрым.

Так, ладно. Я не за этим сюда пришёл.

Драко нехотя встал и сел в кресло, мелькающее в свете луны зелёно-серебряными узорами. Он положил руки на подлокотники и закрыл глаза.

Да, вот так. Надо расслабиться.

Глаза за закрытыми веками перестали метаться из стороны в сторону и сконцентрировались на одной точке. Драко собрал все ненужные мысли и отложил в сторону, как будто проводил генеральную уборку у себя в голову. А она бы тут точно не помешала.

Чтобы что-то вспомнить, надо очистить голову и создать место для этих воспоминаний. Малфой напрягся, пытаясь сконцентрироваться на Грейнджер. На её лице, волосах, запахе. Мелькали непонятные, мимолётные образы. Но эти самые образы юноша раньше не видел. Может они были частью тех самых воспоминаний? Это обнадёживало.

Гермиона сидит за столом. Непослушная прядь волос вырвалась из общей кучи и упала на лицо. Небольшая неопрятность прибавляла шарма девушке. Драко хотел уже протянуть руку и заправить прядь за ухо, но тонкие пальцы девушки сделала это за него.

Всё поплыло.

Перед глазами темнота. Но она не напрягает Драко. Он чувствует в своих руках извивающееся от наслаждения тело. Его рука скользит по спине девушки, оставляя за собой дорожку из мурашек. Он открывает глаза и видит перед собой её. Карие глаза горят настоящим огнём, не сдерживая своего животного желания. Ощущения так живо чувствуются, что тело невольно им поддаётся.

И снова поворот.

Гермиона стоит в комнате. Взволнованная, она тянется вниз. Малфой замечает, что она пытается утянуть футболку, желая тем самым прикрыть голые ноги. Маленькое солнышко, нарисованное на футболке, начинает пускать лучи в разные стороны. С каждой секундой оно становится всё ярче и ярче.

Наконец, свет ослепил парня и он, прикрыв глаза руками, вскочил с кресла. Его встретила всё та же Выручай-комната. Голова гудела от потока мыслей, раздуваясь чуть ли не до размеров большого арбуза. Покачиваясь на ватных ногах, Драко медленно подошёл к кровати. Ноги не смогли выдержать вес парня, и он навзничь свалился на мягкое одеяло.

Беспокойный сон окутал его, не давая голове отдохнуть от произошедшего. Поэтому утро Малфой встретил с таким же недовольным и уставшим лицом, как и обычно.

Окклюменция – была одним из талантов молодого парня. Снейп впервые рассказал ему об этом в двенадцать лет. Нарцисса была не в восторге от идеи обучать её сына такой сложной науке. Она считала, что он ещё слишком мал. К счастью, профессор зельеварения настоял на своём. И слава Мерлину.

Эта способность не раз спасала его и его мысли. Особенно Волдеморт любил мучить своих приспешников, проникая в их сознание, копаясь в мыслях, выпытывая правду до мельчайших подробностей. Каждый раз, приходя на собрания, юноша строил в своей голове стену, за которую прятал все сокровенные мысли, которые Реддлу необязательно было знать.

Подобные ночи повторялись и дальше. Как только его соседи засыпали, Драко спешил в Выручай-комнату, чтобы остаться наедине со своими мыслями. Каждая подобная ночь приносила ему невероятные мучения. Копошения, пусть даже в собственной голове, давались тяжело. После каждого “сеанса” парня жутко тошнило, а голова трещала от боли.

Невнятные образы и картины мелькали всё чаще, но разобрать среди них что-то более ли менее понятное было трудно. Силы сходили на нет, а сон, соизволивший иногда приходить на пару часов, не мог возместить ему потери.

Но в среду всё изменилось. Малфой, как и всегда, забрался в выручай комнату поздно ночью. Сев в уже привычное кресло, он закрыл глаза. Изучая собственное сознание, парень, наконец, наткнулся на неё. Это была стена. Ну, конечно. Всё это время Драко искал не там. Каждодневные усилия не приносили толковых результатов, потому что слизеринец копошился в своих воспоминаниях, а надо было искать скрытые.

Малфой улыбнулся самому себе. Всё таки, он не такой дурак. Он успел вовремя спрятать всё нужное за стену, поэтому заклинание не смогло уничтожить воспоминания. Но обливиэйт запечатал стену, спрятал мысли от своего же хозяина.

Драко напряг сознание. Теперь дело оставалось за малым. Надо сломать стену. Разобрать кирпич за кирпичиком. И тогда он получит доступ. Узнает правду.

В теории это звучало куда легче, чем оказалось на самом деле. Сломать стену, собственноручно построенную, оказалось весьма сложно. Час за часом слизеринец сидел в кресле, терпеливо делая своё дело. Он дал себе слово, что не покинет выручай комнаты, пока не закончит.

Сколько прошло времени, час, два, может десять. Драко не знал. Зрачки, за закрытыми веками, напряженно уставились вперёд. Руки со всей силы сжимали подлокотники кресел. Костяшки пальцев побелели. Материал, которым было обтянуто кресло, начал расходиться по швам. Нитки рвались одна за одной, но парень их не слышал. Он силился узнать правду.

Напряжение росло с каждой минутой. Было ощущение, что температура воздуха в комнате поднялась на несколько десятков градусов. Капельки пота стекали со лба. Футболка прилипла к спине, насквозь мокрая.

Малфой задержал дыхание. Ещё чуть-чуть. Голова работала не переставая. Руки дрожали от напряжения. Нельзя сдаваться. Ноги начала бить лёгкая судорога. Пот стекал по всему телу. Лицо пылало. Главное дотерпеть. Сердце билось с бешеной скоростью. Кровь, текшая по венам, стала невыносимо горячей. Она обжигала изнутри, прожигала кожу подобно кислоте.

Ещё мгновение и… Бах!

Громкий рёв вырвался из груди парня. Малфой рывком встал с кресла и широко открыл глаза. Глаза пылали, то и дело норовя вылезти из орбит. Стена рухнула. Воспоминания волной накрыли голову, перебивая друг друга.

«Say something, I’m giving up on you»

Песня начинает пробиваться в голову. Гермиона стоит, прижатая к стене рукой Малфоя. Он целует её. Но вот она уже сидит на подоконнике. Драко, удобно устроившийся перед ней, кусает девушку за шею. Её стоны заглушают мысли, сознание, всё вокруг.

«I’ll be the one, if you want me to»

Они танцуют. Музыка наполняет вены. Гермиона кружится в его руках, нежно обнимая за шею. Слишком темно, чтобы увидеть, но парень ощущает её всем телом.