К А Р А Б А Х – 89
или с улыбкой о грустном
Москва
2009 – 2019
Моему деду, Михаилу Дмитриевичу Чернову,
участнику двух войн, кавалеру ордена «Славы»
ПОСВЯЩАЕТСЯ
Вступление
Я полковник внутренних войск в отставке, служил с 1974 по 1998 год. Принимал участие в работе войсковых оперативных групп (ВОГ) в Карабахе и Чечне. Решил написать воспоминания об этих поездках. Полное название "Карабах – 89 или с улыбкой о грустном"Война вещь тяжелая и грязная.Но даже в самое трудное время на передовой выступают артисты, солдаты смеются и шутят, когда обстановка к тому располагает. Поэтому я решил в своей книге не зацикливаться на тяжелом, а описать те веселые моменты, которые там имеют место быть. По жанру книгу можно отнести к военным мемуарам.
1989 год в моей жизни
Я крещен в православие. Морозным декабрьским днем 1949 года, воспользовавшись тем, что отец был в командировке, мать с бабушкой пригласили священника домой и окрестили меня. Крестик этот матушка сохранила и, когда я в 95 году уезжал в Чечню, повесила его мне на шею. Позже, жена купила в церкви недорогой, серебряный.
Так вот, я крещенный. А вот по-настоящему верующий или нет судить не мне. В церковь хожу редко, не пощусь, не причащаюсь и не исповедуюсь.
Это я к тому, что верю в судьбу, в какое-то особое предзнаменование, особые приметы и так далее. Как это соотносится с православием, не знаю.
Безусловно, 1989 год был особым в моей жизни. Судите сами. Год сорокалетия , в январе мы покупаем автомобиль, я получаю права и начинаю ездить, (Это была такая эпопея, но как-нибудь в другой раз). Летом я еду с сыном отдыхать в Сухуми, попадаю в первую сухумскую войну (об этом тоже в другой раз, вы не думайте, я еще много книжек напишу, НО ЭТО ПЕРВАЯ) и когда я, наконец, получаю возможность позвонить в Москву, жена сообщает, что умер мой дед – Чернов Михаил Дмитриевич. И, наконец, осенью 1989 года я впервые поехал в «горячую точку».
Дорога в Карабах.
Самолет в Баку улетал из Внуково в 6 утра. Я долго пытался заказать такси (не забывайте, 89 год, это сейчас спрашивают – какой марки машину вам подать). Кончилось тем, что я позвонил начальнику (Евгений Владимирович Калинкин – ныне покойный, царствие ему небесное), разорался, что не на юг отдыхать еду, и за мной прислали машину.
Сейчас, по прошествии стольких лет, я прекрасно понимаю, что я ужасно мандражировал, отсюда мой крик и излишняя разговорчивость и общительность (правда, по-моему, это черты моего характера.).
В Бакинском аэропорту меня встречал Андрей Новиков. Со своим напарником (не помню, как его звали, он служил в Московском округе) они работали в Бакинской ВОГ (войсковая оперативная группа) и повезли в Бакинское МВД, где эта самая ВОГ располагалась. Помню, что перед отлетом мне позвонила мама Андрея и попросила захватить для него рубашки с коротким рукавом, т.к., несмотря на осень, там стояла страшная жара.
Самолет в Степанакерт улетал только на следующий день (летали мы только регулярными рейсами) и весь день был посвящен разным бытовым мелочам – оформлением в местном полку проездных документов, устройством в гостиницу, пересказом местных и московских новостей.
Показал я некоторые свои программы, которые вез с собой. Местному лейтенанту – азербайджанцу, который устраивал мои бытовые дела, очень понравилась программка, которая печатала разные смешные знаки и надписи (помните знак, запрещающий курить – в кругу перечеркнутая сигарета) и я ему их распечатал, что привело его просто в детский восторг (Дикие люди эти горцы – шутка!).
Питались члены ВОГ в расположенном неподалеку ресторане по талонам, и вечером был ужин в мою честь. Прилично выпили. Кстати должен заметить, что в книге будет много застольных сцен («Что-то много вы пьете», – сказал на встрече «ментам» тогдашний министр МВД Рушайло. Что делать, таковая Российская жизнь. Как будто сам опером не пил).
Поздно вечером был доставлен в гостиницу, я не помню, как она называлась. Одна из двух высотных стекляшек, расположенных неподалеку от центральной площади Баку. Поселили меня в двухместном номере и, поскольку оперативная обстановка в городе была сложной, посоветовали из номера никуда не выходить. Ночью в номер ввалился мой сосед – толи геодезист, толи кто-то в этом роде из России и заставил меня выпить еще. Протрепались полночи.
Кстати, много лет спустя, я нашел телефон и позвонил своему орловскому другу детства – Юрию Митрофановичу Терникову. И выяснилось, что Юра, в то время майор Орловского ГАИ был комендантом той самой гостиницы. Надеюсь скоро с ним встретиться и выпить по три капли (больше возраст не позволяет) за те времена.
Что мне еще запомнилось в Баку?
Утром следующего дня впервые услышал муэдзина, который пел на расположенном рядом минарете. Да какая-то маленькая демонстрация молодежи под зданием МВД с зелеными исламскими флагами. Чего-то они там хотели. Для меня это все было впервые.
В середине дня меня отвезли в аэропорт и посадили на отлетающий в Степанакерт ЯК-40. Ребята провожали меня как на войну.
В «отстойнике» было много армян-беженцев из Баку с огромным количеством вещей. По доброте душевной я помог им загрузить все это в самолет.
Два часа лета и мы опустились на Степанакертсткий аэродром, который со всех сторон был окружен горами, что делало посадку очень сложным делом, да к тому же с этих гор он был, как на ладони и легко мог быть обстрелян. Вот почему наши (ввешные) самолеты практически на нем не садились (смотри главу «Как я встречал Шаталина»). Оставил вещи на борту я первым слетел по трапу и попал в объятия Кости Питонова, которого я прилетел сменять. Кстати, сменщиков в ВОГах всегда очень тепло встречают.
Поскольку я им обещал беженцам, что помогу разгрузить вещи, а объятия наши затянулись, на борту раздавались негодующие крики армянских женщин – «Куда делся этот чертов майор?» (С женщинами всегда так – как только окажешь им какую-то услугу, они считают, что ты им обязан все). Характерная деталь, на борту находился мвдэшный капитан – азербайджанец, который даже пальцем не шевельнул, когда я таскал узлы. Но тут было полно своих ребят, и я быстро организовал солдат на разгрузку.
Костя усадил меня в «Волгу» и мы поехали в город.
Корни 1
Как мой дед чуть было Котовского не застрелил.
В нашем роду Черновых три поколения служили во Внутренних Войсках.
То, что много служивших в двух поколениях, я знаю, вот о трех что-то не слыхал.
Вот об этих-то поколениях и будут мои лирические отступления «Корни».
Мой дед – Чернов Михаил Дмитриевич, 1901 года рождения, уроженец деревни Удеревка, Колпнянского района Орловской области.
В 1920 году его призвали на действительную воинскую службу, и он попал в 348 полк конвойной стражи, который выполнял задачи, аналогичные оперативным частям ВВ в настоящее время.
У отца сохранилась его красноармейская книжка. Когда я об этом рассказал в нашем Центральном музее ВВ, у меня, ее долго выцыганивали, но мы не отдали.
Когда началось восстание в Тамбовской губернии, они несли там караульную службу – охраняли важные объекты. Дед был вторым номером пулеметного расчета, охранявшего водонапорную башню, стоящую на берегу реки.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
