— Да, это так, но…

— А ко всему прочему, — перебил Райский возможное возражение коллеги, — ничего серьезного на текущий момент я не веду, а вот дачу хотелось бы закончить до осени. Поэтому, если гонорар приличный, мы с тобой могли бы… объединить усилия. Ты не против?

— Про машину свою забыл. Ее тоже надо ремонтировать, — напомнил Юрий.

— Ну вот видишь! — Райский сокрушенно развел руками. — Кстати о машине. Собственно, из-за нее я и искал тебя весь день.

— Случилось что-то еще?

— Да как сказать… Скорее прояснилось. Есть новости от страховой компании.

— Хорошие?

— Один из нынешних боссов отечественного телебизнеса как-то сказал: «Новости не могут быть хорошими».

— И все же?

— Давай лучше поговорим о твоем новом деле.

— Точнее, о гонораре? Это тебя больше всего интересует, не так ли?

— Хватит издеваться! — помрачнел Райский, известный своей страстью к деньгам, которых ему вечно не хватало. — Если ты полагаешь, что обойдешься без меня, — пожалуйста…

— Заметь, я еще не сказал «нет»! — И Гордеев примирительно рассмеялся. — Ты, Вадим, всегда как-то болезненно реагируешь, когда речь заходит о гонорарах. И потому не чувствуешь товарищеской шутки.

— Лишь когда речь идет о деньгах, которые могут стать… могут стать…

— Могут стать твоими, — миролюбиво подсказал Юрий. — И я думаю, что в данном случае часть из них может действительно стать твоей.

— Так «да» или «нет»?

Гордеев для большего эффекта выдержал нужную паузу.

— Ну хорошо, Вадим, пусть будет «да». Я и сам собирался предложить тебе взяться со мной за это дело. Одному, конечно, хорошо, но вдвоем быстрей. На то у меня тоже есть свои причины. Хочу поскорее закончить и, пока еще лето, успеть съездить куда-нибудь со Стеллой. Отдохнуть…

— Ну, так чего ж тогда мы тянем резину? — обрадовался ходивший из угла в угол Райский. — Приступим к делу?

Он наконец остановился и сел на стул.

— Приступим, — сказал Гордеев. — Суть этого дела ты помнишь?

Райский утвердительно кивнул.

— Так вот. Сегодня я был в Бутырках.

— Ты говорил: встречался с Невежиным…

— Да.

— Ну и как первое впечатление от клиента?

— Приятный, интеллигентный человек.

— У него самого есть какие-нибудь предположения? Он подозревает, кому было бы выгодно упечь его за решетку?

— Его уже упекли. И мое дело вытащить его оттуда.

— Наше, — напомнил Райский.

— Что? — переспросил Юрий.

— Я поправляю: это теперь уже наше дело.

— Ну да, и наше дело вытащить его оттуда, — согласился Гордеев.

— Так он кого-нибудь подозревает?

— Утверждает, что понятия не имеет, кому могло понадобиться его подставлять.

— Может, он что-то скрывает?

— Не думаю. Какой ему смысл?

— И то верно… Но тогда придется труднее нам.

Райский вытащил из кармана свою курительную трубку, но, повертев в пальцах, вновь вернул в карман.

— А что есть против Невежина? — спросил он.

— Основными доказательствами его виновности являются показания наемного убийцы по фамилии Котов. Он утверждает, что убил Перетерского по заказу Невежина.

Райский удивленно вскинул брови.

— Он что же, сам пришел в отделение милиции и заявил: «Ребята, я — тот, кто вам нужен».

— Нет, конечно, — ответил Гордеев. — Это было бы смешно! Раскаявшийся преступник помогает органам правосудия на почве тотального патриотизма.

— Да, похоже на американский детектив. Но у нас любят смотреть другое кино.

— Ты прав. Надо будет обязательно узнать, как он сделал свое признание. Что его побудило? На эту тему у нас с Невежиным разговора не было. Да, по-моему, он и сам этого не знает.

— Ты представь: самого себя подводить под «вышку»! Тут должна быть какая-то очень веская причина. Или непонятная нам логика поведения.

— Во всяком случае, тому же Невежину, которому было предъявлено обвинение, известно только одно: киллера взяли случайно. Во время паспортного контроля. Ты ведь знаешь, как это происходит в Москве?

— Вполне, уже стал свидетелем. После той нашей аварии приходится поневоле пользоваться общественным транспортом. Документы проверяют на каждом шагу. Особенно на вокзалах, у входов в метро и на остановках троллейбусов и автобусов. Но я вижу, что для многих наших доблестных правоохранителей все эти проверки — лишь способ подзаработать. Останавливают они какого-нибудь азиата или кавказца. Спрашивают документы и, если что у того не в порядке, предлагают пройти в отделение. Или намекают на то, что он может заплатить штраф. Но при этом никаких квитанций.

— Все верно, все верно… — Гордеев сделал паузу. — А у этого Котова при себе вообще не было никаких документов. И его задержали для выяснения личности. Оказалось, что он находится в федеральном розыске.

— Может, его признание в убийстве Перетерского является просто попыткой затянуть или запутать следствие по собственному делу, пустить его по ложному следу? Такая тактика не нова. Но откуда ему стало известно об убийстве Перетерского?

— В криминальных кругах своя почта и своя служба новостей.

— Например, телепередача «Дорожный патруль».

Гордеев улыбнулся удачной шутке Райского.

— Да, примерно.

— Юра, а почему этот Котов назвал именно Невежина?

— Еще один вопрос, — Гордеев усмехнулся. — Впору приглашать знатоков из «Что? Где? Когда?».

— Невежин знаком с Котовым? — спросил Райский.

— Нет. Он это категорически отрицает. Но Котову его фамилия очень даже известна, — задумчиво ответил Гордеев.

— Откуда?

Гордеев развел руками.

— Может… кто-нибудь подсказал? — спросил Райский.

— Придется поработать и в этом направлении.

— Я понял.

— Спасибо!

— Интересно, — продолжил Райский, — а на что надеется этот Котов?

— Надеялся… На побег.

— Поясни.

— Котов сбежал.

— Как — сбежал?

— Да вот так. Взял, да и убежал.

— Тогда его показания легко опровергнуть, в них же никто не поверит!

— Не все, оказывается, так просто. Кроме показаний Котова к делу приобщен и пистолет, из которого был застрелен Перетерский. Его «на стол правосудия», — усмехнулся Гордеев, — выложил сам Котов. Он указал место, куда после совершения убийства выбросил оружие. Экспертиза подтвердила, что выстрелы были произведены именно из него.

— На пистолете остались его отпечатки?

— Нет. Оружие нашли в коммуникационном люке, который к тому же был затоплен горячей водой. Поблизости прорвало трубу. Следователю пришлось ждать окончания ремонтных работ. Искать в кипятке было невозможно.

— Значит, отпечатки Котова нигде не обнаружены?

— Да. Ни на оружии, ни на месте преступления.

— Так-так. — Райский постучал пальцами по столу Гордеева. — Интересно-интересно.

— Зато есть отпечатки Невежина.

— Где?

— Они обнаружены на стодолларовых купюрах, которые извлекли из карманов Котова в отделении милиции. Котов еще настоял на том, чтобы все их номера были переписаны.

— Купюр много?

— Пятнадцать. И на всех есть отпечатки Невежина.

— Есть еще что-нибудь?

— Да… есть. Свидетельства Киры Бойко — жены Федора Невежина. Она заявила следователю, который ведет это дело, что лично присутствовала при резком объяснении Перетерского с Невежиным. Перетерский, по ее словам, якобы требовал у Невежина деньги для продолжения исследований по перлару. Невежин в довольно грубой форме отказал, руководствуясь тем, что запросы ученого становятся все обширнее и наглее. Словом, они крепко поссорились, а Перетерский, уходя, пригрозил, что в таком случае развалит фирму. Невежин тоже сорвался и пригрозил жестоко с ним разделаться.

— Странно для жены! Не так ли? — покачал головой Райский. — Давать столь убийственные показания против своего мужа… Хотя в нашей практике чего только не бывало!

— Но это не все. Кира Бойко заявила следователю, что вскоре совершенно случайно услышала, практически подслушала, осторожный разговор мужа по мобильному телефону, который он вел с каким-то человеком, называя его при этом майором. А может быть, это была кличка преступника. Речь шла о Перетерском, о распорядке его дня, о времени, когда тот засиживается в лаборатории, и других деталях. Перетерского следовало убрать. За это майор должен был получить аванс — пятнадцать тысяч долларов — и столько же после исполнения заказа. Затем была назначена встреча. А через несколько дней, уже после странного убийства Перетерского, Невежин сказал Кире, что к нему должен зайти один человек, который собирается работать в его фирме, пусть она приготовит им кофе и не мешает в разговоре. Фамилия этого человека, как опять-таки совершенно случайно, из обращения мужа, услышала Кира, была Котов. Разговор у них был короткий, и Кира бы ничего не заподозрила, если бы после встречи с этим Котовым настроение мужа резко не улучшилось. На всякий случай она дала подробное описание внешних данных Котова. Составленный с ее слов фоторобот оказался как две капли воды похож на киллера по кличке Майор, который по подозрению в убийстве одного известного бизнесмена числился с недавних пор в федеральном розыске.