========== Часть 1 ==========
Тони возвращался в свой особняк после встречи с клиентом. Нужно было получить новые детали, отдать результат недельных посиделок в мастерской и получить свое.
Дорога, пустое и разбитое полотно, состоящее из асфальта, земли и песка, собравшееся в кучи грязи, была труднопроходимой. Разваленные и раздробленные дома, повреждённые временем и бойнями сумасшедших, которые выходят на свет Луны, тускло освещающей поникший вид на пустошь и развалины. Они, словно оборотни, воют, а после бьют друг друга, закидывают камнями, ворошат землю.
В последнее время таких людей становилось всё больше. Других успокаивал факт, что выходили «сошедшие с ума» ближе к ночи, поэтому сейчас — к семи часам вечера — дорога была почти безопасной. Почти.
Землю, точнее то, что от неё осталось, поверх грязи застилал пепел от сгоревших заброшенных особняков. Тони не мог знать наверняка, но, вполне возможно, что в этой серой пыли были и человеческие останки.
Дома бедняков здесь долго не стояли. Сначала их забрасывали всем, что попадется под руку, бродяги, износившие свою одежду, находящиеся в поисках нового пристанища, потом приходили те, кто способен отнять приют у этих бегущих от жизни людей. Чаще всего бедных подчиняли к себе, превращая в рабов. Если человек не был согласен на такую судьбу, то его избивали до полусмерти и поджигали то, что он считал своим временным жилищем. Обычно нищие соглашались на участь рабов.
Они не знали, на что идут. Продавали душу, обеспечивая свою жизнь мучениями и пытками. Те, кто помоложе, обычно выполнял роль мальчиков или девочек для развлечений. Иногда забирали целые семьи, прививая такой образ выживания с рождения. Их дети не знали слова «хочу», только слово «должен».
Рабов имели и могли иметь только те, кто занимал высокий статус в городе. Это люди, отличившиеся особыми заслугами, необязательно полезными для общества; те, кто почитаем или же те, кого боятся. У них, как правило, выстроены роскошные особняки с множеством комнат, в которых с непривычки можно заблудиться.
Тони относился к категории «значимых» и мог позволить себе своеобразную прислугу, которая бы расплачивалась своей жизнью за существование. Однако он предпочитал одиночество и созданного несколько лет назад дворецкого Джарвиса, являющегося искусственным интеллектом.
Дорога вилась, петляла. По пути мужчина встречал оставленные тележки, самодельные ботинки, портянки, бутылки с мутной водой, оторванные пуговицы и прочий мусор, захламляющий большую часть территории.
Вокруг был разрушенный город. Осевший смог заполнял лёгкие, а горящие у горизонта дома лишь добавляли дыма. Он возносился к небу, серому и недвижимому, стоящему на месте уже многие годы. Непроглядная туча только иногда приобретала иссиня-чёрный оттенок, сменяя привычный хмурый цвет — тогда начинался дождь.
Этот мир уже не изменить. Он вырос из хаоса, непроглядной тьмы и мрака. Здесь на протяжении многих лет процветал каннибализм, похоть и насилие в самых изощрённых формах. Старка не трогали, потому что боялись потерять источник большого количества знаний. Не более того. Оружием, которое у него было, уже никого не напугать.
Когда Тони вернулся домой, он услышал шорох. Стоило Старку только ступить ногой на родную территорию, где никто не имел права появиться без его разрешения, как в аккуратно стриженых кустах, единственных уцелевших на участке, что-то зашевелилось. Животных осталось мало, как правило, их съедали, поэтому это не мог быть заблудший пёс. В лучшем случае — бродяга.
Старк подошёл ближе, осторожно и практически бесшумно передвигаясь по сырой земле. Надеялся не оказаться жертвой. Тони был наготове, когда отодвигал ветви разросшегося кустарника и в любой момент мог бы блокировать удар неприятеля, только то, что он нашёл, явно не сочеталось с тем, на что он рассчитывал.
Старк увидел хрупкую, по-юношески сложенную спину: острые лопатки, изувеченные рубцами от нанесённых по ним ударов; каждый позвонок был прожжён, словно кто-то решил потушить сигару несколько раз; большую зияющую рану от ножа, совсем свежую — из неё бежала тонкой струйкой багровая кровь, и множество других, незначительных шрамов, покрывающих остальную поверхность спины. Ягодицы были исполосованы не меньше, а на коленях виднелись жёлтые и сине-зелёные синяки. Юноша был полностью обнажён.
Парень крупно дрожал и боялся посмотреть в сторону человека, на чей участок он случайно забрёл. Тони не решался прикоснуться к нему, опасаясь, что может ещё сильнее испугать. Тогда Старк заметил на шее юноши плетёную веревку, своеобразный ошейник и клеймо — знак раба. Значит, спереди должен быть клочок бумаги с его именем и возрастом.
— Устал от прежней жизни?
Парень вздрогнул от испуга, повернулся на голос и, увидев перед собой взрослого мужчину, попятился назад, вжимаясь в холодный забор. Он пытался прикрываться руками, боялся показывать изувеченное тело и совершенно не знал, как реагировать на комментарий Старка.
Только сейчас Тони увидел растянувшийся кровавый след, протянувшийся от его ног. Пальцы были полностью окровавлены, страшно представить, во что превратились ступни.
— Ты можешь умереть, если останешься здесь.
«От обморожения или заражения крови», — мысленно добавил Старк, наблюдая за тем, как посиневшие от холода губы парня приоткрылись в желании произнести слово, но он резко передумал, вновь вздрогнув всем телом.
Взгляд юноши отражал только страх, боль и голод. Больше ничего. Довольно миловидное лицо, искусанные посиневшие губы, светлые карие глаза и темные волосы. Наверняка был чьей-то underlay, иначе не боялся бы так.
Тони потянулся к нему, желая посмотреть на буквы, выведенные на бумаге карандашом, но юноша забился ещё дальше, буквально вклиниваясь спиной в забор и закрывая коленями и руками своё тело, не давая возможности Старку прикоснуться к себе. Когда мужчина понял, что он всё равно не поддастся ему, то осторожно пробрался в кусты, проходя ближе к запуганному парню.
— Не надо… нет… нет…нет… — он шептал слова будто в агонии, желая хоть как-то спастись от посторонней угрозы.
— Я не собираюсь причинять боль, Питер, — Тони прочитал имя, выведенное грифелем на пожелтевшем клочке. Рядом стояла цифра — десять. Вероятно, год рождения. — Пойдём в дом, тебе нужно согреться.
— Нет… нет…я не хочу…
На этом всхлипы и неконтролируемое дрожание прекратились — парень потерял сознание. Мозг не выдержал переохлаждения.
***
Очнулся Питер в тёплой ванной, наполненной водой до середины. Под его головой было бережно положено полотенце, на случай, если он неожиданно дернется. Старку не хотелось, чтобы он повторно отключался.
Сначала Питер не понял, где находился, и что произошло, но потом он заметил Тони, сидящего рядом с ним и возившегося с различными мочалками. Парень поднял волну брызг с испуга, стараясь прикрыться руками. Это вызвало только тупую боль, разлившуюся по всему телу и жуткий дискомфорт в пятой точке. Старк повернулся на источник шума, понимая, что Питер очнулся.
— Так, парень, давай проясним. Прежние хозяева обошлись с тобой жестоко, но я не похож на них, — произнёс Старк, наблюдая за реакцией парня на его слова. Ничего. Он по-прежнему остерегался смотреть ему в глаза, боялся сказать пару слов.
Питер провёл ладонью по шее и не заметил плетёного браслета, который раньше плотным кольцом сдавливал кожу, иногда мешая нормальному дыханию.
— Скоро сделаю новый.
— Новый? — удивлённо спросил парень, подавая голос. Питер не понимал, что нужно от него незнакомцу, и зачем мужчина привёл его в свой дом. С какой целью отмыл ноги и руки, зашил рану, обработал большинство порезов. Питер был напуган, и это чувство страха затмило все остальные, практически лишив его рассудка на небольшой промежуток времени.
Юноша понимал, что нужно было поблагодарить этого человека за проявленную заботу, проникнуться доверием, но ужас, который охватывал сознание, заставлял только безмолвно смотреть, остерегаясь неожиданного удара или угрозы.
