Я должен был научиться использовать свою волю для управления симбионтами изучив пакет информации который должны были записать мне в сознание вместе с переносом сознания, но со мной вышел завтык.

Оборудование которое должно было записать пакет информации попыталось это сделать, но из-за прошедшего времени излучатели были повреждены. Из-за скачка напряжения в сети когда излучатели записи полностью перегорели вышли из строя приемники которые должны были провести обратный перенос.

Пока автоматическая система саморемонта восстанавливала вышедшее из строя оборудования я покинул контролируемую зону, а поскольку спутники на орбите работали через раз, то и найти меня

не удалось.

Вернись я обратно в место куда я попал, то с очень большой вероятностью меня оттуда бы вернуло обратно в этот пункт по переносу сознания. Но поскольку меня там не было то все программы настроенные последним раваджином в теле ошо на этой планете отработали и ушли в режим ожидания.

И только когда я вновь оказался в подземелье автоматика лаборатории зафиксировала меня и смогла создать обратный канал связи по которому я и вернулся в свое родное тело.

— Да уж, ну и влип я однако, — произнес я после изучения логов работы оборудования. На этом оборудовании я однозначно вернуть свое тело в исходное состояние не смогу, об этом позаботился последний раваджин. А он был куда более умным по сравнению со мной.

— А мне вот другое интересно, — произнес учитель, — Тут просто пункт по переносу сознания и перестройке организма, а где же находится лаборатория в которой это все разрабатывалось?

— На северном полюсе, — ответил я копаясь в банках данных, — судя по данным там находилась центральная лаборатория, еще восемнадцать филиалов по всей планете. Изначально каждый филиал занимался определенными видами животных и растений разрабатывая их изменения. А вот центральная лаборатория как раз и занималась созданием ошо. Вот только уже больше десяти тысяч лет нет связи между лабораториями. Примерно в тот же период планета подверглась сильному метеоритному дождю. Упало больше десяти тысяч метеоритов и даже парочка небольших астероидов, судя по записям тут творился на планете самый настоящий ад. Только через восемь сотен лет природа вновь восстановилась. Думаю тогда и была уничтожена связь, по крайней мере я надеюсь, что только связь.

— Надо будет наведаться и проверить, все же не стоит забывать цель с которой мы вообще сунулись на эту планету. — произнес учитель. — Если верить модели развития конфликта построенной искинами технократии то примерно сейчас от империи аграфов практически ничего не должно остаться и вскоре придется удар по человеческим государствам.

— Помню я этот прогноз, — произнес я, — Но он не учитывал присоединение Атарана и Авара к войне. А они судя по донесениям разведки решили и себе часть славы прихватить и в ближайшие месяцы после нашего отлета они должны были поддержать аграфов.

— Это даст максимум еще пару месяцев. Ты ведь видел данные с развед дронов. Двадцать шесть тысяч гигантских ульев только в разведанной зоне. — произнес учитель, — Хорошо еще, что в основном ульи уже пожилые и не обладают той силой, что молодые. Молодых мы уже выбили в начале.

— Эх, как не хочется возвращаться обратно в СОдружество. Все же пока я был ошо, то отвечал только за себя и на меня никто не надеялся и от меня ничего не зависело, А тут не успел прийти в себя как ты напоминаешь мне о моих обязанностях. — произнес я немного даже жалея что вернулся обратно в свое тело. Просто та куча проблем которая меня ждет она несколько меня пугает.

— У тебя и так был слишком долгий отпуск, пора работать, — произнес учитель. — Давай телепортируйся на яхту и оттуда уже на северный полюс.

— Это мы сделаем обязательно, но прежде я хотел бы помочь одному ошо. Если бы не он, то я не уверен, что вообще смог бы добраться сюда. Сейчас он в местном госпитале находится, надо посмотреть, что можно сделать будет с ним. — произнес я учителю, — Не хотелось бы чтобы он умер именно сейчас.

— Уверен, что это надо? У нас не так уж и много времени. Мы около двух месяцев потеряли. — произнес учитель.

— Всего пару часов, — произнес я.

— Ну как знаешь, — не очень довольно ответил учитель.

Я не ответил учителю, поскольку ответ и так был понятен. Грызд мне действительно сильно помог и это несмотря на то, что помощь укорачивала его жизнь. Так что не попытаться помочь ему я не мог.

Просто потому, что если я даже не попытаюсь, то буду чувствовать себя каким-то ублюдком. Так что попытка его лечения будет точно, а вот получится его вылечить или нет это уже другой вопрос.

Обратно в город я просто телепортировался одновременно с включенной техникой невидимости. Не той неполноценной которой пользуются местные, а техникой раваджинов.

Ее получалось совмещать с другими без лишнего рассредоточения внимания. Сейчас из изученных техник ошо полезными будут только нематериальность и телекинез.

И та и другая техника будут очень полезны для меня. Гравитационный телекинез был куда как энергоэффективнее по сравнению с обычным псионическим. Я мог поднять явно больше нескольких сотен тонн.

А нематериальность и есть нематериальность. Аналог в псионике был, но он был в десятки раз сложнее. требовалось взаимодействовать с соседним измерением все это потребляло просто огромные количества энергии. Вариант ошо был намного проще и его вполне можно использовать в бою.

В самом госпитале за время моего отсутствия ничего не изменилось, все так же ходили санитары от палаты к палате следя за своими пациентами. Вообще как я понял тут в госпитале в основном были тяжелые больные и требовали постоянный уход за собой.

Врачи пытались спасти жизни другим ошо при помощи различных лекарств и хирургических операций. Вообще у ошо химия очень хорошо развита была из-за необходимости развивать материаловедение. Как бы не на земном уровне.

Грызд лежал в отдельной палате и его состояние было далеко от хорошего. Активировав технику диагностики я попытался выяснить, что с его организмом. Как оказалось прием стимуляторов весьма сильно подпортил ему состояние здоровья.

Все органы в данный момент работали на издыхании и ему действительно оставалось не больше пары суток до смерти. На самом деле если перекрыть капельницу с лекарством поддерживающим его в живом состоянии то уже через полчаса, час Грызд умрет.

Сразу после диагностики я накинул на него технику стабилизации, пришлось правда увеличить питание техники из-за нестандартного организма. О боже как же мне не хватало псионики в последнее время, сейчас впервые чувствовал себя полноценным, а не каким-то обрубком.

Те кто создавал технику стабилизации были гении, они создали ее очень универсальную, но они не предполагали, что ее будут использовать на ящерах. Вот и расход энергии был сильнее чем при подобных травмах у раваджинов или людей.

Повезло, что вообще техника стабилизации сработала. Для началав качестве лечения я попробовал использовать взрывную клеточную регенерацию, но это ни к чему не привело.

Клетки организма были повреждены химией настолько что при делении воспроизводили такую же поврежденную клетку. Так что простой метод лечения тут точно не подходил.

— Тут надо либо откат во времени, но тебе это не под силу. Либо полную клеточную замену, но для этого нужна медицинская капсула настроенная на организм ошо. — произнес учитель.

— Так у нас есть такая капсула, — произнес я, — Тут в подземельях таких две. И хоть они и переделаны для выращивания клонов, но и основные свои функции они не перестали выполнять.

— Хочешь затащить туда своего приятеля? Сможешь справиться с настройками капсул? Меня ведь так и не пускает к блокам управления, — произнес учитель.

— Буду надеятся на автоматический режим, — произнес я.

— Подкачай энергии в тридцать второй блок. Сердце отказывает у него и слишком много энергии требует, — произнес учитель согласившись со мной.