- Уговорил! – сказал я. – Сумма как, большая?
- Как я и говорил, месяца на три в достатке хватит. Жмутся они конечно, но иначе продать такую вещь можно лишь на аукционе. А там потребуют разные документы и справки. Ещё пошлина и налоги, потом рэкет придёт… Хлопотно это.
- Это я понял, - ответил я, тихо радуясь, что на несколько дней у меня есть хоть какой-то кров над головой и не будет проблем с питанием.
Елена, не обманутая в моей кредитоспособности, подобрела и быстро собрала на стол. Мы сели трапезничать в самом контейнере, стараясь не привлекать внимание соседей. Штык объяснил, что нам просто не дадут спокойно пообедать, если узнают про спиртное. Теперь я догадался, почему Штык, когда я его встретил, пьянствовал в одиночку на свалке. Видимо водка была очень дорогим товаром, не по карману каждому…
Я выпил водки и принялся закусывать. Водка отчаянно воняла нефтью, этот запах не могла перебить даже закуска, которая в свою очередь отдалённо могла называться едой. Отвратительный эрзац хлеб, напоминающий видом и вкусом картон, искусственное мясо из сои или какого-то совершенно непонятного мне вещественного состава, генетически модифицированные овощи, тянущиеся как резина.
Я постарался скрыть своё неудовольствие от предложенной мне пищи, тоскливо подумал, что наши потомки, в сущности, несчастные люди, если их еда столь невкусна.
Что хорошего в этом мире? Пенсии нет, медпомощи нет, учёбы нет, работы тоже часто нет.
В сочетании всего этого с жильём, в котором ютился Штык и сотни других несчастных людей, жизнь тут, по моим первым наблюдениям была совсем несладкой. Правда, люди стали сплочённые, дружные. Оно и понятно. Хвастаться друг перед другом стало нечем, а без помощи семьи и соседей жить тяжело, почти невозможно.
Но ещё существуют правящие классы. Скорее всего, живут они недурно… Посмотрим, посмотрим.
12 июня 2134 года. 20 часов 06 минут по местному времени.
Городок Лыткарино.
***
Вечером в наш небольшой огороженный дворик заявился какой-то незваный паренёк, одетый в чёрные брюки и лимонно-жёлтую курточку. Его шею перехватывал шёлковый голубой платок, неизменный атрибут всех гомосексуалистов. В ухе висела золотая серёжка с ярким камешком.
- Кто тут хозяин? – небрежно спросил он, поводя по сторонам глазами.
Я! – ответил, вставая Штык.
- А твой приятель где?
Штык молча кивнул головой в мою сторону.
"Меня, значит, ищут", - подумал я.
- Это рэкет! – сдавленно прошептал мне еле слышно Штык. Но я его услышал.
На меня, строя глазки, смотрел худосочный парень лет двадцати трёх, светловолосый с бесцветными глазами на вытянутом лице.
- Это у тебя телефон старинный? – спросил он быстро.
- Какой телефон? – я сделал вид, что не понял его.
- Телефон модели LG P970 Optimus Black, - без запинки проговорил он, округляя губы. – Тот, который сегодня торговали.
- А тебе какое дело? – с вызовом спросил я.
Он жеманно закатил глаза и подвигал бровями. Потом выдал:
- Дело моё! Это мой телефон! Я случайно потерял его на свалке, а ты нашёл! Верни его мне, противный!
Он смотрел на меня не моргая, сияя открытым взором и его ложь, мне совершенно очевидная, была так похожа на правду, что моя рука непроизвольно нырнула в карман, где находился мой смартфон. Но я опомнился.
Посмотрев на рэкетира долгим взглядом, я презрительно бросил:
- Проваливай отсюда, пидор, пока я добрый!
Но мои слова не смутили и не напугали его:
- Верни мне мою вещь и я уйду! Давай, не задерживай!
- Ты сам этого захотел, петух, - разозлился я не на шутку и стремительно бросился к нему. Он совсем не ожидал, что кто-то осмелиться вступить с ним в драку, поэтому прозевал мой удар, который сразу сбил его с ног. Этот рэкетир оказался довольно слабым противником. Хотя упав, он пытался подняться на ноги и истошно кричал проклятия и угрозы на счёт моей задницы, я продолжал его метелить ногами. После третьего, особенно сильного удара он тонко завыл и перестал сопротивляться. Я же дав волю своему гневу, схватил его за ворот жёлтой курточки и поволок по земле по направлению к нужнику. Открыв дверь, я стараясь не испачкаться, рывком поставил рэкетира на ноги и втолкнул его в вонючий сортир. Ещё пара сильных ударов по почкам полностью утихомирили наглого молодчика, который вслед за этим отправился головой вниз в выгребную яму.
- Любишь дерьмо месить, - сказал я. – Приступай! Это клоака как раз для тебя!
Отряхнув руки я отошёл чуть назад, что бы полюбоваться на свою работу. Меня разобрал смех, когда я наблюдал за копошением рэкетира в сортире. Он выполз оттуда весь обмазанный фекалиями как новогодняя ёлка увешанная игрушками. Вокруг хохотали соседи,веселились мужчины, женщины и дети, невесть как появившиеся вокруг в момент драки.
- Тебе это так даром не пройдёт! – выкрикнул рэкетир обиженным голосом, и тяжело перебирая ногами и брезгливо отряхиваясь, направился прочь.
Я лишь презрительно смотрел на него.
- Теперь будут проблемы, Микеле, - растерянно сказал Валера Штык из-за моей спины.
- Не думаю, - отозвался я, закуривая. – А какая разница? Руки помыть надо после этого… Давай лучше примем по стаканчику…
- А ты выпить не дурак! – захихикал Штык.
13 июня 2134 года. 00 часов 17 минут по местному времени.
Городок Лыткарино.
***
Я лежал на грязном ворохе белья и смотрел в темноту. Надо мной противно звенели комары, мешая своим писком размышлять о дальнейших действиях. Я знал, что через два месяца начнётся ядерная война и враждебные силы нанесут удар по крупнейшим городам России. Значит, чтобы остаться в живых, я обязательно должен покинуть мегаполис и спрятаться в какую-нибудь глубинку. Куда лучше отправиться? В Сибирь или за Урал? Или на юг России? А может на север, на Кольский полуостров? Дорог много, но какая из них лучше?
Я не заметил, как заснул.
Но поспать в эту ночь мне не удалось. Меня разбудил далёкий рокот моторов и свет прожекторов, прорезавших темноту ночи. Громкий голос в мегафон кричал:
- Внимание! Всем оставаться в своих домах! Это полиция! Повторяю, всем оставаться в своих домах!
