Я вынес её и уложил на каталку скорой помощи. Вес её тела был равен пуху, она такая маленькая и беззащитная, что мне захотелось её утешить, помочь, правда, пока не знаю, как. Но я это сделаю. То, как она смотрела на меня своими голубыми глазами, будто я был каким-то божеством, просто выбило меня из равновесия, лишило на мгновение почвы под ногами. Я не был тем, кем она видела меня сейчас, но переубеждать её не стал. Как и не стал говорить ей о том, что она единственный уцелевший человек в её сгоревшем доме. Это и не было нужно, она все поняла сама. И после этого грохнулась в обморок от шока.

Отправив её в больницу, я боролся с желанием поехать следом, но не стал. Мы чужие люди, и у меня есть мои мальчишки, о которых нужно переживать и заботиться. Эта девчонка слишком юна, и мне не нужно о ней думать, не нужно помнить её запах или помнить её отчаянный взгляд. После которого хотелось обнять её и сказать банальное «все будет хорошо». Хотя она будет знать и, уверен, знает, что это ложь. Хорошо уже не будет. После того, когда кого-то теряешь, хорошего уже не будет. Может со временем боль притупится, но не исчезнет никогда.

Приехал домой практически под утро. Мама ещё спала, как и мои пацаны. Мне нужно немного сна, иначе я просто съеду с катушек. Все мои мысли должны быть об отдыхе, но они о ней. О девушке с такими выразительными, наполненными болью, глазами. Как же я хочу ее здесь, в этом доме, а конкретнее, в моей кровати. Подо мной. Боже, Эрик, ты идиот. Больной, озабоченный идиот. Хватит думать членом… Хотя я давно не хотел никого с такой жаждой, будто она последняя девушка в этом мире, а мне срочно нужно продлить свой род. Странное влечение к ней не даёт мне ясно мыслить. Может нужно просто спустить пар и позвонить одной из старых знакомых? Нет, эти мысли не только мой член не возбуждают, но и мозг тоже. Мысленно приняв решение успокоить себя самостоятельно, направился в душ. Скинул грязную, пропитанную потом и гарью одежду, встал под струи воды. Впервые за долгое время я мог возбудиться только от образа в голове, от её образа. Между ног все мгновенно ожило. Мой член уже стоял по стойке смирно, и я принялся налаживать его, представляя её на коленях передо мной с широко открытым ртом. Я представлял, как она бы стонала и ласкала себя. Интересно, она девственница или уже была с мужчиной? Только от этих мыслей мне захотелось взять её и больше никогда не отпускать, держать возле себя, чтобы ни один мужчина больше даже думать о ней под собой. К черту все, к черту её. Моя злость и непонимание выбили всю охоту, ну, и как вы понимаете, мой боевой товарищ свалился в расстроенных чувствах. Ну а что я могу поделать? Мне нужна она, а ни её чертов образ в голове.

Быстро обмылся и наспех вытер своё тело. Нужно поспать. Практически без сил упал на кровать. Дома все ещё была гробовая тишина, а значит, у меня есть ещё немного времени, прежде чем мои дети прибегут и будут прыгать по моей кровати с целью разбудить.

Такое чувство, будто закрыл глаза, а через мгновение открыл. Но часы говорили, что я проспал почти шесть часов. Судя по звукам, мама что-то готовила на кухне, громко работал телевизор, а значит дети смотрят мультики. Следовательно, я могу ещё немного поспать. Но только я подумал об этом, как моя дверь с грохотом открылась, и наперегонки в комнату вбежали сначала Тим, а следом за ним, спотыкаясь и почти падая через порог, Конор.

– Пап, он не отдаёт мне мой самурайский меч, – начал жаловаться Кон.

– А ты забрал мой планшет, я же не ною, – невозмутимо и так серьёзно ответил ему Тим.

– Ребята, – сказал им, привлекая внимания и приподнимаясь с кровати, облокотился об её спинку, – вы можете начинать хотя бы моё утро без ваших разборок? Верните друг другу вещи и дайте мне нормально проснуться, иначе быть беде.

Они знали, что если я не выспался, голоден или они достаточно сильно доставали свою бабушку, то в конечном итоге им несдобровать. Поэтому молча закивали головами и поспешно исчезли из моей комнаты. Как же я их люблю, но если буду очень мягок, то в скором будущем они будут сидеть не только на шее моей мамы, но и на моей.

Встаю и пока иду в ванну совершить все нужные человеку утренние обряды, для полноценного существования дальше в течение дня, решаю, что нужно поехать в больницу и проверить, как там Ева. Да, я знаю её имя. Увидел в сведеньях о пожаре. Ей всего 19 лет. Она ещё совсем ребёнок и уже потеряла близких. Жизнь – кошмарная сука. Господи, у нас с ней такая колоссальная разница в возрасте, а я все равно хочу её для себя.

С трудом выскакиваю из дома, почему-то мама, как всегда, хочет накормить меня до упаду. В этом она вся. Если бы вы видели, сколько всего она готовит, то были бы крайне удивлены. И, кстати, сказать, у неё получается это невероятно вкусно. Готовка – её страсть. Когда-то она хотела открыть свой ресторан, но родился я, потом Лилс, моя сестра, и мама сказала, что ей было не до этого. Но сейчас она свободна и все равно упирается всеми способами от моего предложения помощи. Я бы мог нанять няню для мальчишек, а маме помочь с открытием ресторанчика или чего-то подобного. Вопрос не в деньгах, а в её упорстве.

Мои родители всю свою жизнь жили для нас с сестрой, и теперь мне хотелось отплатить им кусочком счастья, того, о чем они мечтали. Как вот, например, мой отец мечтал о катере, на котором мог бы выходить в море на рыбалку. Он об этом мечтал ещё в молодости. И в прошлом году на его юбилей я подарил ему такой катер. Сказать, что он был в восторге, это ровным счётом ничего не сказать. Когда я привёз его на причал, чтобы показать свой подарок для него, он был счастлив, как мальчишка. В глазах огонь, руки трясутся. Я думал, он будет прыгать на месте, как мяч, ну или прямиком отправится осматривать свой подарок, но он подошёл ближе ко мне и притянул в свои объятия. Похлопал по спине и долго не отпускал, но когда сделал это, посмотрел на меня с такой благодарностью в глазах, что я думал – заплачу.

– Спасибо, сын, – сказал он. – Это следующий на очереди лучший день, после дней ваших рождений с сестрой. Только маме не говори. Она думает, что самый счастливый день у меня был, когда она согласилась стать моей женой. – Он улыбнулся типа сам себе и продолжил: – Но, по правде говоря, я был жутко испуган её согласием. Хотя чего я ожидал, верно?! Это как радость со страхом вперемешку, и не знаешь, что преобладает в большинстве. Когда-нибудь ты меня поймёшь.

После этого мы направились осматривать судно. Отец был в восторге. И спустя несколько дней поехал на рыбалку. А я был счастлив, что смог осуществить его давнюю мечту.

Сев в машину, я задал адрес в навигаторе и поехал к той, о ком думал всю прошлую ночь. Но приехав на место и отыскав её палату, меня ждал сюрприз. В её палате рядом с ней сидел парень и держал её руку, пока она бездушно смотрела сквозь него. Кто это ещё, мать его, такой? Ярость во мне начала закипать, и я попытался успокоить себя дыхательными упражнениями, как меня учили после службы в армии, на реабилитации. Тихо постучал в уже открытую дверь и вошёл, не дождавшись разрешения. Ничего, подвинется. Мне ещё не хватало тут какого-то малолетнего папиного сыночка.

Парень поднял на меня глаза и прищурился. Да, малый, вид у меня устрашающий, верно?! Я улыбнулся про себя.

– Привет, – сказал той, что во все глаза уже смотрела на меня. – Я Эрик. Вчера я вытащил тебя и приехал проверить, как ты сегодня? Ты ведь помнишь меня, девочка?

Ева продолжала смотреть и молчать. Но смотрела на меня так, как-будто бы я не реален. В отличие от парня, сидевшего рядом с ней.

– Я Аллан. – Он протянул руку мне, но я проигнорировал её и продолжал смотреть на Еву, не замечая его.– Друг Евы. И да, она в более или менее порядке. Вам лучше уйти. Спасибо, что вытащили её.

Парень сел обратно и снова взял её за руку. А она упорно продолжала молчать. И в этот момент я понял, что здесь лишний. Развернулся и пошёл к двери, мысленно проклиная себя за глупость, что приехал. О ней есть кому переживать и заботиться. Но когда я открыл дверь и сделал шаг в коридор, услышал робкое и тихое: