— Что ты от меня хочешь? — сказала я.

— Возьми папу на две недели.

— Что? Нет, я не могу. А школа? — я втянула воздух. Сначала просьба помочь монстру, а теперь это? Меня будто ударили.

Она помахала рукой в сторону салфеток и пачку Судафеда.

— Я справлялась с папой всю зиму. У меня клиенты на весь апрель и май.

— Ты справлялась раньше.

— Ха, — сказала она. — Справлялась, — с сарказмом сказала она. — Кои, я прошу всего две недели.

— Я не смогу.

Марлин посмотрела на ноготь большого пальца с маникюром, теребила приклеенный цветочек. Волосы упали вперед, закрывая ее лицо блестящим занавесом.

— Я ему не нужна, — тихо сказала она.

В комнату прошел монстр крупнее. Причина, по которой мама бросила папу, связанная с тем, почему мы в семье никогда не говорили о том, что я унаследовала от него.

Мы были ближе всего к разговору об этом со смерти матери — тонкая нить связи зависла в воздухе между нами. Я могла взять Марлин за руку, высказать все то, что копилось во мне. Желание поделиться этим бременем, объяснить мелькнуло во мне. Но разговор об этом с Марлин вызовет у нее инстинкт опеки, а я не хотела позволять ей и дальше решать все за меня. Я должна разобраться со своей жизнью сама.

Миг прошел. Марлин посмотрела на меня из-за волос. Я погладила мягкие пряди, стараясь не задевать край ее уха.

— И мы постараемся найти окончательное решение, — сказала Марлин властным тоном сестры.

Окончательное решение?

— Я собиралась весну посвятить учебе, — сказала я. Она просто глядела на меня, ждала, простывшая, встревоженная и упрямая как мама.

Я сцепила пальцы, пытаясь успокоить вспышки тревоги, пробегающие по рукам. Я не могла спорить с Марлин. Она была ужасно серьезной.

— Ладно. Можешь привести его вечером.

— Ты можешь забрать его из «Армии Спасения» в конце программы этого дня?

— У меня уроки, — даже Марлин не могла это изменить.

— Ладно. Я приведу его. А теперь мне нужно продумать путь по видеорегистратору. Если хочешь остаться со мной и находить примечательные знаки пейзажа, тогда ладно. Если нет — можешь идти, — она взяла пульт. — И спасибо за Судафед.

Она смотрела телевизор, но я послала ей воздушный поцелуй, уходя. Она выводила меня из себя, но только ее в мире после смерти мамы я могла звать своим человеком.

Своим раздражающим мостом к человечности.

Я вышла за дверь, спустилась бегом по скрипящей лестнице, обогнула разросшиеся рододендроны и попала на дорожку.

И врезалась в кого-то головой.

В кого-то с твердым прессом, скрытым свитером.

Я подняла голову, краснея в третий раз за утро.

— Простите, — пробормотала я.

Парень из магазина. Я не рассмотрела его тогда, но теперь не могла убежать. У него были очень темные карие глаза, почти черные. Веки не были особо выделены, и его глаза были приподняты в уголках. Азиат или отчасти азиат. Темные волосы средней длины торчали спутанными прядями на его голове.

Он был в свитере, но казалось, что ему плевать, что надевать, ведь его тело отвлекало внимание.

Я посмотрела на его ладони. Пачки презервативов уже не было видно.

— Это становится привычкой, — сказал он.

Я нахмурилась, но он расслабленно улыбался, приподняв бровь так высоко, что напомнил мне Спока из старого «Звездного пути».

— Прости, — повторила я с нажимом. Я отошла, чтобы обойти его, но он поднял руку, останавливая меня.

— Я надеялся с тобой поговорить, — сказал он.

— Что? — я попятилась, озираясь в поисках людей. Все уже ушли в здание. Никого не было вокруг. Мне стало не по себе.

Я коснулась его. Обычно я получала только фрагменты, которые могли стать снами из сильных эмоций людей — как печаль той кассирши. У этого парня не было ауры драмы, и я ничего не ощутила в аптеке, но вдруг у меня возникли сомнения, что он ничего не передал мне. Может, ночью меня будут мучить сны о безумных маньяках?

— Я недавно в городе, — сказал он с любопытством в голосе.

— Прости, — повторила я. Я только это могла говорить? Нужно было успокоить его и ускользнуть. Я хорошо умела ускользать. — Тебе нужно подсказать, куда идти?

— Подсказать? — он растерялся. — Нихонго вакаримасу ка?

Я покачала головой, растерянно морщась. Странный парень, говорящий на японском? И почему он спросил, понимаю ли я японский?

Я не была копией отца. Были лишь немного приподнятые уголки глаз. Даже мой нос был жутким и острым, как у Пирсов.

— Ах, дамэ ка, — буркнул он. Идеальные брови опустились, его лицо изменилось. Не только выражение, но и ресницы, казались, стали гуще, а рот — шире, губы стали полнее, а щеки — круглее. Я моргнула и пригляделась.

Парень был тем же, но теперь его лицо словно кричало «привлекательный и любезный». Словно он был товаром.

— Ах, мне нужно… меня ждут на встрече за кофе, — я махнула на здание. — Уверена, на всех квартирах написаны фамилии. Ты не должен заблудиться.

— Я собирался узнать у тебя, где ближайшее кафе, — сказал он с искренней улыбкой, но в глазах была тень ухмылки.

«Серьезно?» — я потерла ладони о штаны. Парень был странным, но не пугал меня, хоть я врезалась в него два раза. Марлин могла бы дать мне совет, как поступить. Стоило бежать от него в панике или можно было пойти с ним в Стамптаун?

Он терпеливо ждал, улыбаясь так, словно я участвовала в тайной шутке.

«Ладно, Стамптаун», — там я сделаю заказ первой и улизну, пока он будет ждать свой.

— Иди за мной, — сказала я, направляясь вперед, чтобы он зашагал рядом. Моя голова едва доставала до его подбородка. И, пока я шла бок о бок, я не могла смотреть ему в глаза.

— Ты живешь в одном из тех домов? — сказал он.

Я споткнулась, хоть на тротуаре не было трещины. Он кашлянул.

— Ах, не лучший вопрос, да? Попробую еще раз. Ты не знаешь тут дешевое, но неплохое жилье?

Я задумалась, вспоминая, что знала о районе, где жила почти все время после старшей школы. Но я такое не знала.

Лучшая лапша в Портлэнде? Магазины продуктов с доставкой на дом? Задний ход из колледжа? Базы данных и поиск книг на сайтах? Это я умела. Знания о реальном мире? Почти ничего.

— Я не могу помочь. Но в Портлэнде есть сайты по поиску квартир. И в Стамптауне могут быть буклеты.

Мы остановились на перекрестке и ждали, я глядела на него. Он улыбался, но не нажимал на кнопку перехода, хоть был ближе. Я вздохнула, потянулась мимо него и нажала ладонью на кнопку. Он не попятился, когда я вторглась в его личное пространство, а склонился. Его ноздри раздувались, словно он… нюхал.

Я резко отпрянула.

Он нахмурился в смятении.

— Ты… не просто человек. Почему ты…?

Свет стал красным, и я пошла прочь от него по дороге.

«Он перешел черту странности. Не просто человек? Что?» — мне не нужен был совет Марлин, чтобы понимать, что с мистером Нюхом нужно быть осторожнее.

Стамптаун и относительная безопасность были в конце улицы, отсюда уже было видно желтую табличку в форме петуха. Он мог отыскать путь и сам.

Спину покалывало, но я не хотела оглядываться. Лучше было не привлекать внимание. Я добралась до Стамптауна и обошла стоянку с велосипедами, ударившись коленом о выпирающую ручку детского скутера. Глупые неживые предметы постоянно мешали мне выбраться из проблем.

Внутри был спокойный светлый интерьер из дерева, и я встала боком в очереди, чтобы люди не толпились за моей спиной. И чтобы следить одним глазом за Нюхом.

— Ваша очередь, — сказала женщина в очереди за мной. Я подняла голову, увидела растерянные лица Грега и Саи из-за витрины с пирожными.

— Что желаете? — сказал Грег с нажимом, потому что явно повторял это не в первый раз.

— Большой латте, — сказала я, протянула кредитку Саи.

С тех пор, как я прошла ее в коридоре колледжа три недели назад, я пыталась поболтать с Саи. Мне нужно было сказать что-то нормальное. Что-то интересное и остроумное.

— Как занятия?