Старик ему ответил:
– Я понял.
Затем залез левой рукой в карман плаща и достал пачку сигарет, вынув одну, он втиснул ее в зубы, затем правой рукой залез в другой карман плаща и достал коробок спичек. Чиркнув головкой спички о коробок, он зажёг ее и прикурил сигарету. Сторож курил, оголив свои зубы, он ещё раз полностью окинул взглядом Клима и произнёс:
– Пойдём, расскажу, что и как.
Они прошли за ворота кладбища. На улице был светлый день, но только не здесь. Деревья огибали всё кладбище и закрывали его от лучей солнца. Именно в этом месте была та самая атмосфера, атмосфера мрачности и какого-то отстранения от всего остального мира. Сторож начал говорить:
– Работать придётся с шести вечера до шести утра. Две недели работаешь, две недели отдыхаешь. Днём можешь ездить в деревню закупаться продуктами.
– То есть днём кладбище охранять не надо?
Сторож остановился и посмотрел на Острова.
– Здесь нет ничего, что могло бы представлять ценность. Ни для воров, ни для поклонников сатаны. Твоя задача состоит в том, чтобы никого не впускать сюда ночью, но основная задача – никого не выпускать отсюда.
Услышав это, Клим усмехнулся:
– Когда на работе с тобой лишь мертвецы, чувство юмора – единственное, что спасает.
Но на деле молодой писатель подумал, что сторож просто уже сошёл с ума.
Сторож продолжил объяснять Климу особенности работы. Они подходили к сторожевому домику.
– Не жди от этой работы расслабленного графика. У тебя не будет времени смотреть телевизор или заниматься ерундой. На этом кладбище ночью оживают мертвецы лишь с одной целью – снести этот домик и вырваться наружу.
Клима несколько испугало то, с какой серьёзностью говорил сторож:
– Вы сейчас не шутите?
Сторож нахмурил брови и произнёс:
– Сегодня ты сам всё узнаешь. Так тебе нужна работа?
Клим был под напряжением, но как раз это ему и надо:
– Да, я готов.
Они зашли в домик. Сторож продолжал говорить:
– Что здесь и как, сам разберёшься.
Затем вручил ему своё ружье, ключи от калитки, рацию и фонарик:
– Патроны в столе.
Клим удивился:
– Они боевые? Неужели могут понадобиться?
Сторож произнёс:
– Скорее всего, в первую ночь тебя не тронут. Они не будут тебя трогать до тех пор, пока не поймут, что это ты, а не я. Не вздумай уснуть. Сон – значит смерть.
Когда сторож ушёл, Клим сходил за своим ноутбуком в машину и принёс его в домик. Уже начинало темнеть. Тусклая лампочка плохо освещала небольшой домик, но этого вполне хватало. За столом Остров оборудовал кабинет. На нём лежал ноутбук и блокнот с ручкой. На газовой плите жарились яйца.
Глава 2. Первая ночь
Ночь вступала в свои права. Лес огибал всё кладбище, из-за этого на территории была непроглядная темнота. Клим доел яичницу, встал и отнёс тарелку в раковину. На включённом ноутбуке был открыт Word, на электронном листе было написано лишь два слова: «Часть 1», «Глава 1». Клим взглянул в окно, но в нём были едва различимы лишь могильные кресты. Внезапно тишину маленького дома нарушило потрескивание рации. Через пару секунд из неё донёсся голос старого сторожа:
– Эй, студент, как дела?
Клим подошёл к столу, взял рацию и сказал:
– Всё в порядке. Но я уже года три как не студент.
Сторож дал последнее наставление перед сном:
– Не забывай каждый час делать обход и ни в коем случае не спи. Всё, конец связи.
Остров положил рацию на место и замер в ужасе. В окно кто-то стучался. Клим медленно повернул голову и краем глаза увидел, как об окно бьётся ветка. Писатель с облегчением выдохнул. Под впечатлением от рассказов старого сторожа он чуть внимательней прислушивался к тишине. Это кладбище очень странное место. С момента как Клим в него зашёл, его не покидало чувство тревоги. Неспроста же сторож на полном серьёзе говорил о живых мертвецах. Значит, однажды на самом деле здесь что-то случилось. Возможно, похороненный человек внезапно проснулся в гробу. Или какие-нибудь бандиты похоронили должника заживо, а тот, подобно персонажу Квентина Тарантино, выбрался из могилы. И всю эту картину наблюдал этот старый сторож. А возможно, за годы работы здесь он просто сошёл с ума. А Клим ведь даже имени у него не спросил.
Подошло время обхода кладбища. Остров взял с собой фонарик и ружьё. На всякий случай он даже зарядил его. Мощный луч света разрезал темноту впереди, освещая кресты и могильные плиты. Все могилы были в запущенном состоянии, по всей видимости, никто сюда уже давно не ходит. Печальная правда деревень: молодёжь уезжает в города, последние старики умирают – деревня вымирает. Проходя мимо могил, Остров заметил, что самое свежее захоронение было в тысяча девятьсот семидесятом году. Остальные и того ранее. Но в те года деревни в Советском Союзе процветали. Тогда Клим решил подсчитать средние годы жизни умерших. Старики там тоже были, но в основном все молодые. От пятнадцати до тридцати двух лет. Страх начинал овладевать молодым писателем. Он старался дышать тише, а двигаться быстрее. Заканчивая обход кладбища, Остров заметил ещё кое-что. Все могилы были обыденными, кроме одной. На могиле девушки, жившей с тысяча девятьсот десятого года по тысяча девятьсот тридцатый, была настоящая каменная плита и огромный могильный камень. Могила казалось довольно ухоженной по сравнению с другими. Ветер дул холодным дыханием, заставляя деревья качаться, а листву шелестеть. В этот момент на могильный камень девушки сел огромный ворон. Дёрнув головой один раз, птица уставилась на Клима. Они смотрели друг на друга, не отрываясь и не моргая. Затем ворон громко каркнул и упорхнул. Остров поспешил поскорее вернуться в домик. Клим зашёл и запер за собой дверь, он начинал потихоньку верить словам старого сторожа. Писатель положил фонарик на стол и подставил к нему ружьё. Кажется, Клима наконец посетило вдохновение, он щёлкнул клавишу компьютера и испытал недоумение. В электронном документе появилась надпись крупными буквами «Добро пожаловать».
Остров попытался себя утешить тем, что это сторож его разыгрывает, он произнёс в полный голос:
– Эй, старик, вылезай! Решил пошутить надо мной? Спасибо, это как раз то, что мне нужно.
В ответ он услышал, как с улицы в дверь дома кто-то скребётся.
Клим вздрогнул и схватил ружьё. Он глубоко дышал, держа на прицеле деревянную дверь, с другой стороны которой кто-то водил когтями.
– Я сейчас выстрелю! Я клянусь!
Скрежет прекратился, Остров опустил ружьё, но в этот момент в дверь ударило что-то мощное. От внезапного страха писатель выстрелил, оставив в двери большую дыру от дроби, сам же упал вместе с ружьём к стенке напротив. Последовала тишина, Клим глубоко и часто дышал и смотрел в дыру в двери, пытаясь увидеть, в кого он попал.
Просидев в тишине пару минут по ощущениям, но на деле целый час, Клим собрался с духом и решил выйти на улицу. Он подошёл к двери и аккуратно дулом ружья поднял крючок, затем ногой толкнул хлипкую старую дверцу. Она распахнулась, на улице никого не было. Наступило время обхода. Остров вернулся в дом для того, чтобы примотать к ружью фонарик. Скотча в домике не нашлось, и Клим привязал фонарик шнурком из каких-то старых ботинок. Затем встал и со словами: «Ну, понеслась» – вновь вышел из сторожевого домика.
На кладбище было спокойно. Остров пытался найти следы того, кто так сильно его напугал. Скорее всего, это был какой-то голодный зверь, ведь после выстрела его никто больше не беспокоил. Наверняка рысь или росомаха поскреблась в дверь, а громкий выстрел напугал её, и она убежала. Огромные деревья покачивались на ветру, треща своими стволами. Писатель испытывал страх, но ведь этого он и добивался. В голове появлялись сюжеты для новой книги. Одной ночи вполне хватило, чтобы пережить сильнейшие эмоции. Но этого мало, Клим решил, что хочет разобраться, что на самом деле творится на этом кладбище. Он уже заканчивал обход и шёл к домику, как в голове послышался женский голос, который звал его:
