— Но? — повторила Рецу, желая услышать продолжение.

— Но зато он скрывает… нет, подавляет свою светлую сторону, добро, что находится очень глубоко внутри него. И именно со своей «Светлой» стороной он сейчас сражается.

— И что это даст? — спросила она главный вопрос.

— Зараки ищет силы… и, тем не менее, сам же подавляет её в себе, — услышав мои последнее слова, Рецу распахнула глаза в удивлении.

“Ну, разумеется, сам бы до такого я не додумался…”

“Куда уж тебе…” — съязвила ухмыльнувшись Курама. “Просто, таких как он, я встречала и не раз”

Я приподнял руку и пальцем указал чуть ниже шеи женщины со словами: — Это ведь он оставил тебе этот шрам, верно?

Она схватилась за косу в районе того самого шрама и сжала её, кивнув головой.

— Расскажи мне, — слегка требовательным тоном попросил я её рассказать свою историю.

— Как я уже говорила, я люблю сражаться, — начала синигами распустив свои волосы и явив свой шрам. — Настолько, что выучила техники исцеления, чтобы продлить как можно дольше сражение. Я стала сильнейшей синигами, «Первой Кенпачи».

— Через некоторое время после назначения капитаном Готей 13, я приняла миссию ликвидировать всех воинов в Руконгае. Но очень скоро потеряла интерес к битвам и блуждала повсюду в поисках чего-либо, что доставит удовольствие моему мечу… и наткнулась на юношу, — Рецу посмотрела в сторону туда, где неподалеку стоит один мужчина, сражающийся со своим внутренним я.

— Он атаковал и ранил меня. Я тогда впервые смогла насладиться битвой, это было прекрасно, — улыбнулась она, приподняв глаза. — Но я была слабее, чем он. Когда я получила рану, он бессознательно запечатал свои силы, чтобы позволить нам драться дальше и проиграл мне.

— Тем не менее, тогда я поняла, этот мальчик достоин титула «Кенпачи». Это и есть мой грех. Из-за того что я была слаба, я своими руками убила силу внутри этого юноши, — посмотрела она на свои ладони и сжала их в кулаки. — Но придет день и я…

— Пожертвуешь собой, чтобы тот вернул свои силы, — перебил Ичиго рассказ капитана, от чего та слегка удивилась. — Я не позволю этому случиться.

— Это неизбежно, ведь я…

— Не позволю! — вновь перебил Ичиго, сделав шаг вперед к женщине. — Я ведь уже говорил, что ты хороший человек и отказываюсь верить в обратное. Эту твою «проблему»… я решу её своим способом.

— Решишь? — недоумевала Унохана. — Но как?

— Делов-то, — пожал плечами рыжеволосый парень, улыбнувшись. — Всего-то нужно убить в тебе «Кенпачи» и разбудить «Кенпачи» в нем.

— Ч-что?.. — распахнула она глаза.

— Волей-неволей я уже начал это и меня не остановить, — парень приблизился к Рецу, встав напротив неё и посмотрев ей прямо в глаза. — «Водопад правды» рано или поздно пробудит в нем спящую силу… нет, она будет еще большей, чем ты ожидаешь. Мой способ намного лучше твоего. А что касается тебя… — Ичиго схватил не сопротивляющуюся женщину за талию и прижал сильнее к себе. — Я выбью из тебя желание сражаться. Силой, если понадобится.

Рецу смотрела в эти карие глаза… нет, голубые? Они на миг сменили цвет. Тем не менее, Унохана не смогла сдержать румянца на щеках от столь пристального взгляда и его слов.

“Возможно, ему и правда удастся?..” — на миг возникла у неё мысль.

И этого было достаточно.

Она подумала, если ему удастся пробудить в Зараки настоящего «Кенпачи», ей действительно не придется жертвовать собой. Она и сама не горела желанием так поступать. Рецу не хотела, чтобы из-за этого Исане плакала.

А что касается неё…

“Точно!..”

Она нашла выход. Сначала Рецу не так всерьез воспринимала эту затею, лишь способ убить в себе кровожадность. Убийцу.

Но теперь она уверена. Чтобы убить что-то... нужно заплатить цену жизни. И она заплатит...

“Да. «Кенпачи» навсегда умрёт во мне в тот момент… когда на свет появится новая жизнь”

...Ребенок.

Она хочет ребенка. Всем сердцем желает.

Нет. Она хочет ребенка от него. От юноши, которого она сейчас обняла и вцепилась в губы. От человека, которого она полюбила.

«Warning!»

Рецу прижалась руками к дереву, а нижняя часть её кимоно была поднята наверх. Её белый капитанский хаори лежал на земле, снятый еще во время поцелуя.

Взяв её за талию одной рукой, я прижался к ней ближе. Мои штаны уже были спущены а «младший» был готов пронзить небеса.

— И-ичиго… — произнесла молящим голосом мое имя Рецу, выставив перед моими глазами свою попу.

Она уже достаточно намокла, и я не стал ходить вокруг да около и всадил свой член в неё.

— АааАах!!.. — издала она блаженно, изогнув спину.

От её голоса и того как сильно она меня сжала я уже практически достиг предела, еще немного и облажался бы.

Но, прикусив губу, я сдержался и медленно продолжал двигаться, достав до самой глубины её матки.

Я чувствовал, как дрожало её тело, и потому придерживал одной рукой талию Рецу, а второй, зайдя внутрь черного кимоно, ухватился за её грудь, чтобы немного расслабить её. Как-никак её первый раз я забрал лишь вчера.

Затем убедившись, что она в порядке я помалу начал двигать телом, доставляя нам обоим удовольствие.

— Ичиго… Ичиго… Ичиго!!.. — продолжала она звать мое имя и двигать своими бёдрами в такт со мной.

— Рецу… я… — уже совсем скоро я больше не мог сдерживаться и дошел до предела своих возможностей.

— Да… аах.. я тоже… давай… аАах… вместе!!.. — вскрикнула она и еще сильнее сжала меня. — Кончай в меня!!

Это была последняя капля моего терпения, после чего я спустил заряд белой жидкости внутрь Рецу.

— АаааААааааАах!!! — издала она блаженно, выгнув спину. После чего силы покинули её тело, и она опустилась на землю.

Я рухнул рядом также без сил. Как-никак, но вчерашний вечер изрядно меня вымотал, утром Рангику тоже нанесла неслабый удар, а теперь и тут…

Рецу прижалась ко мне и поцеловала меня, а затем с милейшей улыбкой произнесла: — Я люблю тебя.

«End»

Высокий мужчина с волосами белого оттенка, серыми глазами и смуглой кожей стоял с хмурым выражением лица, скрестив свои руки у груди. Он одет в черную легкую броню, накрытую красной накидкой. Также он носит туфли с металлическими вставками, которые, по всей видимости, скрепляются с его брюками.

Его красное одеяние является 【Святой Плащаницей】. Плащаница покрывает его руки и верхнюю часть туловища и украшена перевязью из узлов агэмаки. Плащаница также охватывает его талию и ноги, напоминая юбку.

Этот костюм — его символ. Он носит одежду, сделанную из материала, который, по состоянию на текущее время, всё ещё не обнаружен человечеством.

И сейчас этот мужчина находился в месте, от которого обычный человек сразу бы потерял дар речи.

Всё вокруг него было странным. Всё было чёрным. Не было ничего, кроме чёрного. Земля была идеально плоской. Она была даже более ровной и содержала меньше дефектов, чем кремниевые пластины в полупроводниках. От того места, где он стоял, до самого горизонта земля не поднималась и не опускалась даже на микрон.

Нельзя было увидеть ничего обычного. Также нельзя было увидеть ничего необычного.

Вопреки прошлому использованию слова «горизонт», было неясно, можно ли его применять. И земля, и небо были окрашены в чистый чёрный цвет, поэтому было невозможно провести различие между ними.

Если обернуться вокруг на 360 градусов, то пейзаж совсем не поменяется. Вернувшись в изначальное положение, с которого начал поворачиваться, не будешь уверен в своей правильности. Без ничего, что могло бы послужить ориентиром, не можешь быть уверенным.

Не было ни Солнца, ни Луны, чтобы оценивать по ним время. Не было даже звёзд. Он был окружён чёрным как смоль куполом.

Он стоял на чёрной плоскости, высота которой не менялась даже на микрон. Небо было одинаково чёрным и не предоставляло ориентиров для путника. Не было ничего, что он мог бы использовать для того, чтобы судить о своём местоположении.