Марта в ужасе посмотрела на свои руки еще раз, ей уже не было страшно, она перешла ту грань, когда страх становится жалок и беспомощен по сравнению с тем, что его заменяет. Истошный вопль вырвался из ее горла. Она стояла посреди ванной комнаты, подняв руки, а вокруг лилась и сочилась алая зловонная жидкость. Она свертывалась и, лопаясь, сочилась вновь сквозь засыхающие корочки предшествующих ручейков. Она скапливалась в уже большие лужи в ванну и на полу и, наконец, она дождем закапала с потолка. На крик из дальней комнаты прибежал испуганный муж, он стал в дверях, открыв рот и совершенно не понимая, что здесь случилось. Марта натолкнулась на него и чуть не повалила на пол, выскакивая из ванной, с круглыми от ужаса глазами.

- Алекс, это же кровь, настоящая кровь, - она протянула к нему свои руки, и он в упор посмотрел на них. - Что это, Алекс, что это, я не верю своим глазам, может быть, мы сошли с ума?

Она взглянула куда-то за спину мужа, и лицо ее исказилось в гримасе безысходности от чего-то неотвратимо страшного. Он повернул голову и тоже застыл в недоумении. Стены коридора алели потеками, а на дальней стене комнаты, которая виднелась через дверь в конце коридора, словно после взрыва, растекались струйки крови, склонясь к полу и замедляя свое течение.

* * *

День начинался динамично, еще с утра Алан почувствовал это. В офисе на него сразу же набросился директор, желавший непременно знать все подробности предыдущего дела. Потом, как сговорясь, начали звонить друзья и знакомые, не давая ни секунды на передышку, и, наконец, этот чертов вызов.

Успев купить утреннюю газету, Алан развалился на заднем сидении и, решив воспользоваться минутой свободного времени, перелистывал сегодняшние сообщения. Он просмотрел раздел хроники и углубился в чтении большой статьи о коррупции правоохранительных органов. Основная идея написавшего это корреспондента сводилась к проблеме взяток. Автор недоумевал по поводу того, что не сама взятка является неприемлемой формой отношений между просящим и решающим, а лишь ее сумма, в некоторых случаях чересчур смехотворная.

Читать до конца Алан не стал и занялся политическим обзором. За разделом политики шла бытовая хроника и ряд светских сообщений. На последней странице красовался фельетон, но до него Алан так и не добрался. Машина завернула за угол и остановилась у подъезда. Девятиэтажного дома. Вздохнув, Алан сложил газету и вышел из машины. У дверей подъезда стоял полицейский и скучающим взглядом провожал всех проходящих мимо. Поднявшись по лестнице и зайдя в подъезд, Алан натолкнулся на своего помощника.

- Эйбл, что вы здесь делается? Мне кажется, я вам еще даже не сообщал о происшествии.

Помощник слегка растерялся, но замешательство длилось недолго.

- Я не вижу ничего страшного в том, что позволил себе вас опередить, инспектор, думаю, это только на пользу. А о случившемся мне доложил дежурный, я его об этом давно просил.

Алан помедлил еще секунду и пошел к лифту, помощник последовал за ним.

- Ну, и что здесь стряслось, Эйбл, - наконец, снова заговорил инспектор.

- Да по сути дела, ничего уголовного, инспектор, - Эйбл жестом пригласил Алана в открывшийся лифт. - В квартире одной супружеской пары преклонных лет из стен ни с того, ни с сего потекла самая настоящая кровь, причем, в совершенно невообразимом количестве.

Алан с сожалением посмотрел на помощника.

- Не смотрите на меня так, господин инспектор, вы сейчас и сами это увидите. Зрелище, прямо скажу, не из приятных.

На третьем этаже стояло двое полицейских. Дверь в квартиру была приоткрыта и оттуда доносились приглушенные голоса. Алан толкнул ее ногой и, заглянув в левую часть открывшегося коридора, вошел. Помощник прошел за ним и плотно прикрыл двери.

В большой комнате на сдвинутых к середине стульях сидели двое стариков, рядом с ними, видимо недавно прибывшие, эксперты-криминалисты, сложив руки на своих чемоданчиках. Работать они не спешили, ибо, вероятно, не видели работы здесь для себя как таковой. Увидев Алана, эксперты встали и, поприветствовав его, отступили к столу.

Алан огляделся. Окружающая картина не радовала глаз. Было такое ощущение, будто здесь только что растерзали как минимум несколько человек. Для полноты не хватало лишь парочки изуродованных трупов. Кровь действительно была везде. Ею были заляпаны весь пол, стены и даже мебель. Выслушав рассказ стариков о случившемся, Алан еще раз прошелся по комнате. Эйбл и эксперты молча смотрели на него. Он встал у окна и, выглянув на улицу, повернулся к ним.

- Ну, что молчите? А кто вам сказал, что эта штука, - он мазнул пальцем по стене, - что эта штука - кровь? - Он поднес палец к носу и скривился от омерзения. Похоже, что это действительно была кровь, но Алан был человеком трезвого ума и отлично понимал, что настоящая кровь никогда не имеет возможности сочиться из каменных стен.

Эксперты наблюдали за его действиями. Старший из них поставил свой чемоданчик на стол и приступил к протиранию линз в своих очках.

- Знаете ли, господин инспектор, я тоже не склонен думать, что это кровь, но по внешним признакам весьма похоже.

Алан вытер палец о платок и шагнул от окна.

- Ладно хватить сидеть, если вы не против, мы немного поработаем, обратился он к старикам.

Те молча закивали головами.

- Ну, прежде всего, - начал Алан, - возьмите-ка эту бурду на анализ, а вы, уважаемый, пока ваш коллега будет этим заниматься, раздолбите мне в том месте эту стенку. - Алан показал на сплошь залитое кровью место.

Эксперты не спеша открыли свои чемоданчики и занялись работой. Выдолбленный кусок стены был сух и совершенно не пропитан кровью, как того ожидал Алан. Лишь внешняя его сторона была как бы полита ею, но при условии, что кровь именно сочилась, такое было просто невозможно. Последующие сколы во всех комнатах дали тот же результат, и Алан уже стал подозревать, что старики что-то задумали и просто дурачат их, как из средней комнаты закричал Эйбл:

- Инспектор, скорей сюда! Вы только посмотрите!

Алан вбежал в маленькую комнату и застыл на месте. Из чистого участка зеленой стены, как из губки, сочилась темная густая масса. Цвет был уже не алым, а темно-вишневым, и стекала она сплошным потоком. На ее поверхности появилось более жидкое образование и, обгоняя гущу, стало сбегать по стене, растекаясь в большую лужу. Растерянность Алана длилась недолго, чуть придя в себя, он выглянул в коридор.