– Конечно, – заверила меня Сандра, – привозите ее в любое время!

Я положила трубку и взяла сумочку.

– Ты едешь?

Рой молча снял с крючка куртку и последовал за мной к лифту.

Дома у Бриджет мы застали полицейского. Тот пытался успокоить рыдающую Мию.

– Мы из Департамента по делам семьи и детей. – Я протянула полицейскому удостоверение и приняла из его рук окоченевшую малышку. – Как холодно! Здесь что, нет электричества?

– Нет, – ответил тот. – Видимо, отключили за неуплату.

Я тщательно укутала Мию одеялом, в которое та была завернута, и прижала к себе. Ладошки девочки были ледяными.

– Она плачет с момента нашего приезда, – пожаловался полицейский. – Так заходится, что ее даже вырвало. Мы не нашли подгузников, пришлось приспособить бумажное полотенце.

Я опустила руку на попку малышки и нащупала огромный импровизированный подгузник.

– Тише, тише, – зашептала я девочке. – Все будет хорошо, Мия. Все будет хорошо.

Она напрягла ножки и заплакала еще громче. Я стала шарить по кухонным шкафчикам в поисках детского питания.

– Тут ничего нет, – махнул рукой полицейский. – Мы уже искали.

– Пойду уложу ее вещи. – Рой направился в детскую.

Полицейский протянул ему пакет с одеждой Мии.

– Я знал: это вам понадобится. Тут все, что я смог найти.

Рой взял пакет и, заглянув в комнату Мии, уставился на то, во что превратилась ее кроватка. Прижимая к себе малышку, я подошла к нему.

– Кажется, подгузники у Бриджет давно закончились, – заметил Рой.

Я покачала головой и вновь попыталась утешить девочку. Она очень хотела есть, и нужно было срочно найти, чем ее покормить. Я развернулась к выходу.

– Что с ней теперь будет? – спросил полицейский.

– Попадет в приемную семью.

– Ее когда-нибудь вернут матери?

– Не знаю.

– Ни один ребенок не должен проходить через такое.

– Согласна, – вздохнула я, укачивая Мию.

Рой открыл входную дверь, и мы вышли на лестничную площадку.

Из соседней квартиры выглянула женщина.

– Мэм! – позвала она. – Мэм!

Я обернулась. Женщина подходила ко мне с детской бутылочкой в руках.

– Я слышала ваш разговор с полицейским. – Она протянула мне бутылку. – Это теплое молоко. Конечно, не детское питание, но, может, тоже сгодится.

– Спасибо, – поблагодарила я. – А подгузников у вас не найдется?

Соседка убежала к себе и, вернувшись, вручила мне несколько штук.

– Они ей великоваты, но все лучше, чем ничего.

С этими словами она скрылась за дверью своей квартиры. Щелкнула задвижка. Я передала подгузники Рою и поднесла бутылочку к губам Мии. Девочка не переставала плакать, и мне пришлось самой сунуть ей в ротик соску.

– Кушай, малышка, – приговаривала я. – Вот так, моя умница.

Мия принялась жадно сосать. Я утерла ей слезы и, поцеловав в макушку, теснее прижала девочку к груди, чтобы она чувствовала себя защищенной.

– Мия, ты не против проехаться на машине и поискать тебе чего-нибудь перекусить?

Рой открыл перед нами заднюю дверцу автомобиля. Я положила девочку на сиденье и сняла с нее бумажное полотенце.

– Все сухо, – сообщила я Рою.

Я боялась, как бы у Мии не началось обезвоживание после пятнадцати с лишним часов без еды и питья. Надев на малышку подгузник и пристегнув ее ремнем безопасности, я принялась было укрывать ее ножки одеялом, однако, почувствовав запах, отложила его в сторону: оно все пропиталось сигаретным дымом.

– Достань, пожалуйста, одеяло из багажника, – попросила я Роя.

Он открыл багажник и протянул мне одеяло. Я укутала им Мию и сверху положила бутылочку с молоком, так, чтобы ей было удобно пить.

– Сейчас покушаем, – пообещала я, заметив, что бутылка почти опустела.

Как только молоко кончится, малышка снова заплачет. Я уселась на заднее сиденье рядом с Мией, и Рой повез нас в ближайшее кафе.

Я передала бутылочку официантке с просьбой как можно скорее наполнить ее теплым молоком. Мия снова зашлась плачем, и я начала утешать девочку, уверяя, что скоро ей принесут еще молочка.

– Никогда мне этого не понять. – Рой кивнул. Как и все наши сотрудники, он прекрасно знал, о чем я. – Очень многие с удовольствием позаботились бы о малышке.

– Обязательно найдутся такие люди, – заверил меня Рой.

Я знала, что он имеет в виду. На сей раз за продажу наркотиков Бриджет надолго сядет в тюрьму. Сначала Мия попадет в приемную семью, а потом ее, вероятно, удочерят.

Официантка вернулась с молоком, и я снова вложила соску девочке в ротик. Она сразу же перестала плакать.

– Шуму от нее много, но она такая миленькая, – улыбнулась официантка и, обращаясь к малышке, добавила: – Твоя мамочка не даст тебе умереть с голоду!

Я промолчала. Да и зачем кому-либо что-то объяснять?

Официантка ушла за нашим заказом. Рой проводил ее взглядом.

– Почему она решила, что ты мама Мии, а то, что я могу быть ее папой, ей даже в голову не пришло?

– Рой, да ты только посмотри на нас! Совершенно ясно, что юная красотка вроде меня ни за что не выйдет замуж за такого старого увальня, как ты, – подшутила я над ним, поглаживая Мию по спинке.

Рой обиженно уставился на меня.

– Ты просто идеальный соцработник! Такая добрая и вежливая! Умеешь сделать комплимент!

Я засмеялась. Всегда знала, что сказать, чтобы поддразнить Роя.

Официантка принесла картофельное пюре. Я усадила Мию к себе на колени и принялась кормить ее с ложечки.

– Мия, мне очень жаль, что тебе довелось такое испытать, – прошептала я.

Малышка меня не понимала, она просто радовалась возможности наконец поесть и весело подпрыгивала у меня на коленях каждый раз, как я подносила ей ложку ко рту. Несколько минут мы с Роем молча наблюдали за девочкой.

– Я не устаю удивляться, какие они милые, – вздохнул Рой. – Им вроде бы должно быть грустно, а они все равно улыбаются. – Он пощекотал ножку девочки, и та со смехом отдернула ее.

– Я столько лет жду, когда что-то изменится, но все остается по-прежнему.

Рой всплеснул руками.

– Что, по-твоему, может измениться? Люди? Думаешь, в один прекрасный день все исправятся? Начнут вдруг заботиться о своих детях? Перестанут продавать наркотики? Да ничего не изменится, пока род людской существует!

Я снова начала поить Мию из бутылочки.

– Ну что, нашей крошке лучше? – Я усадила ее на стол. – Лучше нашей маленькой, да?

Не помню точно, что я болтала, но Мия заливисто смеялась.

– Тебе смешно?

Девочка хлопала себя по коленкам и восторженно попискивала.

– Смешно, да? Посмотрела бы ты на меня, когда я в ударе. – Я взяла ее на руки. – Тогда я и не так могу всех повеселить!

Она опять засмеялась. Я подала знак официантке, и та принесла еще молока. Рой перелил его в бутылочку, и я начала поить Мию. Вскоре малышка сонно обмякла у меня на руках. Кажется, она была не прочь провести так остаток дня.

Когда мы собрались уходить, официантка погладила Мию по ножке.

– Видишь, я же говорила – мамочка не даст тебе умереть с голоду!

Поблагодарив ее, я укутала Мию одеялом и вышла на улицу.

Мы отвезли девочку к Гаю и Сандре Майкл. Потом я вернулась в офис, чтобы составить отчет. К концу дня все вокруг только и говорили, что о планах на Рождество. Я углубилась в бумаги, надеясь, что так смогу избежать разговоров вроде «а ты на праздники остаешься или уезжаешь?». Моя уловка сработала. Впрочем, все сотрудники и так давно знали, что меня лучше не трогать. Все, кроме Роя.

– Марк работает в Рождество, Патти?

Я вздохнула. Так и знала, что избежать этой темы не удастся. Уже три года Рой приглашал меня отметить Рождество вместе с ним и его семьей, и я всегда отказывалась.

– Не знаю.

Он понимал, что я вру. Последние два года Марк работал в праздники. И нынешнее Рождество – не исключение.

– Когда узнаешь, скажи. Барбара собирается отмечать Рождество у меня, и дети с внуками тоже. Все будут очень рады тебя видеть! Барбара зажарит индейку и вообще наготовит разной вкуснятины.