А еще я очень боялась мяча и всегда стремилась от него спрятаться, прижавшись к стене, но из-за плохой координации мне постоянно прилетало по лицу. И тогда я подолгу сидела в раздевалке, глотая кровь и злые слезы. Маша утешала меня, а я смотрела на нее с перекошенным от зависти лицом: ловкая, спортивная, проворная. А какая гибкая – можно в узел связать.

Но долго грустить я не умела и вскоре снова начинала смеяться. Нам с Машей казалось смешным абсолютно все, наверное, поэтому мы производили впечатление глупеньких и недалеких девушек. Нашим любимым занятием было разыгрывать одноклубников. Некоторые принимали шутки близко к сердцу, и мы, сами того не замечая, получали недоброжелателей.

Я продолжала подкладывать Грину записки и подарки, всегда подписываясь «тайный друг». Он же старательно делал вид, что ничего не замечает. Я не унывала, мне нравился сам процесс написания записки. Обычно она была лаконичной: «Привет, Гриндерс! Ты не замечаешь, что ребята сегодня какие-то злые и напряженные. Что это с ними? Твой тайный друг», или «Здравствуй, Грин! Тебе понравился новый щит Хадсона?»

Любимым моим развлечением было смотреть на моего тренера, когда он этого не видел. Я наблюдала за его ловкими движениями, пыталась заглянуть в серые глаза, а иногда мечтала, как прижмусь к этой мужественной груди. Особенно мне нравилось, когда Грин надевал кольчугу, тогда он становился в моих глазах самым привлекательным мужчиной на свете. Но потом я с грустью вспоминала свою неуклюжесть и только вздыхала, не решаясь подойти к нему. Хотя Гриндерс был весельчаком и душой компании вне клуба, на тренировках он не давал спуску никому. Он никогда не ругал меня, только говорил:

– Эля, занимайся, посмотри на девочек, каких они достигли успехов. Да хоть на Машу! Если не дана тебе ловкость от природы, добирай свое упорством. Тренируйся в пять раз больше остальных. Я вижу в тебе потенциал. Просто есть люди, которым нужно больше времени. Ты же можешь, ты – сильная!

И это действовало на меня лучше любого допинга. Я стискивала зубы и отрабатывала приемы до кровавых кругов в глазах. И после такой выматывающей тренировки мне становилось неуютно в клубе. От запаха стружек тошнило, девушки казались зазнайками, а наших бравых парней я просто боялась. Мне чудилось, что все смеются за спиной. Впрочем, бывали и счастливые моменты, когда Гриневич хвалил меня, или когда я, забывая о своей неуклюжести, с удовольствием играла в регби.

Впрочем, я так увлеклась описанием клубной жизни, что совсем забыла о приближающейся игре. Мы с воодушевлением готовились к ней, и я снова обрела свою природную жизнерадостность. Я бегала по клубу, всех тормошила и многим мешала, но мне улыбались, как улыбаются расшалившемуся ребенку. Теперь я каждую тренировку ждала с нетерпением. У меня даже что-то начало получаться в фехтовании. Да и тело укрепилось, утратив подростковую округлость.

Единственное, что портило мне настроение – девушка Грина, красавица Йеннифер, как ее прозвали в клубе в честь героини Сапковского. Мне казалось, что она родилась с мечом. Умный Гриндерс старался не выделять ее и даже хвалил реже, чем других. Но я не могла не завидовать. У нее было все, чего так не доставало мне: сила, ловкость, волнистые волосы до плеч, точеная фигурка и, конечно, Грин.

Я влюблялась в клуб все сильнее. Мне нравился тренировочный зал и комната, где мы отдыхали после занятий. В ней находился большой стол, сундуки, покрытые шкурами, на стенах висели щиты и мечи, в углу стояло знамя клуба. Здесь всегда можно было попить кофе. Я так любила забраться на сундук с ногами и тихо прихлебывать из маленькой белой чашки. Между собой мы называли эту комнату «дружинник».

К ней примыкала мастерская, где всегда пахло каленым железом – ребята ковали мечи. В другом помещении реконструкторы занимались столярными работами. Особенно радовали клубные посиделки по субботам: тогда я могла беспрепятственно любоваться Грином. И утешать себя мыслью, что со временем стану сильной и ловкой, похудею на десять килограммов, выучу историю. И тогда он обязательно полюбит меня.

И вот настал великий день моей первой ролевой игры, который изменил судьбу многих людей. Место проведения – Заповедные горы – стало неприятным сюрпризом для Маши, которая даже умудрилась поругаться с Гриндерсом. Я не вмешивалась, но в глубине души поддерживала подругу. Двойные Заповедные горы и прилегающий к ним лес считались в Верене гиблыми местами, где легко заблудиться.

– Ты кого испугалась? Призраков, а может, лешего? Или пооооутрии? Жуткие карлики тебя похитят, – насмехался Грин.

– Змей! Леса ими так и кишат. Нечего туда ходить. Это запрещено, – защищалась Маша.

– И кем же? – поинтересовался тренер. – В законодательства прописано?

– Ну, есть же традиции. И рекомендации не посещать горы. Недаром на территории даже лесника нет.

– Это постановление Администрации города, которое относится ко второй половине июня, когда начинаются брачные игры змей. А сейчас на дворе теплый месяц май. Змеи не опасны, так что пятьдесят отжиманий. Вижу, что тебе очень скучно.

Я возмутилась:

– Маша же ничего не сделала. Всего лишь высказала свои пожелания.

Но Гриневич был неумолим:

– И тебе тоже полтинник, а то слабенькая, еле меч держишь.

После тренировки я померила платье, зашнуровала корсет и вскрикнула от удивления: в зеркале отражалась привлекательная и агрессивная девица. Платье обтягивало фигуру и стройнило, а зеленый цвет шел к моим глазам. Особое восхищение вызывал капюшон, который полностью закрывал лицо.

Маша тоже была хороша в своем черном платье и плаще с серебристой фибулой. В тот вечер она отрабатывала пируэты с мечом и на все корки ругала Грина. Ей казалось, что тренер легкомысленно относится к Заповедным горам. Вдруг подруга затихла и несколько минут о чем-то размышляла. Затем крепко обняла меня и зашептала, обдавая уши горячим дыханием:

– Обещай, что никогда не заберешься на Двойные горы. Даже если я тебя позову! Просто обещай.

Я пожала плечами, молча высвободилась и ушла домой. Еще надо было собрать рюкзак.

Мне никогда раньше не приходилось участвовать в ролевых играх, но я многое о них слышала. Изучала информацию в Интернете, смотрела фотографии костюмов. И для себя сформулировала четкое определение ролевой игры. Это съезд людей, увлекающихся фэнтези, в уединенном месте (чаще всего в лесу, иногда в недостроенных домах или павильонах).

Участники создают свою иллюзорную, «игровую» реальность. Отыгрывают фантастические сюжеты с помощью костюмов и «антуражных» предметов. Ролевики – актеры и зрители в одном лице. Они умеют все: шить костюмы, ковать доспехи, биться на мечах, разводить костры и ставить палатки.

Сюжеты ролевых игр – самые различные. От древнерусского фэнтези до гуситских войн, от японского аниме и до Второй мировой войны. За действием игр наблюдают всемогущие мастера – руководители сего мероприятия. Погибшие в бою или от болезней, колдовских зелий и других причин отправляются в Мертвятник, где сидят положенное время. А впрочем, зачем я все это вам рассказываю? О ролевиках полно информации в открытых источниках.

Итак, мы с Машей поехали на нашу первую игру – «Ведьмак. Меч предназначения». Сапковский был и будет одним из моих любимых писателей, поэтому в то утро я была готова любить весь мир. И даже то, что Йеннифер – главный мастер, не испортило настроения.

Она придумала нам с Машей интересное задание, предварительно поинтересовавшись нашими пожеланиями. Но что могут хотеть две девушки-подростка? Приключений, магии и любви.

По сюжету нас звали Анвенна и Дафна – имена вполне в духе Сапковского. Мы учились у некого колдуна, который трагически погиб от руки полуэльфа. И серьезно переживали его смерть. Мы должны были найти убийцу и отомстить за своего наставника.

В помощь нам мастера дали заклинания «холод» и «паралич», написанные на свитках готическим шрифтом. И, конечно, пару доблестных рыцарей. Но если уж от заклинаний был хоть какой-то толк, то рыцари только проклинали Йеннифер и нам мешали. Защищать двух малоприятных ведьмочек они не собирались. Но для очистки совести пригласили в свою палатку, чему мы были очень рады.