— Да это бред. Оливия — идеальна… ее жених просто чертов кретин, — ему повезло, что он все время живет в Нью-Йорке, потому что у меня было искушение найти придурка и показать, что происходит с парнями, которые причиняют боль удивительным, прекрасным девушкам, вроде Оливии. Но потом я вспомнил, что был одним из них, и возненавидел себя ещё больше.

— Я знаю, но тяжело понимать это, когда изменяют именно тебе, — пояснила Эми.

— Как я могу все исправить? — в отчаянии спросил я. — Пожалуйста, скажи, что я могу все исправить.

— Ты пытался с ней поговорить? Падал в ноги, моля о втором шансе?

Я покачал головой.

— Она сказала оставить ее в покое. Я не хотел сделать ещё хуже.

— Вау, ты действительно ничего не знаешь о женщинах, верно, бро? — спросила она, покачав головой. — Конечно, она сказала тебе оставить ее в покое. Оливия была рассержена, и ей было больно. Но это не значит, что тебе нужно сдаться. Ты должен бороться за нее и показать, что настроен серьезно. Ты же настроен серьезно?

— Я чертовски серьезен, когда дело касается Оливии, — сказал я сестре. — Может, у меня и совершенно нет опыта в подобном дерьме, но для нее я сделаю что угодно.

— Тогда тебе нужно прекратить играть в игры и честно признать, что ты чувствуешь. Ты так сильно разозлился, потому что она не хотела признавать собственные чувства, и, тем не менее… ты хоть раз говорил ей, что чувствуешь?

Очевидно, я был придурком.

Эми вздохнула.

— Пока все, что ты ей показал, так это, что ты не способен на серьезные отношения, и что ты ничем не лучше ее бывшего недоумка. Ты должен доказать Оливии, что можешь измениться. Справишься с этим? — Эми с любопытством посмотрела на меня. — Ты уверен, что хочешь именно этого? Потому что пути назад больше не будет.

— Я хочу только Лив, — твердо сказал я, никаких колебаний. — Я не хочу возвращаться назад. Она — все, что мне нужно.

— Ты любишь ее?

Я втянул воздух, позволив вопросу повиснуть в воздухе между нами. Я не вешал ярлыков на собственные чувства. Если ещё себе не признался в этом, то совершенно точно я не скажу этого вслух моей сестре.

Эми улыбнулась, ободряюще похлопав меня по плечу.

— Ну, тогда, иди и добейся ее, ты, идиот… и в этот раз не облажайся!

Глава 17

Оливия

Брайан заказал столик в небольшом, в меру роскошном, милом ресторанчике в центре. Я была рада, что он, казалось, не давил и не пытался превратить наше свидание в то, чем оно не являлось. Мы свободно общались, болтая о разных вещах, таких как наше любимое место в городе или наши хобби. Типичный разговор на первом свидании и простые, механические ответы на вопросы. Брайан рассказал немного о своей работе, которая была связана с финансами и банковской системой, а у меня глаза чуть не полезли на лоб. Я осознала, что, в самом начале, на свиданиях со Стивеном я чувствовала себя так же, как сейчас — скучающей и отстраненной. Никакой искры, никакого волнения… меня ничего не привлекало. Свидание с Брайаном не было шагом вперед, это было шагом назад; я возвращалась к той жизни, которую вела до приезда в Чарлстон.

Стоит ли говорить, что я была рада, когда свидание закончилось. Не потому что я плохо провела время — он был милым, умным и обаятельным — просто сердцем я была не там. Когда закончился ужин и Брайан предложил поехать и ещё чего-нибудь выпить, я сказала, что мне завтра рано вставать и нужно закругляться. Он не давил. Уверена, он мог бы сказать, что мне не понравилось и, тогда я бы извинилась за то, что потратила его время, он повел бы себя, как истинный джентльмен, поблагодарил меня за честность и пожелал бы удачи.

И тогда он бы стал именно тем, кого я искала — безопасным, удобным и предсказуемым. По той же причине я рассталась со Стивеном: потому что я искала стабильность, которой не было, пока я росла.

Декс дал мне почувствовать на вкус совершенно противоположные ощущения — страсть, спонтанность и непредсказуемость, но он был моим другом, и с ним я чувствовала себя защищенной. Теперь же я не хотела быть в безопасности. Я хотела загореться от одного взгляда, приходить в восторг, чувствовать себя защищенной и уязвимой одновременно. Хотела чего-то реального.

Я въехала на подъездную дорожку и уже вышла из машины, когда заметила Декса, прячущегося в тени на крыльце. Он осунулся и был расстроен. Когда я подошла, он поднял голову. По телу пробежала волна возбуждения, и мое сердце сразу же забилось чаще.

Декс начал медленно подходить, мой пульс пустился вскачь. Эмоции зашкаливали. Я не знала, что сказать и как поступить. Не могла вспомнить, я была зла на него или счастлива видеть… я его ненавидела или хотела быть с ним?

Он нервно поднялся, когда я подошла ближе.

— Всего одна минута, Лив. Я знаю, что ты не хочешь ни разговаривать со мной, ни видеть. Знаю, что ты, должно быть, ненавидишь меня, но, пожалуйста, позволь мне высказаться и я обещаю оставить тебя в покое, и никогда больше не беспокоить.

Я кивнула и облокотилась на перила на крыльце, неуверенная в собственных ногах. С тревогой ждала, пока он скажет то, ради чего пришел сюда.

— Я не силен в подобных вещах, — начал Декс. — Но только потому, что никогда раньше не чувствовал ничего подобного. К кому-либо. Но мои мысли только о тебе, Лив. Ты — первое, что приходит мне в голову, когда я просыпаюсь, и последнее, о чем я думаю перед сном. Твоя улыбка… звук твоего смеха, блеск глаз, когда ты счастлива, вкус губ, ощущение твоего тела, прижатого ко мне… Боже, Оливия… Я так сильно хочу тебя. Ты все, чего я хочу.

Воздух застрял в горле, и я не могла ответить. Мертвой хваткой вцепилась в перила, боясь, что если отпущу, то могу упасть.

Декс приблизился ко мне.

— С тех пор, как я вернулся из Ирака, я стал всего лишь тенью человека, которым был раньше. Я так боялся того, что люди увидят, когда узнают меня получше, что не подпускал их и не давал ни малейшего шанса. А потом я встретил тебя. Даже не осознавая этого, ты разрушила мои стены и вернула краски в мою жизнь… вернула меня к жизни. Война во многих смыслах сломала меня, но ты все склеила, кусочек за кусочком, день за днем. Мне ещё далеко до полноценного человека и я знаю, что путь к этому ещё долог, но каждый раз, когда я с тобой, я нахожу крохотную частичку того, что потерял, — осторожно передвигаясь, он встал прямо передо мной. — Ты стерла тьму из моей жизни, Лив, и я буду благодарен за это до конца своих дней.

Сначала с моих ресниц скатилась одна слезинка, она побежала по щеке и упала на мою рубашку, а потом из глаз потоком хлынули слезы. Мое сердце не выдерживало осознания того, сколько боли он держал внутри и какое бремя носил каждый день. Декс видел себя сломанным, но я точно знала, что он был самым сильным и храбрым человеком, которого я когда-либо знала.

Парень придвинулся и нежно обхватил мое лицо руками, большими пальцами вытирая слезы.

— Я знаю, что абсолютно все испортил и что ты заслуживаешь гораздо лучшего, чем я. Но для меня лучшим являешься ты. И всегда будешь. Я обещаю, что если ты дашь мне ещё один шанс, я никогда больше тебя не обижу. Видеть, как тебе больно, намного хуже любого кошмара, который у меня когда-либо был. И я клянусь, я стану лучше. Ради тебя я сделаю все что угодно, Лив. Для меня ты весь мир, и я чертовски люблю тебя…

Окончательно сократив расстояние между нами, я набросилась на Декса и припала губами к его. Его слова нашли отклик в моем сердце, разрушая оставшуюся защиту и обнажая перед Дексом мою душу. Больше я не собиралась бояться и убегать от того, чего я хотела. Для меня уничтожающе было видеть кого-то рядом с ним, реального или нет. Ещё был шанс, что все закончится моим разбитым сердцем, но это был риск, на который я хотела пойти.

Декс был подобен гравитации. С самого начала он притягивал меня так, как никто раньше. Я устала бороться с притяжением, устала спорить с собственным сердцем. Ни с кем я не чувствовала такой связи, как с Дексом. Меня привязала к нему какая-то невидимая сила, намного сильнее и мощнее нас обоих.