— У-у-у-у-у! Коленька! Что же ты наделал?! У-у-у-у-у! Меня же теперь уволяа-а-а-а-ат! На что же мы жить бу-у-удем? Аа-а-а-а-а!

— Он получил по заслугам, — еще больше насупился тот. — Нечего к моей жене тут яйца подкатывать.

— Подожди, — непонимающе уставился на него Антон. — Что же получается, вот это твоя ДЕВОЧКА?

— Угу, Зиночка, Дюймовочка моя, — буркнул мужик, отбиваясь от рыдающей жены, — а этот козел, — он бросил на меня злобный взгляд. — До нее домогался! За что и получил.

— Сергей Викторович, — с новой силой зарыдала уборщица. — Простите мужа. Непутевый он. Все не так понял. Он меня с работы забирал и когда узнал, что вы мне секс предложили, не выдержал, разозлился.

— Серег, — с подозрением посмотрел на меня партнер, то и дело косясь на пожилую уборщицу. — Ты что, хотел с этой милой женщиной заняться сексом?

Мужик, после нового напоминания об инциденте зарычал и снова подался в мою сторону с кулаками. Хорошо хоть в этот раз его жена остановила.

— Ничего я ей не предлагал! — буркнул я. Челюсть болела нестерпимо. — Я думал это Юля под столом прячется, вот и сказанул лишнего, а потом так растерялся, что забыл прощения попросить.

Да уж, никогда не думал, что она решит, что я это серьезно, и побежит мужу жаловаться.

Повернувшись к женщине, виновато улыбнулся.

— Вы простите меня, … э-э-э…

— Зинаида Петровна, — подсказала она.

— Зинаида Петровна, — повторил послушно. — И в мыслях не было ничего вам предлагать.

— Ой, что ты, милок, — всхлипнула она. — Да не держу я на тебя зла. Поняла уже, что случайно получилось. Ты только не увольняй. У-у-у-у-у-у.

Стоило всем фактам встать на свои места, как Антон расхохотался в голос.

— Не переживайте, никто вас увольнять не будет, — уверил он рыдающую женщину, помогая подняться. — Идите, работайте. Только в следующий раз сначала уточните, правильно ли вы поняли, прежде чем бежать мужу жаловаться. А вы, Коленька, — он строго посмотрел на мужа. — Пустырника бы выпили. Жена ваша вон какая верная. Повезло вам. Но кулаками не надо махать, не разобравшись.

Проводив колоритную парочку из кабинета и заказав у секретарши пару пакетов льда, друг повернулся ко мне.

— Ну, рассказывай, как тебя так угораздило-то?

Что-что, а говорить я был точно не в настроении.

Мало того, что с перепугу решил, что мужик мне тут тумаков по Юлиной наводке выдает, так еще и смотреть сейчас на Антона и представлять, что вообще-то это о нем мечтала моя подчиненная, было мягко говоря, тошно.

Бросив на друга испепеляющий взгляд, я направился к рабочему креслу, всем видом показывая, вопрос закрыт. Ни уборщицу, ни Юлю обсуждать мы больше не будем. О причинах знать ему было совершенно необязательно.

Потрогав челюсть, поморщился от боли, но все же выдавил из себя одно единственное слово-вопрос, который все-таки стоило сейчас обсудить.

— Аревик?

Партнер плюхнулся на диван. Стоило упомянуть дочку Мироняна, как его глаза заволокло дымкой, а на лице появилась глупая улыбка.

— Ой, это длинная история. Нет, ну сам подумай, кто спрашивает у женщины, которую подцепил в баре, о родителях?

Я красноречиво промолчал, дабы не травмировать челюсть, но похоже, вопрос и так был риторическим.

— Вот и я не спросил! — продолжил Антон. — Я вообще ничего о ней не знал, ну разве только что она пением занималась. И то это выяснилось при весьма пикантных обстоятельствах.

Он мечтательно посмотрел куда-то в потолок, видимо предавшись воспоминаниям, которые, я уверен, были замечательными, только мне от этого было ни горячо, ни холодно.

— Но встречаться ты ей все-таки предложил? — поинтересовался превозмогая боль.

— Конечно, — с энтузиазмом подтвердил он, даже немного подскочив на диване. — Где я еще найду такую как она? С такими-то навыками и любовью их применять? Я, конечно, не собирался блюсти ей верность. Думал и правда встречаться только по субботам, но, после инцидента в ресторане, пришлось делать выбор. Так что можешь меня поздравить с официальной девушкой.

У меня аж дыхание перехватило.

— Ты что же, теперь встречаешься с дочкой Мироняна? Совсем опупел? Что будет, когда он узнает, что ты ей изменяешь?

— С чего ты решил, что я буду изменять? Может я хочу попробовать себя в моногамии? Нет, ну а что? С чем я только ни эксперементировал! И БДСМ, и свингерство и этот, как его, ну этот, секс в общественных местах, — он защелкал пальцами, словно ловя ускользающее слово, — Точно! Доггинг! Так что подумаешь мне, какая-то моногамия!

Что-то мне подсказывало, что лучший друг немного попутал направленность понятий, да и вообще слабо понимал, во что ввязался.

— Антон, — предостерегающе начал я. Плевать на челюсть, не так уж сильно она и болела, а мозги другу вставить стоило.

— Да ладно тебе, Серый! Ну что тебе жалко что ли? Тем более, — подмигнул этот наглец, — когда я все же вымолил у нее прощение, — что-то мне подсказывало, что не словами он его вымаливал, — то Аревик пообещала, что вопрос папиных инвестиций уже решен и денежки наши.

— И все же, ты ходишь по грани.

— Уверяю тебя, — заговорщицки понизил он голос. — Это того стоит! Ох, тебе бы тоже понравился этот ее приемчик… хотя нет! Даже думать не смей! Это теперь только моя привилегия.

Я лишь закатил глаза. Ничего не поделаешь, мужика не переубедить. Мы были знакомы уже очень давно, чтобы я выучил одну вещь: когда он вот так вбил себе что-то в голову, лучше не лезть и дать ему остыть.

Надеюсь только, что когда он наиграется и перегорит, будет еще не поздно спасти нашу компанию от Мироняна и его праведного гнева. То, что он захочет закопать нас живьем, когда узнает, что Антон мало того, что встречался с его дочкой, так еще и бросил ее, я не сомневался ни секунды.

— Ладно, я пошел работать. — возвестил Антон и направился к двери.

Именно в этот момент дверь открылась и появилась секретарша со льдом.

— Спасибо. Вы как раз вовремя, — приложил он один пакет в покрасневшей руке, а второй кинул мне. — Лечись, совратитель пожилых уборщиц.

И с гоготом скрылся за дверью.

Стоило ему это сделать, как воспоминания нахлынули волной и меня заново закрутило главное, по имени Юля.

Все это время я старался думать о чем угодно, только не о ней. Я вообще бы предпочел бы больше о ней не думать вообще, но не мог.

Как? Как она могла предпочесть мне Антона? И, самое интересное, как я мог обманываться все это время?

Ну ладно, допустим я неправильно считал ее сигналы. Плевать.

Единственное, что меня действительно смущало, так это то, что даже ее предполагаемая влюбленность в моего друга не помешала ей стонать подо мной от удовольствия. Это нормально вообще?

Допустим, она действительно увлечена моим другом. Тогда почему сбежала? Почему просто не сказала, мол так и так, отдала сердце другому и тебе ловить здесь нечего?

Нет, что-то здесь было нечисто. Ну не отдается женщина с таким жаром, если не хочет. Уж что-что, а это за свою долгую жизнь я выучить успел.

Может она сбежала потому что поняла, я в сто раз круче Антона? И побоялась в этом признаться?

Моему уязвленному самолюбию нужно было услышать именно это и как можно скорее.

А после того, как услышу, стоило закрепить результат качественным таким сексом, чтобы раз и навсегда вытрясти из ее мыслей даже слабый намек на моего друга.

Нет. Я мог быть только единственным и неповторимым, а то, что она даже на секунду допустила обратное, заслуживало наказания.

Разложив в голове все по полочкам и слегка успокоившись, я вдруг понял, как мне найти эту беглянку.

И как я только сразу не догадался о таком простом способе? Сильно же она разозлила меня с утра, что я совсем перестал думать логически.

Надо же, гонялся за ней по всей Москве, когда можно было вообще без напряга вопрос решить.

Сделав быстрый звонок, я откинулся на спинку кресла и закрыл глаза. Еще немного и мы встретимся, Юля. И уж тогда-то я точно сделаю все, чтобы раз и навсегда выкинуть тебя из моей головы.