Но Юля не звонила.

Когда написал ей и узнал, что она променяла меня на маникюр, а потом насочиняла про уже сделанную работу, крышу от гнева снесло так, что стакан, из которого я пил, со всей дури полетел в стену.

Никто! Никто не смеет меня прокатывать! Тем более какая-то серая амеба, будь у нее хоть тысяча эротичных фотографий.

Решив, что не буду больше сюсюкаться с этой девчонкой, нашел свой мобильный и начал шерстить телефонную книжку. Мне нужна была разрядка, а для этого была нужна девушка.

С той, кто приедет ко мне, я не собирался быть нежным. Нет, в моих планах было оттрахать какую-нибудь подружку так, чтобы у нее искры из глаз летели.

Очнулся я на букве «Я», когда пролистав всех своих возможных пассий на одну ночь, не выбрал ни одной.

Вот черт! Телефон полетел туда же, куда и стакан.

Меньше всего на свете мне хотелось признаваться себе, что я не хотел никого другого. Все мои мысли заполнила эта невзрачная Петрова. Нет, ее однозначно нужно было нагнуть и хорошенько «наказать» за то, что она постоянно ускользает сквозь пальцы.

Чтобы хоть немного отвлечься, я налил себе остатки виски. За ним пошел коньяк, а потом я не помню что.

Короче. Я напился.

С утра меня поднял звонок телефона. Еле-еле разлепив глаза, я пошарил по кровати в поисках мобильного, но его там не было.

Со стоном вспомнив, что он валяется где-то в гостинной, я шатаясь пошел на его поиски. Выудив аппарат с треснувшим экраном из кучи осколков, я прохрипел в трубку.

— Алло.

— Серег, ты че, бухал? — послышался жизнерадостный голос Антона.

— М-м-м-м. — кивнул я.

— Так, совсем сдурел?! Сегодня обед у Мироняна. Ну-ка быстро приводи себя в порядок, тебе еще с невестой знакомиться!

— Пошла твоя невеста знаешь куда? — рявкнул в ответ и повесил трубку. Что за глупости он опять придумывает, когда мне плохо?

Ох, да, невеста! Воспоминания возвращались медленно и весьма болезненно. Дочь Мироняна, старая дева, чтоб ее.

Все-таки компания для меня была важнее всего, так что пришлось брать себя в руки, заливать в организм литр кофе, чтобы хоть как-то функционировать и ехать на этот гребенный, мать его, обед.

Когда до загородного коттеджа ушлого армянина оставалось всего минут десять, снова позвонил Антон.

— Серег. Только не убивай меня. Я шину проколол, а запаски нет. Жду эвакуатор. Думаю, я не приеду.

— Антон! Какого черта! Я не пойду в этот цирк с конями один. Как хочешь, но чтобы через десять минут был здесь. Бросай тачку, бери такси. Мне плевать, что ты сделаешь, но если ты не появишься, я оторву тебе бошку.

— В этом-то и дело, друг, я… как бы это сказать…

— Как есть говори и быстрее.

— В общем, я тут познакомился кое с кем, и она так убедительно уговаривала меня остаться… Язык у нее очень хорошо подвешен, ты же понимаешь, — хохотнул он в трубку. — Короче, я еще на другом конце города, мне через всю Москву ехать.

— Бляяя! Ладно, я съезжу один, но ты у меня в долгу.

— Спасибо, брат. — выдохнул в трубку Антон и отключился, а я с силой сжал руль.

Вот сто пудов он сейчас, как я и посоветовал, бросит тачку и поедет на продолжение банкета к своей новой подружке.

Вдавив педаль газа в пол, я помчался на обед. Чем быстрее приеду, тем быстрее весь этот фарс закончится.

Жена Мироняна оказалась весьма приветливой коренастой женщиной. Правда роста в ней было метра полтора, не больше. Рядом с высоченным мужем, она смотрелась Дюймовочкой и даже ее обвисшие бока не были заметны.

Дочки в зоне видимости не было. Что и хорошо. В мои планы не входило жениться ни на ней, ни на ком-либо еще. Так что я сконцентрировался на убалтывании упертого инвестора, что мешать бизнес и личные отношения — плохая идея.

У меня практически получилось. Мы практически договорились о переподписании бумаг, когда входная дверь хлопнула.

— Ой, а вот и Аревик. Она далеко живет и встала в пробку, — засуетилась хозяйка.

Долго ждать не пришлось. В комнату влетела она, знаменитая дочка, с которой мне предстояло насильно остепениться.

Я, если честно, ожидал увидеть молодую версию маман: низкий рост, намечающийся «спасательный круг» вместо плоского живота и какие-то другие внешние деффекты. Иначе как объяснить, что деваха за столько лет не смогла найти себе нормального мужика?

То что вплыло в комнату было вовсе не тем, что рисовала моя фантазия. Девчонка оказалась настоящей красоткой. Длинные темные волосы, аккуратное лицо, сапоги на высоченных шпильках.

Она вполне могла быть мне понравиться, не встреть я ее в этих обстоятельствах. Хотя, если честно, брюнетки были не в моем вкусе. Учитывая эти два факт, вау эффекта она не произвела, лишь приятно удивила.

Я не собирался ею интересоваться, даже не смотря на бесспорную красоту. Какая бы эффектная она не была, связывать себя узами брака я бы ни согласился ни за какие коврижки. Даже за коврижки Мироняна.

— Мам, Пап, а это кто? — вопросительно окинула меня взглядом красотка.

— Это… Сергей, из очень хорошей семьи… — начал было Миронян.

— Ой нет, — девушка закатила глаза. — Что, очередной жених? Папа! Ну сколько можно, мы же в двадцать первом веке живем! Я хочу сама выбрать себе мужа! Как ты вообще его заставил на такое согласиться? Шантаж? Опять? Почему ты меня так низко ценишь?

Похоже, у нее была натуральная истерика. Девчонку бомбило похлеще меня.

— Доченька, солнышко. — видеть, как робеет грозный армянин было бесценно.

— Не хочу ничего слышать! Ноги моей не будет в этом доме, пока вы не прекратите это сводничество. Пойдем, — она протянула мне руку.

Не знаю зачем, но я дал ей свою. Аревик дернула меня на себя и потащила к двери, на прощание повернувшись к отцу.

— И, папа. Я сейчас отпущу этого бедного мальчика на волю, а ты, будь добр, выполни то, чем ты его шантажируешь. И смотри мне! Не сделаешь, меня больше не увидишь!

Когда мы оказались на улице, я весьма прифигевший от этого скандала, наконец спросил.

— И что это было?

— Ой, не обращай внимания. У папы пунктик. Он хочет найти мне «хоршего» мужа и чтобы мы сделали ему внуков. Неудивительно. У нас так принято. Всех моих сестер уже раздал, одна я в девках хожу.

Аревик аж дрожала от негодования.

— Ну так в чем проблема. Мне казалось все девушки хотят замуж?

— Но не я! Я хочу жить, понимаешь? Не хочу сидеть дома, готовить и убирать. Хочу веселиться!

С каждой фразой она нравилась мне все больше и больше.

— И что? Тебе прям никто не нравился?

— Нет, почему? Мне нравятся те, кого выбираю я. Не обижайся, ты милый, но совсем не в моем вкусе.

— Серьезно? — неприятно удивился я. Обычно я нравился всем без исключения. Вон даже скромные сотрудницы на меня западают.

— Да. Я не люблю черненьких. У меня все окружение из таких. Мне нравятся блондины, но папа отказывается знакомиться с моими парнями. Настаивает на армянине. Нет, скажу я тебе, не дождется!

— Ладно, а мне что делать предлагаешь? — стоило воспользоваться ситуацией по максимуму. — У меня из-за тебя, между прочим сделка века сорвалась.

— Ой, не переживай. Папа слишком сильно меня любит, чтобы рисковать больше никогда не увидеть. Он знает, обещания я выполняю. Вот держи мою визитку. Если он попробует слиться, звони, я все разрулю.

С этими словами она села в черный БМВ с затемненными окнами и, газонув, скрылась из виду.

Я еще какое-то время стоял в растерянности. Все-таки не каждый день встречаешь такие экземпляры.

Антону звонить не стал. Пусть понервничает.

А мне можно было не волноваться. Девчонка говорила вполне убедительно. Тем более даже если Миронян и пойдет на попятную, я уже успел подготовить план Б в виде списка потенциальных инвесторов, которые могли его заменить. Да, придется пойти на большие уступки, но в целом, нашей компании мало что угрожало.

Решив не искушать судьбу и не возвращаться обратно в дом, я сел в свою машину и поехал домой. Нужно было отдохнуть перед понедельником, ведь в голове у меня уже созрел план великого реванша над Петровой.