Живых людей в поле зрения Егора не было, зато он заметил рядом с заправкой зеленую тушу «уазика», на котором вернулась разведка. Тот внешне выглядел относительно целым, разве что ударной волной выбило боковые стекла со стороны взрыва. Хромая, словно столетний дед, разбитый параличом, Егор двинулся в сторону машины. Нужно срочно уносить отсюда ноги, скоро здесь станет очень людно, вернее, монстрячно. Вертолет прошелся по ораве монстров, причесав их из пулеметов и бортовой пушки, но то, что он их уничтожил полностью, вызывало очень сильные сомнения. Даже прямо сейчас к нему бежали несколько фигур в грязных изорванных обносках. Повезло, что по-настоящему сильных мутантов рядом пока не было, но это просто вопрос времени. В таком-то состоянии ему едва ли хватит сил отбиться даже от самого захудалого людоеда.

Автомат потерялся во время первого взрыва и падения с высоты. Но ружье, как и рюкзак, да и пистолет чоповца каким-то чудом все еще при нем. Выхватив «ижак», он передернул затвор, навел прицел трясущейся рукой и выстрелил в лицо подбежавшему уроду. Тот уже нехорошо начал меняться: черты лица оплыли, сильно раздулись челюсти, да и бежал он с нечеловеческой скоростью. Первый выстрел попал в скулу, заставив его покачнуться и сбивая с темпа, но второе попадание выбило бурую жижу из левого глаза и свалило его с ног. Третий выстрел повредил колено и уронил на землю второго преследователя, дышавшего в затылок первому.

Егор распахнул дверь машины и, сорвав через голову ружье вместе с рюкзаком, швырнул их в салон, а после уже и сам неловко взгромоздился на водительское место. Едва он захлопнул дверцу, как в нее со стуком врезалось тело еще одного человекоподобного мутанта. Обдав ядреным амбре, тот протянул в салон грязные руки с узловатыми суставами и нехорошо изменившимися ногтями, больше походившими на миниатюрные штыковые лопаты. Егор отшатнулся от скрюченных пальцев, вставил ствол пистолета в широко раззявленный рот и нажал спуск. Мерзкий фонтан брызнул из затылка на асфальт, тварь медленно сползла следом.

Ключей в замке зажигания не оказалось. Не было их и ни на панели, ни в бардачке. Егор едва не взвыл от разочарования и с мрачной обреченностью уставился на приближающиеся корявые фигуры. Похоже, он отбегал свое. В нынешнем своем состоянии ему не уйти от преследователей на своих двоих, а других подходящих машин поблизости не было. Пока он предавался мрачным мыслям о своем, не менее мрачном будущем, в его поле зрения сбоку что-то мелькнуло. Рядом пролаял автомат: он увидел, как тройку лидеров, спешивших к внедорожнику на всех парах, перечеркнула автоматная очередь. Дернувшись от неожиданности, он наставил пистолет, но тут же опустил его, увидев, что в салон к нему лезет лопоухий молодой парень с «укоротом» в руках. Сквозь звон в ушах Егор услышал, как гость заговорил с ним:

– Ты не это потерял?

В протянутой ладони лежала связка ключей. Машина завелась не сразу, заставив понервничать, но «козел» – техника военная, с тройным запасом прочности. Стартер в итоге схватился, машина заурчала движком. Егор включил передачу и стронул внедорожник с места, с тревогой глядя в зеркало заднего вида. То, что он там увидел, ему сильно не понравилось. Задержись они тут еще на пару минут и им уже вряд ли дали бы уехать.

– Надо вернуться, там же наши остались!

Парень тяжело дышал и оглядывался на дымящие позиции отряда.

– Совсем сдурел? Там даже ошметков не осталось, не то что живых людей. Ребятам уже не помочь, остынь. Сожрут нас там ни за хрен собачий и делу конец. Ты кто вообще такой? Я тебя не видел во взводе, – голос Егора звучал глухо, как из бочки, да и говорить было больновато.

– Жора, снайпер! А ты кто?

– Да я на машине мимо проезжал, ребята с меня хвост стряхнули. Ну, я с ними и остался. А тут такое.

Попутчик кивнул в знак того, что понял.

– Где твой второй номер? Вы же вроде вдвоем на разведку ездили?

Услышав вопрос, снайпер помрачнел.

– Обратился. Прямо во время боя заурчал, набросился на меня.

– Похоже, скоро мы все тут также заурчим, так что особо не загоняйся.

– Да ты, я вижу, оптимист, – Жора невесело хмыкнул. – Что ж в машину-то полез, раз все равно скоро помирать?!

– Смерть смерти рознь, знаешь. Не знаю как ты, а я не слишком тороплюсь угодить в чей-нибудь желудок. Лейтенант сказал – побарахтаемся еще. Он-то уже отбегался, а мы вот еще чуток поживем.

Некоторое время они ехали молча. Навстречу попадались редкие машины, водители которых, сами того не подозревая, направлялись навстречу своей смерти. Но тормозить их, объясняя каждому, что там их ждет, не было никакого смысла, да и времени. Если не тупые, сами все увидят и поймут. По левую сторону от дороги замелькали деревья Измайловского парка, по правую – высотки спального района. Оттуда к трассе стягивались если не толпами, то приличной гурьбой свежеобращенные зомби; Егору приходилось прикладывать усилия, чтобы не сбивать их бампером. За прошедшие пару часов на улицах их стало действительно много. Похоже, обещанная МЧС помощь и эвакуация до этих мест так и не добралась. Людей просто бросили на произвол судьбы. Видимо, массовое обращение людей в какой-то момент достигло критической точки и все полетело к чертям. Они проехали уже несколько километров, но нигде не было заметно ни полиции, ни военных. Его попутчик, все больше мрачнея, смотрел на пролетающие мимо бессмысленные лица тех, кто еще недавно были живыми людьми. Картины за бортом проносились жуткие. Чего стоит одна только вон та перемазанная кровью мамаша, склонившаяся к детской коляске. Не надо иметь богатую фантазию, чтобы понять, чем она занята. Или вот эта стая подростков, толпой пожиравшая тело массивного мужика на обочине. Вот экипаж ДПС с включенными проблесковыми маячками въехал в оградительную тумбу и то, что осталось от людей внутри, доедают несколько «ходячих». Попутчика, похоже, эти картинки тоже не радовали, и он решил прервать молчание.

– Какого хрена летун этот гребаный отстрелялся прямо по нашей позиции?! Я понимаю, если б он из пушки по твари прицельно саданул. Так ведь он, гнида, ракетами весь взвод накрыл.

– Да «поплыл» он, похоже, как и напарник твой. Мозги закипели. На последних соплях спуск нажал и отключился, к гадалке не ходи. Не зря вертолет потом в дом врезался.

– Там, по идее, два пилота должно было быть. Неужто оба одновременно заурчали?

– Может один сразу после вылета обратился, а второй уже в конце? Теперь уже не узнаешь.

– Может и так. Ребят жалко, покрошили их не за понюх табака.

Попутчик сокрушенно повесил голову.

– Ну да, столько продержались – и тут такое. Паскудно вышло.

– Слушай, а чего там так рвануло в конце? Меня с крыши так вышвырнуло, что чуть ноги себе не переломал. До сих пор звон в ушах, думал, перепонки лопнули.

– Я перед боем в грузовике фугас заложил, как чувствовал. Там четыре противотанковых мины лежало, ящик тротила, коробка ргдшек. Вот и шарахнуло так, что верх с низом местами поменялся.

– Нахрена?

– Спроси что попроще, будто под руку толкнуло. Типа страховки, наверное. Думал, если отобьемся, взрыватель из шашки выдернуть – минутное дело. Как видишь, не зря.

– Так ведь ты, сука, на тот свет ребят отправил, которые после НУРСов уцелели! – Жорик со злостью вцепился за грудки, словно забыл, что они едут по трассе на приличной скорости. Егор, почувствовав нарастающее раздражение, стряхнул его руки с себя.

– Расслабься, не было там уже никого живого. Кто после взрыва выжил, того тварь эта здоровенная прикончила. Я ее увидел после взрыва; ей лапу оторвало, но пряталась бодро, еще и вниз хотела сигануть. Не осталось там никого из парней. Я потому фугас и рванул.

– А ты как жив остался после обстрела?

– Меня с эстакады первым взрывом сбросило вниз. Спиной на крышу тачки свалился, повезло.

– Там лететь метров пять, в рубашке родился.

– Угу, в рубашке. Только теперь все болит, мочи нет, словно во включенной бетономешалке просидел целую ночь. У тебя аптечка с собой?