На миг Хьювитт оказалась у него на крючке. Боковым зрением Крис уловил, как собеседница напряглась. Но затем она медленно втянула воздух, будто Крис был новым цветком, ароматом которого наслаждалась. Когда Луиза подняла на него глаза, на ее губах играла улыбка.

– Милый, – произнесла она. – О да, ты милый. Нотли ты нравишься, знаешь об этом? Напоминаешь ему его самого в молодости. Он, как и ты, взялся из ниоткуда, взлетел после одного громкого убийства. И тату у него почти как у тебя. Значки валют, которые текут, будто слезы из глаз. Классика, – ее губы изогнулись. – Он даже встречался со своим механиком в течение пяти лет. Маленькая девчушка из зоны с вечным пятном смазки на носу. Говорят, она однажды заявилась на квартальный ужин с этим пятном на носу. Да, Нотли ты нравишься. Только заметил кое-что в его татуировке? Ее больше нет. Как и девушки из зоны. На Нотли временами накатывает ностальгия, но он профессионал и не позволит сантиментам взять над собой верх. Запомни это, Фолкнер, потому что ты его разочаруешь. Кишка у тебя тонка.

– Добро пожаловать на борт.

Хьювитт непонимающе уставилась на него. Крис взмахнул открытой ладонью.

– Думал, кто-то должен это сказать.

– Ну. – Луиза пожала плечами и развернулась, собираясь уходить. – Докажи, что я не права.

Крис смотрел, как она скрылась за дверью – лицо начальницы оставалось непроницаемым, пока она покидала помещение. Когда дверь закрылась, взгляд Криса упал на матово-черный немекс на письменном столе – губы скривились в презрительной усмешке.

– Чертовы ковбои.

Крис взял пистолет, обоймы и с пафосом убрал их, после чего захлопнул верхний ящик.

В инфомодуль загрузили инструкции для новичков: имена людей, которым нужно позвонить, время, когда им можно звонить, и где их найти. Процедуры, которые требуется выполнить, наиболее подходящее время для доступа к конкретным хранилищам данных «Шорн», необходимых для выполнения той или иной процедуры. Избранный обзор заданий на ближайшие два месяца, метки рядом с проектами, которыми нужно заняться в первую очередь. Программа персонального помощника сортировала всю работу, устанавливая очередность и приоритеты, чтобы добиться максимальной эффективности и удобства. Она также посоветовала ему отправиться сегодня домой в районе половины девятого.

Какое-то время Крис подумывал, не зарядить ли ему немекс оболочечными пулями и не повторить ли стрельбу по мишеням, которую устроила Хьювитт.

Вместо этого он стал тыкать в клавиши телефона.

– Карла, это Крис. Вернусь сегодня поздно, так что не жди меня. В холодильнике остался чили, только не съешь все, а то опять будешь маяться животом. Да и я бы поел, когда вернусь. И еще – я влюблен.

Он положил трубку и взглянул на экран инфомодуля. Какое-то время тянул, затем ткнул в ярко-оранжевый треугольник, обозначенный «Инвестиции в конфликты». Крис смотрел, как значок увеличивается в размерах, раскрываясь подобно цветку.

Свет от экрана озарил его лицо.

Домой Крис добрался только в двенадцатом часу. Он вырубил фары, едва повернул на подъездную дорожку, хотя понимал, что шорох гравия разбудит Карлу точно так же, как дальний свет на лужайке перед домом. Порой казалось, интуиция ей подсказывает, что он приехал, а не звуки или свет от автомобиля. Крис припарковался рядом с побитым, залатанным «лендровером» жены, выключил мотор и зевнул. Еще какое-то время сидел в «Саабе» и слушал, как щелкает остывающий двигатель.

Шесть часов сна дома. И зачем они переехали в такую даль?

Но Крис знал ответ.

«Шорн» не сильно отличался от ХМ. Живешь на работе, спишь дома и забываешь о том, что у тебя есть личная жизнь. То же дерьмо, но под другим логотипом.

Зато приносит деньги.

Крис как можно тише вошел в дом и обнаружил Карлу в гостиной: она смотрела на светившийся голубоватым экран телевизора – был включен пустой канал. Когда она подняла к губам бокал, зазвенели кубики льда.

– Не спишь, – сказал Крис, отмечая по бутылке, сколько виски она приговорила. – А еще ты пьяна.

– Разве это не должна быть моя реплика?

– Не сегодня. Я почти до десяти не вылезал из инфомодуля. – Он наклонился и поцеловал ее. – Тяжёлый день?

– Да нет. Обычный геморрой.

– Вот и у меня то же самое. – Крис рухнул в соседнее кресло. Карла протянула ему бокал с виски за секунду до того, как он потянулся за ним.

– Что смотришь?

– Смотрела. «Смекс и Серт». Пока сигнал не заглушили.

Крис ухмыльнулся:

– Нас арестуют.

– Только не в этом районе.

– Ах да. – Крис бросил взгляд на телефонную докстанцию. – Были сегодня?

– Что?

– Письма.

– Счета. В том числе платеж по ипотеке.

– Уже? Но мы только внесли.

– Это было в прошлом месяце. Еще мы превысили лимит по нескольким карточкам.

Крис хлебнул «Айла» с яркой торфяной ноткой и как знаток выразил негодование из-за льда в односолодовом виски. Карла наградила его убийственным взглядом. Он вернул ей стакан и хмуро посмотрел на экран телевизора.

– Как так получилось?

– Мы потратили деньги, Крис.

– Ну. – Он вытянул ноги и снова зевнул. – Думаю, для этого мы их и зарабатываем. Что за обычный геморрой был у тебя сегодня на работе?

– Сбор утильсырья. Какая-то компания по продаже оружия переехала в новую точку в северной части города, и местные вандалы разгромили дюжину их новеньких «Мерседесов». Все тачки пришлось списать.

– Дюжину? – Крис выпрямился. – Они что, припарковали их на улице?

– Нет. В гаражи топ-менеджеров через вентиляцию сбросили самодельную осколочную бомбу. Ба-бах! Агрессивные вещества и куски металла летят во все стороны на бешеной скорости. Мэл получил контракт на оценку ущерба, вывоз останков организуем бесплатно. Ему заплатили, чтобы он списал тачки, а все, что сумеем снять с пострадавших бедолаг, достанется нам. Хорошая новость – некоторые мерсы почти не пострадали. Мэл до сих пор празднует. Говорит, если корпорации продолжат настаивать на всей этой хрени по восстановлению городской среды, у нас будет больше подобных контрактов. Ох, и нанюхается Мэл сегодня КЭСАвского коки.

– Осколочные бомбы, говоришь?

– Да. Просто невероятно, что сегодня дети способны собрать из металлолома. Не знаю, может, Мэл сам их на это подбил. У него есть связи в зонах. Угоны, наркотики. Всякие бандитские делишки.

– Криминал, – обобщил Крис.

– Типа того, – в голосе Карлы мелькнуло раздражение. – Удивительно, чем занимаются те, кому нечего терять. Остается лишь стоять перед колючей проволокой и смотреть, как мимо проплывают денежки.

Крис вздохнул:

– Карла, давай не будем сегодня поднимать эту тему. Пожалуйста. Я уже какое-то время не репетировал свои аргументы.

– Хочешь заняться чем-то другим?

– Ну, мы могли бы трахнуться перед экраном телевизора.

– Да, – с серьезным видом согласилась Карла. – Только тогда я обязательно окажусь сверху, а у меня до сих пор коленки не зажили после того, как в прошлый раз тебе пришла гениальная идея заняться этим на ковре. Хочешь секса, отнеси меня в кровать.

– Заметано.

После они лежали на боку, в смятой постели. Карла прижалась к спине Криса и пробормотала на ушко:

– Кстати, я влюблена.

– Я тоже. – Крис запрокинул голову и потерся макушкой о ее груди. Она вздрогнула, когда коротко стриженные волосы коснулись сосков, и инстинктивно потянулась к его поникшему пенису. Он ухмыльнулся и хлопнул ее по руке.

– Эй, с тебя хватит. Пора спать, нимфоманка.

– Вот ты как! Значит, трахнул меня и все? Оставляешь?

– Я, – начал Крис, проваливаясь в сон, – никуда не ухожу.

– Использовал меня, и на боковую. Пообщайся со мной, свинья.

Крис хрюкнул.

– Ты даже не рассказал, как прошел твой день.

Раздалось спокойное дыхание. Карла приподнялась на одном локте и ткнула Криса в упругий пресс.

– Я серьезно. Что представляет собой отдел инвестиций в конфликты?